Книга Клык и коготь, страница 13. Автор книги Джо Уолтон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Клык и коготь»

Cтраница 13

– Ты не должна отказываться от этой надежды, если только не будешь розоветь возле дракона, который тебя полюбит, – сказала Эймер. – Особо вредно принимать это зелье повторно. Кроме того, не переоценивай риски замужества. Ты говоришь о короткой жизни, будто это удел каждой невесты, но твоя мать не ослабла до ее третьей кладки, а говорят, что такое передается по наследству. Если вы обе будете осторожны и выйдете за драконов, которые удовлетворятся двумя кладками с достаточно большим интервалом, вы еще сможете дожить до старости и порадоваться внукам.

– Мне кажется ужасным обычаем, что девушки должны расставаться со своим золотом, чтобы выйти замуж, – сказала Эйнар. – И с золотом приданого, и со своим природным золотым цветом. Я не хочу умирать, как умерла матушка и еще много драконш до нее.

– Старой девой быть ничем не лучше, – сказала Эймер. – У тебя начинает твердеть подбородок, а золото окраса становится серым. – Сама Эймер мало отличалась по цвету от каменных стен пещеры. Она подцепила горшок с отваром, понюхала его и осторожно перелила в чашу.

– Если я не смогу выйти замуж, я отдам тебе свое приданое, Эйнар, – сказала Селендра, принимая чашу. – С двумя нашими долями и твоей нежной красотой ты можешь составить прекрасную партию очень важному Августейшему или Высокородному, а я смогу жить с тобой и стать тетушкой твоему единственному выводку драгонетов. – Она пригубила чай, наморщив морду от горечи.

– А если окажется, что ты сможешь выйти замуж, я бы сделала то же самое и жила бы с тобой, – сказала Эйнар. – Давай договоримся, что мы не согласимся выйти замуж за дракона, которого другая не знает и не почитает, и что мы не изменим этому решению.

Селендра осушила чашу.

– Я готова согласиться с этим, – сказала она. – Но мне кажется, что у тебя будут гораздо лучшие виды найти хорошего мужа, если станет известно, что у тебя шестнадцать крон золота приданого, а не жалкие восемь.

– Скорее всего, отвар не приведет к огорчительным последствиям, – сказала Эймер. – Чем больше ты беспокоишься на этот счет, тем хуже.

– Я уже чувствую себя лучше, – сказала Селендра. И в самом деле казалось, к ней уже возвращается ее природный золотой цвет.

– Беспокоясь о том, что не сможешь рдеть, ты можешь сделать только хуже, как и мое снадобье, – сказала Эймер.

– Я не беспокоюсь, – ответила Селендра. – Я просто говорю о видах Эйнар на замужество. Есть этот друг Даверака, Досточтимый Лондавер, он дважды танцевал с тобой на балу у Беренды.

– Он для меня ничего не значит, – продолжала настаивать Эйнар, но с улыбкой.

– Его я бы одобрила, – продолжала Селендра.

– Ты будто бы и не хочешь выходить замуж и быть счастливой, – сказала Эймер. Она выскребла остатки трав из горшка и бросила их в огонь очага, где они зашипели и съежились, издавая острый запах.

– Меня клонит в сон, – сказала Селендра.

– Это начинает работать снадобье, – сказала Эймер, принимая у Селендры чашу. – Дай я это вымою. Отправляйся в пещеру и спи, а когда проснешься, будешь как новенькая.

Эйнар шла по коридору вслед за сестрой. Как только они вошли в пещеру, Селендра тут же расположилась на своем золоте.

– Я действительно хочу этого, – сказала она сестре. – Расскажи всем, что у тебя шестнадцать тысяч.

– Тогда и ты сделай то же самое, – сказала Эйнар. – Если тебе не суждено выйти замуж, ты это поймешь. Если нет, то кто из нас первой найдет мужа, та и даст кров другой. Будет так хорошо жить вместе, как мы всегда жили. Мне будет так не хватать тебя у Беренды.

– Я буду навещать тебя, – сказала Селендра. – Беренда уже пригласила меня. Я приеду на несколько недель или на месяц будущей весной. В доме Пенна нет места, чтобы ты смогла навестить меня, но мы не станем друг другу чужими.

– Но если ты встретишь какого-нибудь дракона в Бенанди, он будет для меня совершенным чужаком.

– Я сомневаюсь, что вообще когда-нибудь выйду замуж, – сказала Селендра. – Я думала, что хочу этого, но все, что случилось, так неприятно, что может полностью изменить мои желания. Мне следует остаться девой, старой и серой, а ты будешь рубиново-красной знатной дамой, и мы всегда будем жить вместе. – Селендра так зевнула, показав полный набор клыков и огромный красный зев пасти, что любая мать, гувернантка или няня сочли бы это неподобающим для драконицы.

– Та из нас, кто первой встретит и полюбит дракона, примет его, только если другая знает и почитает его, а после мы все будем жить вместе, – сказала Эйнар.

– Я клянусь в этом, – сказала Селендра, обнимая сестру.

– И я клянусь в этом, – повторила Эйнар, обнимая Селендру в ответ.

Селендра откинулась на своем золоте, снова зевнула, уже более подобающим образом, прикрывая пасть крылом, и заснула. Эйнар смотрела на нее некоторое время, чувствуя первые подступы тоски от предстоящей разлуки. Разлука с Селендрой казалась Эйнар такой же бедой, как смерть отца. Она уселась при входе в пещеру и приготовилась охранять сестру от любых напастей, что могут приключиться.

11. Сюрпризы для Пенна

Сразу после завтрака Пенн устроился повыше на скале и провел целый день в молитвах всем трем богам. Он молил о милости для Селендры и о мудрости для себя, чтобы поступить с ней правильно, о душе своего отца, которая все еще летела навстречу перерождению. Он бы отправился в старую церковь, где впервые познал богов, если бы не вероятность встретить там Фрелта. Чем больше он думал о Фрелте, тем больше сердился. Он пытался простить его, как следовало бы священнику, он пробовал думать о нем лучше, и он старался обрести покой с помощью медитации. Прощения для Фрелта он не нашел, и думал о нем тем хуже, чем больше рассматривал обстоятельства случившегося, но наконец обрел нечто вроде покоя, сидя на самой высокой точке утеса, в окружении ветров и облаков, снова и снова повторяя молитву о душе своего отца.


Когда он спустился вниз, первым ему встретился брат. Эйван тоже провел целый день в мыслях о Селендре. Предложение Фрелта затмило для обоих братьев даже грубость Сиятельного Даверака. Серебряные глаза Пенна, когда он вошел, вращались всего раз или два в минуту, будто он отсутствовал здесь и смотрел куда-то вглубь себя. Он почти споткнулся об Эйвана, который полулежал на уступе, преграждая брату вход.

– Я кое-что надумал относительно Селендры, – сказал Эйван. Пенн моргнул, осторожно отступил и попытался вернуться разумом в настоящее, теряя в процессе возвращения все с трудом приобретенное спокойствие.

– Что именно? – спросил Пенн. – Я не вижу другого выхода, кроме того, что придется ей выйти за него замуж.

– Я знал, что ты так подумаешь, но, может быть, есть и другое решение. – Эйван улыбнулся и, переменив положение, сел, поджав задние лапы и обернув вокруг них хвост, передние же сложил на груди. – У меня есть хороший друг, Благородна Рималин. Она держит дом в Ириете, и еще один в деревне где-то на севере. Ее муж – министр в правительстве.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация