– И что было потом? – помолчав, спросила я. Иногда я даже рада, что у меня нет собственных детей. Совершенно не представляю себе реакцию человека, с которым случилось такое.
– Я пришла к Козырю, – просто сказала Ольга Дмитриевна. – Юрочка оставил записи… и я нашла его сама. Пришла и заявила, что он мне должен.
– Ух ты! – восхищенно воскликнула я, разглядывая старушку. Это же надо, заявилась к бандиту и сказала, что он ей задолжал. Не каждая пенсионерка отважится на такое. – Вы что же, совсем не боялись?
– Мне было все равно, – отрезала моя клиентка. – Не для чего жить. Но надо было как-то прожить остаток отпущенного мне времени. А я как раз осталась без работы.
– И Козырь устроил вас в сауну. В «Фортуну», – сообразила я.
– Да, это была его точка. Хозяева платили ему, и он себя вел так, будто это его собственность. Устраивал там оргии.
– Да что вы?
– Он был расчетливым и хладнокровным, – пояснила Филаткина, – и большую часть времени вел себя как обычный человек. У Козыря была всего одна странность – он всюду таскал за собой попугая и любил разговаривать с ним. Но когда позволял себе расслабиться… становилось ясно, что все они нелюди.
– Тем не менее вы проработали там целых восемь лет.
– Да, так и было. Мне хорошо платили, вдобавок там имелся побочный доход – кроме чаевых мы продавали паленый коньяк и предоставляли девочек, если клиент не привозил их с собой.
Голос Ольги Дмитриевны звучал все так же ровно, сиреневые кудряшки слегка подрагивали на ветру. Ой, Охотникова, как ты могла так ошибиться в своей клиентке?!
– А потом Козыря убили, – прервала я затянувшееся молчание.
– Это случилось на наших глазах, – поморщилась Ольга Дмитриевна. – Мы были там в тот день с Зоей. Это было так страшно…
– А где находился попугай? – вдруг спросила я. – Ну, в смысле, когда это произошло?
– Аркаша был у меня. В сауне слишком душно, вдобавок мужчины там курили. Козырь оставлял птицу на мое попечение, всегда. И в тот раз поступил так же.
– Он что же, даже не подозревал, что его идут арестовывать?
– Не знаю. Он не посвящал меня в свои планы, – передернула плечами старая дама. – Я просто работала на него, вот и все.
– И вы решили оставить птицу у себя?
– Клянусь, я ни о чем таком не думала! – Ольга Дмитриевна прижала руки к груди. – В тот день, как только нас допросили и разрешили уйти по домам, я прихватила клетку с птицей с собой, потому что мне было жаль Аркашу. Он ведь ни в чем не виноват.
Я ушла с работы и больше не вернулась в «Фортуну». Даже не знаю, кому там пришлось отмывать кровь после того, что случилось.
– И вы сменили фамилию?
– Переехала, сменила фамилию, перекрасила волосы, – кивнула моя клиентка. – Думала, смогу потеряться, запутать следы. Мне хотелось забыть эту страницу моей жизни как кошмарный сон.
Мы помолчали.
– Как скоро вы обратили внимание на то, что говорит попугай?
– Почти сразу же. Буквально на следующий день. Аркаша непрерывно что-то болтал, и я заметила, что какие-то фразы он повторяет чаще других. Но прошло довольно много времени, прежде чем я догадалась, в чем тут дело.
– И с тех пор вы жили в страхе, все эти годы.
– Да. Сначала я жила здесь, в Балахове. Потом вернулась в город. Каждые несколько лет я меняла место жительства. Только из Тарасова никуда не уехала. Здесь могила моего Юрочки…
Да уж, эта история тянется так долго. Прошло двенадцать лет, и вот сроки у тех, кого не постреляли в тот день в «Фортуне», закончились. Они вышли на волю и принялись за поиски старухи с попугаем.
– Остальное, что я вам рассказала, чистая правда, Женя. Заметив, что за мной следят, я забеспокоилась. А когда начались все эти нападения, была уже просто в панике. Я не знала, куда мне обратиться. И тут услышала о вас. Я поняла, что только вы можете мне помочь. Бесстрашная, сильная, неподкупная…
– Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна, да только все не впрок, – покачала я головой. – Не трудитесь, Ольга Дмитриевна. Лучше пролейте свет на одну темную историю.
Клиентка с опаской покосилась на меня. Да, я такая. Бесстрашная, сильная, неподкупная. И еще меня не так уж легко обмануть. Так что придется рассказать все.
– Вопрос у меня такой – где вы были, когда в вашей квартире погиб человек? Давайте пока оставим в стороне моральный облик этого человека – Михаил Шмаков был преступником. Но все-таки ответьте мне.
Ольга Дмитриевна искоса посмотрела на меня. Этот несложный вопрос вызвал у моей клиентки затруднения.
– Я уже говорила, нас с Аркадием не было дома. Я вошла и обнаружила этого человека уже мертвым. Вы что, не верите мне?
– Не верю, – жестко сказала я. – Давайте вернемся в тот апрельский день. К тому моменту на вас уже дважды совершали покушения. Вы утверждали, что боялись каждого шороха и никуда не выходили. И вдруг в одиночку, в темноте, прихватив с собой тяжеленную клетку с попугаем, на которого, кстати, и идет охота, вы выходите на улицу? Согласитесь, звучит не слишком правдиво.
– Мы… вышли в магазин, – не сдавалась Филаткина.
Да, если бы эта женщина была кошкой, она точно падала бы на все четыре лапы.
– У меня кончились продукты!
– Серьезно? И где же ваши покупки? Я побывала в вашем доме, Ольга Дмитриевна. У вас нет никаких запасов, даже холодильник пуст.
Неожиданно Филаткина разрыдалась. Некоторое время я с интересом наблюдала за старушкой. Плакала она вполне искренне, но я уже не верила этой женщине настолько, что каждое, даже самое естественное действие казалось мне лживой попыткой запутать следы.
– Ну хорошо, хорошо! Я все вам расскажу! – наконец воскликнула моя клиентка.
– Давно бы так! – хмыкнула я.
– Я… ходила к мужу.
Повисла пауза. Я подняла брови и молчала, дожидаясь продолжения.
– Мой муж старый и больной человек. У него сердце… и я иногда его навещаю. Он живет в соседнем подъезде, в моем доме. Он совсем одинок.
– Послушайте, я была уверена, что вы вдова. Вы же сами сказали: «Я осталась без мужа давно…»
– Да, правильно! Потому что мы развелись! – сквозь слезы пояснила Филаткина. – Он меня бросил и ушел к другой. Но создать новую семью у него не вышло. Пытался вернуться, но я была непреклонна. Хотя временами мне приходилось очень непросто.
– Но с годами вы сменили гнев на милость?
– С годами… после смерти Юрочки я осталась совершенно одна на свете, – всхлипнула Филаткина. – Не считая Аркаши, конечно. А Виктор… он тоже одинок. Иногда я навещала его, что-то готовила, мы вспоминали прошлое. Ну что в этом плохого?
