— Где именно ему вырезали свастику?
— Судя по фотографии, наверху, над грудиной, — ответила Аманда.
— Убийца должен был снять с него кардиган и рубашку, иначе он не смог бы вытащить руки Эштона из рукавов футболки, чтобы завернуть ее на шею и вырезать символ на верхней части груди. Потом тело пришлось заново одевать, — заметил Шерлок Холмс.
— Свастика — это послание, — заявила Аманда.
— Кому были известны привычки Эштона, кто знал, что он ночует в кабинете? — спросила Эсмеральда.
— Только его жена и управляющий, — пояснила Аманда.
— Айани не стала бы вырезать свастику на теле мужа, хотя бы и мертвом, — рассудила Абата.
— Почему нет? Она могла это сделать, чтобы запутать следствие. Я бы так и поступила, — возразила Эсмеральда.
— Ты — цыганка, ты на все способна. Но настоящая дама никогда бы этого не сделала — ей было бы противно; к тому же ей не хватило бы сил, чтобы ворочать тело. Это, наверное, слуга, — заверил Паддингтон в духе своего персонажа, убежденного мачиста.
Все посмеялись над такой классической разгадкой — виноват дворецкий — и тут же обсудили возможность преступления на идеологической почве: у Эштона была репутация нациста. Шерлок Холмс провел параллель с Джеком Потрошителем, который увечил жертвы скальпелем.
— Одна из догадок относительно знаменитого лондонского убийцы — что у него были знания по медицине, — напомнил он.
— Я бы не стал на это полагаться. Не нужно быть врачом, чтобы вырезать несложный символ с помощью шаблона и скальпеля. Это очень просто, с этим и женщина справится, — заявил сэр Эдмунд Паддингтон.
— Не знаю… мне что-то приходит в голову, какое-то видение, предчувствие… Думаю, три дела, которые мы расследуем, каким-то образом связаны между собой, — проговорила Абата: от недоедания у нее случались галлюцинации.
Время истекало, и Аманда завершила сеанс, дав задание поискать возможные связи между делами, как предложила Абата. Вдруг речь идет не о кровавой резне, предсказанной Селестой Роко, а о вещах куда как более интересных — серийных убийствах.
Суббота, 4 февраля
У Боба Мартина был ненормированный рабочий день: бывало, что он и по двое суток не ложился спать. Для него не существовало ни праздников, ни отпусков, но он исхитрялся проводить с Амандой как можно больше времени в те выходные, когда наступала его очередь принимать дочку у себя. В такие недели бывший тесть в пятницу вечером, после того как она поужинает с матерью, завозил девочку к нему на квартиру или в офис, а в воскресенье забирал и отвозил в интернат, если самому Мартину было некогда. Он развелся пятнадцать лет назад и за это время столько раз ездил с дочкой на место преступления, когда не с кем было ее оставить, что вся полиция Сан-Франциско знала ее в лицо. Если и была у девочки какая-то подруга, то не иначе как Петра Хорр: от помощницы можно было выудить информацию, которую отец скрывал. По мнению Индианы, в болезненном интересе к преступлениям, какой проявляла дочка, был всецело повинен он; Боб, однако, полагал, что тут имеет место врожденное призвание: Аманда в конце концов станет адвокатом, следователем, полицейским или в худшем случае преступницей. Будет одерживать победы по ту или другую сторону закона. В эту субботу Мартин дал ей поспать подольше, сам тем временем позанимался в спортзале и заскочил в офис, а в полдень повез Аманду в ее любимое место, кафе «Россини», где напичкал углеводами и сахаром. В этом их с Индианой взгляды тоже расходились.
Аманда ждала его, одетая в саронг, кое-как обернутый вокруг тела, и в резиновых шлепках. Когда Боб ей намекнул, что идет дождь, девочка намотала на шею шарф, а на голову натянула боливийскую шапочку, двумя разноцветными косичками закрывавшую уши. Девочка сунула Спаси-Тунца в гватемальскую торбу, подарок Элсы Домингес: там она всегда перевозила кошку. Киска вела себя великолепно: часами лежала, свернувшись клубочком, и не шалила в местах, где это не дозволялось. В кафе «Россини» все, кроме хозяина, знали, кто лежит в торбе, но Дэнни Д’Анджело предупредил, что тот, кто выдаст Спаси-Тунца, будет иметь дело с ним. Официант их принял восторженно, как обычно не спрашивая, что им принести, потому что они всегда брали одно и то же — омлет с сыром и кофе для инспектора, набор пирожных и большую чашку горячего шоколада со взбитыми сливками для его дочки. Дэнни принес заказ и посетовал, что некогда поговорить: как всегда по выходным, в кафе было полно народу, даже на улице выстроилась очередь ожидающих столика.
— Папа, дед видел отчет о вскрытии Ричарда Эштона. Ты ничего мне не сказал о свастике. Тебе известно что-нибудь еще об этом деле, кроме того, что ты мне уже поведал?
— Успокойся, дочка: прелести Айани никак не повлияли на мой нюх полицейского, хотя ты этого и боялась. Айани возглавляет список подозреваемых. Мы подробно допросили ее, а также всю домашнюю прислугу. А вот и новость: обнаружились пропавшие носки.
— Что ты говоришь!
— Да, причем самым необычным образом. Представь себе: миссис Эштон получила по почте пакет, где была книга и носки ее мужа. Пакет на почте прошел через множество рук, а на содержимом нет отпечатков пальцев: либо посылку отправляли в перчатках, либо все было тщательно протерто.
— Что за книга? — спросила девочка.
— Роман «Степной волк», его написал немецкоязычный швейцарский писатель Герман Гессе. Это классика, книга была опубликована в тысяча девятьсот двадцать восьмом году, еще до прихода нацистов к власти. Психолог из нашего департамента изучает ее, ищет какой-то ключ, подсказку. Иначе зачем ее послали Айани?
— Ты не думаешь, что все три преступления мог совершить один человек?
— Какие преступления ты имеешь в виду?
— Папа, единственные интересные преступления, которыми мы располагаем: Стейтон, супруги Константе и Эштон.
— Что ты такое говоришь, детка! Между ними нет ничего общего.
— Все три убийства произошли в Сан-Франциско.
— Это еще ничего не значит. Серийные убийцы выбирают жертв одного типа, обычно имеют сексуальную мотивацию и действуют одинаково. Жертвы этих преступлений совершенно разные, способ действия отличается, и орудие убийства не одно и то же. Весь департамент работает над этими делами.
— По отдельности? Кто-нибудь должен свести их воедино.
— Я свожу. Но эти дела не связаны между собой, Аманда.
— Послушай меня, папа: не упускай из виду возможность того, что здесь орудует серийный убийца. Такие преступления встречаются нечасто.
— Тут ты права. Большинство убийств, которые нам приходится расследовать, — разборки между преступными группировками, драки, наркотики. Последний серийный убийца в здешних местах — Джозеф Нассо, его обвиняют в том, что он убивал женщин между тысяча девятьсот семьдесят седьмым и девяносто четвертым годами. Ему семьдесят шесть лет, его будут судить в графстве Марин.
— Да, в моем архиве это есть. Нассо отказался от адвоката, будет защищать себя сам. Он не раскаивается в том, что совершил, даже гордится этим, — сказала Аманда. — Если и наши убийства совершил один и тот же человек, думаю, он тоже этим гордится и оставляет знаки, или подсказки, чтобы пометить свою территорию.
