Поднявшись на нужный этаж, Женя увидел квартиру с сиреневой дверью. Сомнений не было, что там живет Майя. У кого еще может быть такая дверь в многоквартирном доме?
Он нажал на кнопку дверного звонка, но тот не работал, и Женя стал барабанить в дверь. Майя открыла минут через десять, когда он уже испугался, что ее нет дома.
Майя выглядела прекрасно. Платье в разноцветный горох ей очень шло, а слегка растрепанные волосы были забраны в хвост. На ее лице появилась странная ухмылка при виде Жени, и она сощурила глаза, будто бы вспоминала, кто перед ней находится.
— Прости, что так долго!
— Да ладно! — отмахнулся Женя и зашел в квартиру.
Только такая квартира могла быть у нее. Коридор был настолько широкий, что в нем могла поместиться машина. Вдоль стены стояла полка с обувью всевозможных фасонов и цветов, а на белой напольной вешалке в виде дерева висело несчитанное количество шляп. Стены коридора были выкрашены в разные цвета. Оранжевый, розовый, желтый — казалось, здесь использовалась вся палитра красок.
— Ты сама это сделала?
— Ага! — в голосе Майи звучала гордость за саму себя. — Я… рисую… немного…
Прислонившись одним боком к стене, она стояла на одной ноге и прижимала другую стопой к внутренней сторонне бедра, напоминая Жене фламинго.
— Ого! Я не знал… — «Она хоть что-то не умеет делать?!», — думал при этом он. — Покажешь работы?
— Тебе интересно?! — удивилась Майя, как будто это не могло никого интересовать.
— Ну да! иначе я бы не спрашивал. Почему ты так удивилась?
Майя не ответила, но опустила ногу и провела Женю во вторую комнату слева, которая, как понял Женя, являлась ее спальней и мастерской одновременно. Пахло свежей краской и лаком для ногтей, а картины были повсюду. Они висели на стенах, лежали на полках, стояли у стен и Майиной кровати, аккуратно застеленной лиловым покрывалом. Больше картин в одном месте Женя видел, пожалуй, только на выставке в местной картинной галерее. Окно в комнате было больше, чем стандартное, поэтому солнечный свет освещал все помещение. Женя взял в руки морской пейзаж, написанный акварелью, и с удивлением отметил точность, с которой Майя передала легкое покачивание волн ранним утром. Он положил картину на место и остановился у висевшего на стене полотна, на котором маслом была изображена темноволосая девушка в оранжевом платье. Она была очень похожа на Эльвиру, но в то же время какие-то ее черты Женя в картине не наблюдал.
— Так почему ты удивилась? — повторил свой вопрос Женя, продолжая рассматривать полотно.
— Никто особенно не интересовался моими работами, — ответила Майя. — Наверное, никому не нравятся.
— Мне нравятся!
— Хочешь сказать, что ты не все?
— Я хочу сказать, что мне нравятся твои картины!
Майя улыбнулась и подошла поближе к Жене, который продолжал рассматривать картину с девушкой в оранжевом платье.
— Почему ты так долго ее рассматриваешь? — спросила она. — Что-то не так?
— Нет! Все так. Даже больше! Эта картина… очень хорошая! Просто… это ведь не Эльвира, да?
— Нет. Не она…
— Они чем-то похожи! Ты с нее рисовала?
— Нет. Это другой человек, Джо.
Убедившись в своей правоте, Женя продолжил ходить по комнате Майи, как по залу в Третьяковской галерее, где он никогда не был, но ему казалось, что эмоции он испытал бы такие же. Все работы Майи он просматривал довольно быстро, пока не подошел к одной из картин, которая его сразу привлекла. Девушка с длинными светлыми волосами играла на виолончели, но была совсем не похожа на Майю. Женя все-таки спросил:
— Это ты?
— Нет! Я выдумала!.. Не рисую себя… Ну, почти не рисую…
— В смысле почти?
Майя подошла к мольберту, который стоял у самого окна. Женя его даже не заметил. И зря, между прочим! На мольберте разместилась ее новая картина. Парень и девушка сидела на берегу моря, и он указывал ей рукой на созвездие «Дева», которое каким-то чудесным образом она изобразила с поразительной точностью для девушки, не разбирающейся в астрономии и не владеющей интернетом. Женя рассматривал картину, и его сердце приятно убыстряло темп, потому что он вспомнил до мельчайших подробностей прошедшую ночь.
— Я не спала сегодня. Я нарисовала ее утром, когда воспоминания были еще свежи. Мне показалось, что это было именно так…
— Да, думаю, именно так. Мне нравится! — Женя ничего не понимал в живописи, но ему нравилось.
— Мне тоже! — ответила она и засмеялась. — Хочешь какао?
— Ладно! Давай! — не отрывая взгляда от картины, проговорил Женя.
Они прошли мимо разрисованных стен и оказались на кухне, которая оказалась куда больше, чем в Жениной квартире. Он сел за стол, а Майя прошла к плите, где уже было приготовлено какао. Среди многочисленных ящичков и полочек желтого кухонного гарнитура она выглядела крохотной, и Жене с трудом верилось в то, что она может жить одна. Она скорее походила на школьницу, которую родители оставили одни дома, но, разлив какао по кружкам, Майя села напротив гостя за стол и стала прежней девушкой с небольшими странностями. Она взяла с края стола раскрытую книгу и переложила ее на подоконник.
— Сегодня утром читала! — сказала девушка, делая глоток какао.
— Что за книга?
— «Герой нашего времени».
— Она хорошая.
— Ага! Мне нравится. Могу читать ее вечно. Мама всегда говорила, что если читать одну книгу много раз, то она надоест. Это неправда. Есть книги, которые можно перечитывать раз сто.
— Наверное…
Майя вновь подняла свою белую кружку, и только сейчас Женя рассмотрел, что на ней написано «Per aspera ad astra» и нарисована рядом маленькая звездочка.
— Через тернии к звездам? — уточнил он.
— Ну да. Хорошо звучит, верно?
Женя кивнул и перевел взор на кухонное окно. Во дворе пробежала девушка, похожая на Эльвиру, и Женя заинтересованно засмотрелся на нее.
— Как Марина? — неожиданно сменила тему Майя.
— А что с ней? — спросил он, резко повернувшись лицом к ней. — Нормально, наверно… У нее всегда все нормально. Ну, по крайней мере, она так говорит. Никогда не говорит, что у нее все хорошо или у нее все плохо. У нее все всегда нормально. Так не бывает, да?
— Я не знаю!
Майя засмеялась. Ее всегда забавляло то количество вопросов, которое сыпал на нее Женя.
— Ой, я же… — всплеснув руками, воскликнула Майя и вскочила со своего места.
— Что? Что случилось? — испугался Женя.
