Безделушка едва налезла на коготь Шера.
– Она очень ценная? – спросил Герин, подцепляя когтем золотую шкатулку.
– Я бы сказал, что только как золото она стоит несколько тысяч крон, – ответил Шер. – А как романтический антиквариат она будет стоить гораздо больше. Я вот что вам скажу, вы двое уже можете считать себя богатыми, если только придумаете, как вытащить это золото отсюда.
– А это значит, что сначала мы сами должны отсюда выбраться, – сказала Селендра. – Умереть от голода и оставить наши кости лежать рядом с этим сокровищем было бы очень романтично…
– Я и понятия не имел, что ты читала столько старых историй, – прервал ее Шер, улыбаясь.
– У меня к ним слабость, – призналась Селендра.
– Тетя Сел нам их рассказывает, – сказал довольный Вонтас.
– Ну, тогда давайте сделаем то, что драконы всегда делают в таких обстоятельствах, – возьмем себе каждый по одному предмету. Вонтас, ты ходить можешь?
– Думаю, да, – ответил Вонтас.
– Ты повредил переднюю ногу. Если бы ты был драконицей, то вряд ли вообще использовал бы ее для ходьбы, – ободряюще сказала Селендра, опуская его с рук. Он похромал в пещеру с сокровищем.
– Ты же свои используешь, – сказал он укоризненно, оборачиваясь.
– Только под землей и только по Перводням, – сказала Селендра, показывая ему тонкие мозолистые наросты на костяшках своих лап. Он осторожно прикоснулся к ним когтем. – А некоторые изящные дамы даже тогда не касаются ими земли. Я уверена, что, если ты посмотришь на лапы Благородной, ты совсем не найдешь на них мозолей, так же, как у Почтенной Телсти. Ты вполне можешь походить пока на задних лапах, а когда вернемся домой, Эймер полечит переднюю.
– У моей матери есть мозоли, как у всякого дракона, который живет по заветам Вельда, – сказал Шер. – А Геленер Телсти – одна из тех изящных дам, кто гордится мягкостью своих лап и другими бесполезными достижениями.
Селендра удивленно посмотрела на него.
– Я думала, что она твоя нареченная невеста?
– Даже моя мать отказалась от мысли заставить меня жениться на сосульке, – сказал он. – Она уедет отсюда такой же невинно-золотой, как и приехала. Она совсем не того типа драконица, которые меня привлекают.
– Она красивая, – сказал Герин, отрываясь от сокровища.
– Не такая красивая, как твоя тетя Селендра, – ответил Шер.
Селендра почувствовала, что глаза ее завертелись от конфуза, и она не нашлась, что сказать. Он не был помолвлен с Геленер. И он всем говорит комплименты, она это знает.
– Я попробую ходить, и я хочу взять сокровища, – сказал Вонтас.
– Но только одну маленькую вещь, – сказал Шер. – Как насчет вот этой цепочки? – Он отставил коготь с цепочкой, которую поднял первой, и повертел ее. Хотя свет не проникал сюда, драгоценные камни светились красным, пурпурным, лиловым и оттенком, который напоминал цвет воды на закате.
– Ерунда, – сказал Вонтас, едва взглянув, и начал копаться в сокровище. – Я хочу настоящую корону или меч.
Герин подобрал кубок и вертел его в когтях.
– Подумать только, Великий Томалин мог пить из этого кубка, – сказал он с ужасом в голосе.
– Селендра? – спросил Шер, делая шаг по направлению к ней и предлагая цепочку.
По-прежнему безмолвная, она приняла ее и пропустила через пальцы. Во всех камнях были просверлены крохотные дырочки, и золото, пропущенное через них, делало петли, которые соединялись со следующим звеном цепочки. Цепочка была завязана узлом, и Селендра распустила его. Это действие вернуло ей состояние покоя, теперь она понимала, что глупо было приходить в такую ажитацию, потому что Шер был ей почти как брат и его комплименты были лишь поддразниванием.
– Ты прав, это, должно быть, работа Яргов, – сказала она, возвращая цепочку. – Это самая прекрасная вещь, что я видела.
– Тогда возьми ее, – сказал Шер, улыбаясь. – Прекрасные девушки должны носить прекрасные вещи.
Она подняла взгляд, их глаза встретились. Казалось, что ее сердце бьется быстрее обычного и ей не хватает дыхания. Она даже задумалась – не собирается ли она зардеться, хотя Шер не касался ее и вообще не сделал ей ничего, кроме как отвесил один из своих обычных комплиментов. У него просто такая манера общаться. Ей бы пора уже привыкнуть к ней, строго сказала она себе.
– Что же я буду делать с этой цепочкой? – спросила она. – Это же не шляпка и не горжетка, я не смогу ее надеть.
– Это же мода, а не закон, – сказал Шер. – Она хорошо смотрится на твоей чешуе. Селендра… – он сделал еще один шаг к ней.
– К тому же она – твоя, все это золото – твое, оно на твоей земле и принадлежит тебе по праву, – сказала Селендра, отступая на шаг и почти прижимаясь спиной к стене.
– Если оно мое, то я могу раздавать его, как захочу, – сказал Шер.
– Нет, оно мое, я его нашел! – запротестовал Вонтас.
– Мы поделим его поровну, – сказал Шер. – Ты нашел что взять с собой? Одну вещь, которую легко нести.
– Я нашел корону Великого Томалина, – сказал Вонтас, нахлобучивая золотой кружок на голову.
– Тебе идет, фруктоед, – заметил Герин.
– Ну, как? – спросил Вонтас.
– А так, что Великий Томалин был взрослым драконом, и корона, которая впору тебе, была бы для него маловата, – сказал Герин.
– Тогда, может, она принадлежала его драгонету. Как называют драгонетов Великого, тетя Сел?
– Почтенными, – сказала Селендра уверенно, отчего Шер сдавленно фыркнул.
– Ну, нет, – настаивал Вонтас. Драгонеты Благородных – Досточтимые, так ведь? Так что у Великих дети должны быть кем-то повыше, чем Почтенные. Мы же Почтенные.
– Наследник Благородного – Сиятельный, а наследник Сиятельного – Досточтимый, – сказал Шер, который был Сиятельным до смерти его отца. – Наследник Великого был бы Высочеством, а все остальные – Высокородными.
– Высокородный Вонтас, – сказал Вонтас задумчиво. – У нас еще остались Высокородные.
– Мы не собираемся остаться в пещере до весны? – надменно спросил Герин, держа одним когтем золотую шкатулку.
– Оберни цепочку вокруг лапы, – посоветовал Шер Селендре, подбирая толстый жезл, густо усыпанный бриллиантами. – Не знаю, для чего это, но я возьму его. Потом договорим.
Селендра аккуратно пристегнула цепочку. Она не сможет носить ее так, хотя выглядит роскошно. Может быть, удастся приладить ее к вечерней шляпке, как Геленер делала это с блестками. А может, она будет просто спать на ней, как на своем золоте. Она старалась не думать, о чем Шер хочет с ней говорить. Сначала надо выбраться из пещеры, а потом уж она будет беспокоиться о том, не поняла ли она ситуацию неправильно.
Шер повел их по проходу, предупреждая о ямах. С хромающим Вонтасом и Герином, нагруженным тяжелой шкатулкой, Селендре в этом новом просторном проходе проще всего было перебираться через ямы, просто беря драгонетов под мышки и перелетая с ними на несколько шагов вперед.
