— Но мы должны учитывать то, что говорит Абата. Ее предчувствия почти всегда верны, — предупредила Аманда.
— Это потому, что до меня доходят послания из потустороннего мира. Со мной говорят ангелы и духи. Все мы вместе, живые и мертвые, все — одно… — прошептала Абата.
— Если бы я питалась воздухом, меня бы тоже посещали видения и мне слышались бы голоса, — вмешалась Эсмеральда, боясь, что подруга затеряется в оккультизме и направит игру в ненужное русло.
— Почему бы и нет? — спросила духовидица, убежденная, что человечество могло бы достичь высшего состояния, перестав есть.
— Довольно: вспомните, что в нашей игре запрещены саркастические замечания. Давайте придерживаться фактов, — вмешалась распорядительница игры.
— Предчувствия — не факты, — проговорил сквозь зубы полковник Паддингтон.
— Наш убийца надругался над жертвами, как Джек Потрошитель и другие легендарные преступники, о которых мы читали, но только после их смерти. Это послание. Как он поставил подпись, так и оставил послание, — сказал Шерлок.
— Ты так думаешь?
— Элементарно, Эсмеральда. Вид казни — тоже послание. Преступник не убивал как придется. Наш убийца дотошен и привержен ритуалу.
— Он обдумывает каждый шаг, планирует отступление, не оставляет следов; имеет, должно быть, военную подготовку; великолепный стратег; из него бы получился потрясающий генерал, — промолвил полковник с восхищением.
— Но на самом деле он — хладнокровный убийца, — заметила Аманда.
— Кто знает, может быть, это она. Мне приснилось, будто это женщина, — вмешалась Абата.
Кейбл попросил слова, получил его и сообщил игрокам последние результаты расследования по делу Алана Келлера. Относительно удара в лицо следственная группа заключила, что он был нанесен фронтально, кулаком, и нанес его левша, обладающий незаурядной силой, ростом по меньшей мере метр восемьдесят, возможно, метр восемьдесят пять, что совпадает со следами ботинок у входа в дом и на керамическом полу; это никак не могла быть женщина. Вскрытие показало, что смерть наступила за полчаса до того, как в тело Келлера вонзилась стрела. Исходя из ненормально розового цвета кожи возникли подозрения, что причиной смерти явился цианид, что и подтвердило вскрытие.
— Поподробнее, Кейбл, — попросила Аманда.
— Немного сложновато, но попробую упростить. Цианид — быстродействующий яд, препятствующий доступу кислорода к клеткам. Представьте, что весь кислород сразу выходит из тела. Отравленный не может вздохнуть, у него кружится голова, появляется тошнота или рвота, он теряет сознание, а иногда перед смертью бывают судороги.
— Почему кожа становится розовой?
— Из-за химической реакции между цианидом и молекулами гемоглобина. Кровь становится ярко-красной, блестящей.
— Такой была кровь на рубашке Келлера? — спросила Эсмеральда.
— Не вся. Кровь из носа вытекла до того, как Келлер выпил яд. Было кровотечение и после того, как цианид впитался в кровь, но очень незначительное. Рана в груди не кровоточила, поскольку была нанесена после смерти.
— Объясни нам, Кейбл, как его отравили, — попросил Шерлок.
— Цианид обнаружили в стакане с водой, который стоял рядом с жертвой, а также и в другом стакане, на ночном столике в спальне. Убийца всыпал щепотку белого порошка, практически простым глазом незаметного, в тот и другой стакан: если Келлер не примет яд вместе с виски, который он обычно пил перед сном, то сделает это ночью.
— Цианид — очень сильный яд, достаточно минимального количества, чтобы смерть наступила за пару минут. Он также действует через кожу и через дыхательные пути, так что убийца должен был одеться соответствующим образом, — растолковал Шерлок Холмс.
— У тайных агентов в шпионских фильмах есть с собой капсулы цианида, чтобы они, попав в плен, могли покончить с собой и избежать пыток. Как его можно достать? — спросила Эсмеральда.
— Очень просто. Он используется при обработке металлов, добыче золота и серебра, в гальванопластике как драгоценных металлов, так и меди и платины. Убийца мог купить его в магазине химических реактивов или заказать по Интернету.
— Яд — оружие женщин. Трусы пользуются им. Мы, мужчины, не прибегаем к яду, а бьемся лицом к лицу, — отчеканил Паддингтон под всеобщий смех.
— Женщина ростом за метр восемьдесят, силачка, в солдатских ботинках… да это олимпийская чемпионка по тяжелой атлетике. Такой не нужно прибегать к яду, она бы стукнула еще раз и пробила бы жертве башку, — стоял на своем полковник.
— А вдруг Келлера избил один человек, а убил другой? — предположила Абата.
— Уж очень изысканно, слишком много совпадений, не нравится мне это, — возразил полковник.
— Это возможно, однако мы должны исследовать факты, имея в виду то, что говорит Абата, — вступил Шерлок Холмс.
_____
Несколько дней тому назад два молодых гения, исследовавшие в Стэнфорде искусственный интеллект, напрасно ждали профессора Педро Аларкона, который не явился на запланированную встречу. Как только Индиана сообщила ему о смерти Алана Келлера, уругваец развернулся и поехал обратно в Сан-Франциско. По дороге несколько раз безуспешно пытался дозвониться до Миллера. В лофт он явился, когда Миллер уже вышел из душа и оделся, успев пробежаться с Аттилой и переговорить с генералом из Пентагона. Металлические двери лифта разъехались, и прежде чем Миллер спросил, зачем он вернулся, Аларкон выпалил свою новость.
— Что ты говоришь?! Как умер Келлер?
— Индиана сообщила мне это час назад, но не могла сказать больше — ее бывший муж, инспектор Мартин, вышел на связь. Индиана ехала в его машине. Ясно одно: смерть не была естественной. Готов поспорить: Индиана позвонила мне, чтобы я предупредил тебя. Что у тебя с телефоном?
— Попал в воду, придется покупать новый.
— Если речь идет о преступлении, как я подозреваю, у тебя неприятности, Райан. Ты вчера ездил к Келлеру, прихватив пистолет, и, по твоим словам, немного потрепал его. Все это выдвигает тебя на завидную роль главного подозреваемого. Где ты был всю ночь?
— Ты в чем-то меня обвиняешь? — нахмурился Миллер.
— Я вернулся, дружище, чтобы тебе помочь. Хотел успеть раньше полиции.
Миллер с трудом сдерживал ярость, клокотавшую внутри. Смерть соперника была для него очень кстати, и он ничуть не сожалел, но Педро был прав — его положение аховое: у него есть мотив и была возможность. Он поведал другу, что приехал на виноградник Келлера вечером, около половины седьмого, хотя на часы он и не смотрел; ворота были открыты, он проехал метров триста, увидел дом и круглый фонтан, притормозил у входа и вышел с Аттилой на поводке: псу было нужно пописать. Он постучал раза три, наконец открыла латиноамериканка, она вытирала руки о передник и сказала, что Алана Келлера нет дома. Больше он не мог разговаривать: за ней следом вышла собака, блеклый лабрадор, виляющий хвостом, на вид совсем ручной, — но при виде Аттилы он принялся лаять. Аттила в свою очередь занервничал, стал рваться с поводка, и женщина захлопнула дверь у них перед носом. Он отвел Аттилу в грузовичок, снова позвонил, на этот раз дверь едва приоткрылась, и через щель ему сообщили на скверном английском, что Келлер вернется вечером и он может, если пожелает, назвать свое имя; он ответил, что лучше позвонит попозже. Все это время обе собаки лаяли: одна в доме, другая в грузовичке. Он решил подождать Келлера, но не мог оставаться там, войти его не пригласили, и было бы странно, если бы он расположился в машине; разумней, заключил он, подождать за оградой.
