– Это все? – тихо сорвалось с его губ.
– Я надеялась, что нет.
Нежно поцеловав его сухие прохладные губы, Кристина распрямилась и сбросила с плеч черный халат. Мягкий шелк неслышно соскользнул на густой ворс ковра, и девушка опустилась вслед за ним. Она начала нежно целовать плечо, а затем шею Германа. Его кожа была почти ледяной, как часто бывает от страха или боли, и на ее губах оставался соленый привкус. Девушка нежно гладила его плечи, руки и грудь, желая вернуть им тепло. Затем ее ладонь заскользила вниз по его животу и, пройдя под тканью свободных штанов, легла промеж ног.
Герман тихо застонал и слегка развел колени в стороны, предоставив ей бОльшую свободу действий. Он осторожно обнял ее и запустил руку в ее распущенные по спине чуть вьющиеся волосы.
Недавний пленник теперь целовал ее плечи, а она массировала рукой его мужскую плоть, пока та не затвердела, прося продолжения.
– Скажи мне, да или нет? – тихо шепнула ему на ухо Кристина.
Он задумался только на мгновение, затем искоса посмотрел на нее и неуверенно ответил:
– Пусть будет да.
Девушка уперлась ему ладонью в грудь и с силой толкнула мужчину назад. Герман опрокинулся израненной спиной на ковер и застонал от боли:
– А-а-а-а, за что-о?!
Улыбнувшись в ответ, Кристина уселась на него верхом.
– Прости.
Ее бедра с нажимом начали двигаться внизу его живота, дразня и распаляя.
– М-м-м, это самая лучшая пытка из всех, – сладко простонал он, прикрыв глаза.
Кристине тоже нравилось. Она чувствовала, как внизу живота у нее точно разливается горячая лава, как девушка начинает медленно плавиться от ее жара, истекая влагой. Герман потянулся руками к ее кружевным трусикам, но она остановила его:
– Нет. Сегодня ты будешь только смотреть.
Он покорно отвел ладони, позволяя ей приподняться. Она старалась двигаться медленно, чтобы не выдать своего нетерпения и не испортить зрелища своему партнеру. Девушка чувствовала на себе взгляд Германа, почти как легкое прикосновение, сравнимое с дуновением теплого ветра.
Раздевшись сама, она сняла с мужчины, распростертого на полу, его немногочисленную одежду, оставив лежать перед ней нагим, израненным, но возбужденным и накаленным до предела. Глядя Герману прямо в глаза, Кристина взяла в руку его твердый член и помогла войти, а затем сильным движением села на него. Их горячие бедра соприкоснулись. По телам прокатилась волна приятного жара, и двое одновременно застонали.
Неспешно Кристина стала двигаться, будто танцуя. От удовольствия она запрокинула голову, прикрыв глаза. Даже сквозь веки она видела, что Герман неотрывно наблюдает за ней, ловя каждый ее жест. Она положила руки себе на грудь и принялась ласкать себя. Массируя всеми ладонями или сжимая пальцами соски, она отдавалась этому целиком и ликовала, слыша, как Герман стонет все громче от сладкой муки и желания прикоснуться к ней и сделать все самому. Тогда она, чтобы совсем свести его с ума, скользнула одной рукой вниз и начала ласкать себя там.
Кристина услышала его стон и на миг открыла глаза. Картина ее не разочаровала. Герман, запрокинувший голову и закусивший губу, с мольбой на лице. Его руки были заведены за голову и сцеплены в замок. Ладонь одной руки сжимала запястье другой так сильно, что даже ногти впивались в кожу.
Увиденное подвело девушку к пику возбуждения, и она несколькими мощными толчками бедер вызвала лавину удовольствия, обрушившуюся разом на обоих любовников. Когда же приятные сокращения внизу живота закончились, Кристина без сил повалилась на пушистый ковер рядом с Германом. В тишине она слушала его дыхание и стук своего сердца, постепенно замедляющийся, приходящий в норму. Иногда чуть потрескивала одна из свечей. Их мягкое тепло успело наполнить комнату и грело обнаженные тела теперь, когда страсть в них затухала, уступая место нежности и… боли.
От слабого движения Герман поморщился и сел.
– Извини, мне больно лежать. Принести тебе чего-нибудь? Может, воды?
– Нет, – она лениво растянулась на ковре возле него. – Просто посиди со мной еще немного.
– Сколько захочешь, – ответил он и мягко и медленно провел рукой по ее бедру.
В комнате воцарилась тишина. Кристина прикрыла глаза, наслаждаясь последними мгновениями их близости. Герман обводил взглядом спальню и остановился на стеллаже с книгами. Внезапно он нарушил молчание:
– Ты заходила сюда без меня, да?
Этот вопрос кольнул Кристину морозом куда-то в живот, но она собрала все силы, чтобы не подать виду. Не открывая глаз и стараясь не дрогнуть голосом, она буднично ответила:
– Да, заходила.
– Ты что-то искала?
– Ага. Один раз кошку, – она томно перевернулась на живот, – и один раз книжку, чтобы почитать.
– Выбрала что-нибудь?
– Да.
– Но они, кажется, все на месте.
Внутренне Кристина вся съежилась, но ответила все тем же расслабленно-игривым тоном.
– Я не стала брать без спроса. Это как-то некрасиво.
Герман одарил ее умиленной улыбкой.
– Брось! Это ерунда. Могла бы взять. Так что ты выбрала?
– Правда, можно было? Тогда сейчас.
Мысли в ее голове заметались. Кристина рывком поднялась с пола и, подойдя к полкам, стала водить по ним пальцем, ища.
– Сейчас покажу. Где-то здесь. Нет. Нет. Сейчас. Вот!
Она достала с полки книгу и подала подошедшему Герману.
– Брэм Стокер «Дракула». Странный выбор. Мне ее отец подарил, когда я был подростком и интересовался подобными вещами. Меня занимала всякого рода мистика. Но ты… – он усмехнулся, – взрослая девочка будет читать про вампиров?
Кристина набросила халат и подобрала с пола свое белье, не выпуская книгу из рук.
– Это ты читал в ней про вампиров. А я буду читать про любовь. Спокойной ночи?
Герман задумчиво смотрел ей вслед.
– Спокойной ночи, моя радость. Приятных снов.
Но спокойно спать Кристине не пришлось. То ли книга, которую девушка действительно начала читать, так на нее подействовала, то ли в насмешку пожеланиям Германа, но среди ночи она проснулась в холодном поту.
Ей снова приснилось, что она находится в особняке Мареша-старшего. Вот она заходит в гостиную и видит над камином фотопортрет молодой женщины. Эта женщина смотрит на Кристину и улыбается ей, обнажая небольшие, но острые клыки, она тянет к девушке руки, почему-то окровавленные. Густая темная кровь капает на пол с пальцев, и звук глухо отдается в тишине мертвого дома. Девушка смотрит на портрет не в силах закричать или убежать, и с ужасом узнает на нем себя. Это ее волосы с рыжеватым отливом, забрызганные кровью. И ее серо-зелеными глазами смотрит Кристина с портрета на испуганную Кристину внизу. Но улыбается чужой, смертоносной улыбкой.
