– Вот ещё! И кого ты собираешься подвинуть? – недовольно выкрикнул Морис, и другие счастливчики, у которых встреча выпала, как раз на сегодня, тоже настороженно взглянули на капитана.
Заметив недовольные физиономии товарищей, Нихель стушевался. Догадываясь, что, похоже, подобного поощрения он не дождётся, пират поник: «Капитан не пойдёт на разлад с командой, – понимал здоровяк. – Да и не так уж и велика моя заслуга. Подумаешь, шлюпку удержал», – продумал негр. Корбо посмотрел на несчастный вид парня и, вспомнив недавно сказанные слова Долорес, усмехнулся: «Может порадовать их обоих? И сеньоре будет, что рассказать подруге!» – злорадно хмыкнул про себя капитан и проговорил:
– Ну что ж, Нихель, можно и поощрить.
Мужчины замерли и, ожидая, чью очередь отодвинет капитан, уже готовы были разразиться негодованием.
– Возьмёшь графиню, – неожиданно сообщил Корбо. Нихель, не веря своему счастью, вылупил глаза. – Только не увлекайся, приятель. Всё же знатная дама, – предупредил Тэо..
– Да что вы, капитан! Я ж понимаю! – радостно заулыбался здоровяк, и команда с завистью посмотрела на счастливчика.
Вечером Долорес увели из каюты, и Эстель облегчённо вздохнула. Девушка решила, что сеньора отправилась к капитану, а, значит, ей ничего не грозит, и он оставил её в покое. Все дни после последней встречи с пиратом Эстель с опаской ожидала вечера, но капитан не приглашал ни её, ни Долорес. Графиня недовольно поджимала губки, а сеньорита радовалась: похоже, пират, получил, чего хотел, и потерял интерес к своим жертвам.
Корбо вызывал у Эстель противоречивые чувства. Уверенность и сила разбойника пугали бедняжку, но в то же время и непостижимо притягивали. Конечно, капитан не так привлекателен, как её утончённый, изысканный и похожий на прекрасного принца Альваро, но Эстель вынуждена была признать: Корбо в самом деле интересный мужчина. Пират обладал другой захватывающей красотой: первобытной красотой воина, привыкшего к невзгодам, готового к решительным действиям, и это завораживало. А теперь девушка ещё и не понимала, как себя вести с капитаном. Ей казалось, она должна была ненавидеть его, но почему-то Эстель не чувствовала ненависти к пирату. Хуже того.6 она не могла избавиться от ощущения, что теперь принадлежит этому мужчине и зависит от него, и это чувство изводило, мучало и злило аристократку.
Оставшись одна, юная леди решила занять время вышиванием и, не желая больше думать о капитане и своей несчастной судьбе, она запела. Сеньорита вспомнила песню, которую пела ещё её бабушка, когда Эстель была совсем маленькой, а позже этой песне научила её мать. Звучание слов очень нравились испанке, мелодичный русский язык, словно созданный для песен, сливался с прекрасной мелодией и заставлял сердце сладко дрожать. Эстель часто напевала её, потому до сих пор и не забыла слова. Эта песня как нельзя лучше подходила к печальному настроению пленницы, а дивная мелодия, трогательная и томительная, уносила душу в неведомые дали загадочной холодной страны, которую сеньорита никогда не видела. Эстель не знала языка, на котором говорила её бабушка, она помнила только некоторые слова и выражения, но смысл песни был понятен девушке: мать в детстве разъяснила его дочке.
Нежный звенящий голос разнёсся по каюте, вырывался в окно и, пробравшись через тонкую перегородку, долетел до ушей капитана. Слушая чарующую мелодию, Корбо отвлёкся от расчётов и задумался. Звуки песни завораживали и, проникая в сердце, необычайно затрагивали душу. Капитан немного посомневался и велел Жюлиану привести пленницу. Поскольку к тому времени все уже успели поужинать, Корбо попросил принести вина, сыра и фруктов.
Услышав приглашение, Эстель несколько удивилась. Полагая, что Долорес у капитана, девушка предположила, что пират намерен обсудить какой-то вопрос с обеими пленницами, и спокойно отправилась в соседнюю каюту. Сеньорита перешагнула порог и, не обнаружив графиню, недоумённо вскинула брови:
– А где сеньора дель Кастильо? – спросила Эстель.
– Получает новые впечатления, – усмехнувшись, ответил пират.
Насторожено уставившись на капитана, девушка подумала: «Неужели он отдал графиню команде?». Неприятная холодная дрожь проползла по спине, обдавая ужасом страшного предположения: ей тоже предстоит ублажать похотливых разбойников.
– Если будешь себя хорошо вести, то нет, – неожиданно произнёс капитан, и Эстель вздрогнула: пират, словно дьявол, читал её мысли! А Корбо, засмеявшись, пояснил. – У тебя на лице всё написано. Наверное, ты совсем не умеешь врать? – спросил он, и сеньорита не стала отрицать: это было действительно так. – Садитесь, составьте мне компанию, – вежливо предложил капитан. – Сегодня такой замечательный вечер, – добродушно улыбнулся он и налил девушке вина. Чокнувшись бокалами, Тэо отпил глоток.
– Вы же знаете, я не пью, – с укором взглянув на пирата, надулась Эстель.
– Пейте, – скомандовал капитан и устремил на пленницу сердитый взгляд, правда, в глубине карих глаз сверкали озорные искорки.
Эстель покорно пригубила вино и поставила бокал на стол.
– Нет. Пейте всё! – старательно сдерживая улыбку, хмурился Корбо. – Вы же не хотите меня рассердить? – строго спросил он, мысленно потешаясь над страхами бедняжки.
Вспомнив про участь Долорес, сеньорита затрепетала и, не желая вызвать на себя гнев пирата, выпила несколько глотков и остановилась, с мольбой взглянув на капитана. Заметив её смятение, и хорошо понимая, чем оно вызвано, Корбо усмехнулся, но не стал настаивать допивать до конца.
– Что это за песню вы пели сегодня? – поинтересовался он.
– Это русская песня… Её пела моя бабушка, когда я была совсем маленькой. Странно… Бабушку я совсем не помню, а песню не забыла, – задумалась Эстель.
– Спойте её для меня, – попросил капитан, и девушка, согласившись, запела.
Проникновенный голос Эстель переливался и, словно лёгкий ветерок, струился по каюте, заполняя всё вокруг нежным очарованием. Мелодия песни заставляла сердце взволнованно вздрагивать, томительно трепетать и сладко таять. Загадочный язык щемящей тоской обволакивал душу, выворачивая её наизнанку, и Корбо, не спускавший с пленницы глаз, вновь ощутил, как волнующее чувство, опьяняя рассудок захватывает его. Мужчина понимал: его снова с неистовой силой влечёт к девушке и, рассудив: чего уж теперь мучить себя, если она всё равно принадлежит мне, решил не сдерживать своё желание. Правда, пират теперь не осмеливался просто вновь, подавив волю пленницы, взять её силой, но тут ему на ум пришло простое, но несколько бесчестное решение.
Девушка между тем закончила петь. Капитан подлил гостье вина, поднял бокал и, показывая взглядом, чтоб она выпила, спросил.
– И о чём эта песня?
– О любви, – ответила Эстель и, отпив немного из бокала, рассказала сюжет: – Девушка сплела венок и опустила его в реку. Увидев венок, парень зашёл в воду, собираясь его выловить, но сделав шаг, он ушёл в воду по колено. Потом он сделал второй шаг, и вода дошла ему до пояса. Когда парень сделал третий шаг, вода накрыла его с головой.
