– Возможно. Ладно, что гадать? Дождемся ответа от коллег, а пока давай-ка по домам.
Глава 13
21 июня 2019 года, Санкт-Петербург
– Я видел отца на Невском, – входя в комнату, сообщил Андрей.
– А он тебя?
– Не знаю. В любом случае послезавтра похороны, я и так обещал вернуться домой. Скажу, приехал раньше. Были дела. Но сегодня, наверное, поеду домой. Надо, наконец, решительно поговорить с родителями. Глупо вот так прятаться.
– Андрюш, ну, ты же знаешь, чем все закончится. Может, не будем пока? – Симпатичная фигуристая брюнетка поднялась с дивана.
В комнате царил полумрак, скрывающий вопиющую нищету убранства. Разобранный ветхий диван, потертый кособокий журнальный столик, заставленный грязной посудой, старая, восьмидесятых годов, стенка с неплотно закрытыми, криво висящими дверцами. Продавленные кресла с набросанными на них вещами, клубы пыли в углах казались естественным дополнением интерьера. Комната навевала уныние и пахла бедностью.
– Анжел, зачем ты встаешь, тебе выспаться надо, и вообще лежи, отдыхай, – сморщил брезгливо нос Андрей.
– Надо посуду помыть и вообще прибраться не мешало бы, – устало проговорила девушка, натягивая тесный старенький халатик.
– Лежи, я сам все уберу, – проговорил Андрей, торопливо собирая со стола тарелки.
– Нет, так дело не пойдет, я же хозяйка.
– Ты не хозяйка, ты моя девушка, любимая, уставшая, и я хочу тебе помочь.
– Спасибо. Ты у меня самый замечательный, – прочувствованно ответила Анжела, стараясь сглотнуть непрошеные слезы, от чего ее голос дрогнул, и она смущенно постаралась спрятать свое лицо на плече Андрея.
– Андрей! Что это? – воскликнула Анжела, с ужасом уставившись на свежий порез возле ключицы.
– А? – Андрей спохватился, прикрывая шею рукой.
– Андрей, это снова те типы, да? Которым ты должен денег? Андрей, это ужасно! Это все из-за меня, я не должна была их брать! Не должна! – Лицо Анжелы задрожало, губы запрыгали. – Андрей, они тебя били? Угрожали? Это ужасно! Ужасно. – Теперь уже слезы свободно текли по ее лицу. – Не надо было брать у тебя деньги, лучше бы я еще раз продала квартиру и переехала в комнату.
– Анжела, прекрати, ты и так уже пожертвовала всем. Вместо хорошей трехкомнатной квартиры оказалась здесь, – красноречиво обвел комнату глазами Андрей. – Тянешь на себе брата, во всем себе отказываешь, это несправедливо!
– Но как же Максим, ему нужно было сделать операцию, понимаешь, такой случай, этот немецкий профессор, ехать в Германию у нас нет денег, а ждать, что он еще когда-нибудь приедет в Россию?.. Я пыталась взять кредит, но мне не дали, отказали, пока я не рассчитаюсь с предыдущим. А Максим сможет теперь сам есть, не через катетер, а сам. Когда закончится реабилитация, возможно, он… он даже когда-нибудь вернется домой. – В глазах Анжелы сияла такая надежда, такое ожидание радости, что Андрею только и оставалось, что расцеловать ее. Он никогда еще никого так не любил, наверное, даже маму с папой. Потому что еще никогда не встречал такого доброго, такого бескорыстного и любящего человека, как Анжела.
– Не плачь, все будет хорошо. Я через пару дней рассчитаюсь с этими типами, и все будет в порядке.
– Как? Как ты сможешь рассчитаться? Такие деньги!
– Не волнуйся. Я напишу копию картины из нашего семейного собрания, отец с матерью и не заметят, они вообще на них редко внимание обращают, а картину продам. Нам хватит денег рассчитаться с долгами и еще и на квартиру останется, во всяком случае на первый взнос.
– Андрей, так нельзя! – отшатнулась от него Анжела. – Это же воровство, разве так можно?
– Нет, – возразил Андрей. – Картины – достояние семьи, значит, и мое тоже. А жизнь человека дороже всякой там мазни на холсте. А Максим к тому же не чужой мне человек, он твой брат, а значит, мой будущий родственник, – с улыбкой закончил он, целуя Анжелу в словно посветлевшие от слез глаза. – Ты же согласилась выйти за меня замуж?
– Ну да. Только, Андрей, давай дождемся, когда ты окончишь Академию, чтобы не зависеть от твоих родителей. И к тому же я им совсем не нравлюсь, – снова пригорюнилась девушка. – Может, вообще нам не стоит жениться?
– Еще чего? Это мне с тобой жить, а не им, и решать тоже мне, – рассердился Андрей. – И прошу тебя, об этом мы больше не говорим. Все, точка. Как только диплом получу, мы в тот же день идем в ЗАГС. А с деньгами я вопрос решу, в ближайшие дни, так что волноваться не о чем.
– Давай я тебе хотя бы порез промою, – все еще слабым голосом попросила Анжела. – У меня в ванной и перекись и спирт.
Она с влюбленной улыбкой смотрела на Андрея, и его сердце таяло от счастья. Он коснулся ее губ легким нежным поцелуем, а губы у Анжелы были удивительные, красиво очерченные, пухлые, словно сходящиеся треугольником к носу. Они придавали ее лицу трогательное милое выражение. И вообще, было в ее внешности что-то экзотическое. Резкие линии скул и носа, маленького, ровного, и необычной формы изумрудно-зеленые миндалевидные глаза делали ее похожей на мультяшную героиню Пакохонтас, особенно это сходство было сильно сейчас, в полумраке комнаты.
Единственное, что ее иногда портило, это мелькающая временами в глазах тень то ли горечи, то ли жесткости, но сейчас они были счастливо безмятежны.
– Сейчас я помою посуду и продолжу работать, – бормотал, морщась, Андрей, пока Анжела смазывала йодом ссадину. – И знаешь, знакомые ребята мне обещали подкинуть пару заказов, говорят, неплохие деньги.
– Андрюш, ты меня успокаиваешь, какие заказы? Твои друзья сами все время заказы ищут. Я же знаю, как сейчас работу сложно найти. Я все время пытаюсь найти что-то стоящее, – перекидывая через плечо густую шелковистую массу волос, проговорила со вздохом Анжела. – И что толку? Только в официантки и берут. Но с дипломом это унизительно, да и вообще, стоит появиться в зале, тут же всякие клеиться начинают. А в фирме платят жалкие копейки, – забывая о ссадине, проговорила Анжела, но тут же спохватилась: – Ой, прости, опять я ною, все нормально, это так, глупости. Все, я все смазала. Не больно?
– Нет, – мужественно ответил Андрей, стараясь не морщиться. – Теперь иди, отдыхай, а я быстро вымою посуду, и мы продолжим твой портрет.
Через пятнадцать минут посреди комнаты стоял мольберт, были приготовлены кисти, краски. Анжела, чуть смущаясь, скинула легкую сорочку, легла, опершись на подушку, положив голову на вытянутую руку, ее тело изогнулось, бедро стало круче, талия тоньше.
Андрей включил музыку и, раздвинув шторы, принялся за работу.
– Андрюша? А если хорошо выйдет, ты ее в галерее выставишь? – спустя некоторое время поинтересовалась Анжела.
– Если выйдет хорошо, – с расстановкой проговорил Андрей, – оставлю себе. Нет, продам.
– Слава богу, – улыбнулась Анжела. – Не хочу, чтобы на меня чужие люди таращились.
