– Пока ничего, но версия интересная. А вот что ты думаешь, если картины попали в руки не тонких ценителей живописи, а просто к людям с деньгами? Например, цеховикам или карточным шулерам. Не шестеркам, а людям с деньгами и положением в своих кругах?
– Ну, как инспектор Уголовного розыска, я не должен отбрасывать ни одну версию, пока не доказана ее несостоятельность, а как Павел Артемьевич Ребров, полагаю, что вопрос твой не случаен. Что, появились новые факты?
– Появились, – откидываясь на спинку стула, кивнул Владимир Александрович. – Приходила ко мне сегодня Пичугина…
– Пичугина? Я же сегодня был у нее, мило побеседовали. А по какому поводу она к тебе явилась?
– Да вот, видишь ли, есть у гражданки Пичугиной родной братец. Младший, – с легкой насмешкой принялся рассказывать Владимир Александрович. – Балбес и картежник. Испорченный сынок влиятельных родителей. Мне уж и папочка его из горкома звонил, чтобы потактичнее, без разглашения, чтобы не скомпрометировать.
– А сколько же ему лет?
– Около двадцати пяти. Уже большой мальчик, в спорткомитете города работает. Бывший спортсмен.
– И какое же отношение этот спортсмен имеет к краже?
– А вот послушай. Около года назад мальчик был на дне рождения какого-то приятеля в ресторане гостиницы «Астория». Там встретил знакомого, тот пригласил его поиграть в карты в очень приличной компании. По словам Кружилина-младшего, четверо из игроков были «гостями с юга». Это он так выразился. Сперва играли совсем по маленькой, потом каким-то образом ставки вдруг выросли, и мальчик проигрался вчистую.
– И сколько же он проиграл?
– Стоимость «Жигулей», не меньше.
– Фью!
– Вот-вот. Платить ему, естественно, было не с чего, ему стали угрожать, требовать вернуть долг, избили, папа Кружилин был в отъезде, он кинулся к сестре. У той такой суммы, разумеется, не было, и чтобы выручить братца…
– …она продала картину.
– Не совсем так. Она, можно сказать, украла ее у мужа. Заказала копию, а подлинник собиралась продать.
– Интересно.
– Это еще не все. Мальчик побежал к своим кредиторам с радостной вестью. Деньги скоро будут, сестра продает картину. Надо только подождать, картина дорогая, надо найти покупателя. А еще сделать копию. И чтобы ему поверили, посоветовал сходить в Русский музей и убедиться, что Левитан хороший художник. – Павел Артемьевич уронил голову на руку и выразительно покачал головой. – Да. Кредиторы в музей сходили и согласились взять картину в счет долга. Кружилин отдал.
– Потрясающе! Ну, что ж, дело можно считать раскрытым? Кружилин-младший вспомнил, когда именно он играл в карты и в каком номере жили эти «южные гости»?
– Да. Он все помнит, я уже запросил гостиницу, вот ответ.
– Похоже, мне придется прокатиться на Черноморское побережье? Жаль, сейчас не сезон.
– Нет, Паша, пока не придется. Я связался с местными товарищами, сейчас они проверяют наших фигурантов. Давай выясним, что это за личности, а там уж будем действовать по обстоятельствам. Кстати, у одного из этих «гостей», по словам Кружилина, он представился Аликом, имеется машина «Волга», на ней он и прибыл в наш город.
– Вот как? Очень интересно. То есть в этот раз они могли снова приехать на своем транспорте, загрузить в него украденное и тихо отбыть к морю? Удобно.
– А что у нас, кстати, с машиной, ты смог найти свидетелей?
– Нет пока. Когда бы я успел? Над этой проблемой работает Саня Точилин. А вообще, я хочу тебе сказать, очень хорошо спланированное ограбление. Ведь, казалось бы, что проще? Вскрыл квартиру. Собрал добро, вынес из подъезда, сел в машину и уехал. Но Пичугины живут на четвертом этаже, а вдруг какой-то сосед попадется на пути? То ли дело чердак. Пятый этаж – последний, всего две квартиры, риска в разы меньше. На чердак ведет вполне себе широкая удобная лестница.
– Да. А кто, кстати, живет на пятом этаже?
– Две квартиры. Одна отдельная, над Пичугиными, в ней, между прочим, проживает с семьей известный писатель-фантаст Иван Доронин.
– Доронин, Доронин… Я не любитель фантастики, но что-то такое слышал.
– Я позвонил племяннику, он зачитывается фантастикой, тот чуть не зарыдал от восторга. Родной дядя лично знаком с такой знаменитостью! Вместе с писателем проживают в квартире его жена, теща и сын двенадцати лет. В ночь ограбления супруги были за городом, у знакомых на юбилее, и там же ночевали. Бабушка с внуком легли спать в половине десятого вечера и ничего не слышали и не видели. В коммунальной квартире проживают четыре семьи. Все работают, встают рано, рано ложатся. В крайней к входным дверям комнате проживает супружеская чета средних лет. Муж глуховат, когда лежит на правом боку, можно под ухом в литавры бить – ничего не услышит. Жена спит, как убитая, сын, молодой парень, недавно из армии вернулся, тоже бессонницей не страдает. А накануне они семьей выпили по рюмочке в честь праздника и легли спать, как всегда, в десять. Дом старый. Стены толстые, звукоизоляция хорошая. Так что ни они, ни соседи ничего не слыхали. Да и слышать особо было нечего, кража – дело тихое.
– Ну а тот подъезд, через который выносили картины?
– Там еще лучше. Это черная лестница. Туда выходит всего четыре квартиры. Все они имеют парадный вход с улицы, черной лестницей фактически никто не пользуется. На лестнице имеются бывшие дровяные чуланы. Так вот, жильцы там хранят консервы, картошку, еще всякие запасы. Но кто пойдет в двенадцать ночи за солеными огурцами? Так что и по черной лестнице свидетелей нет.
– Знаешь, похоже, воры тщательно подготовились к ограблению, – задумчиво заметил Владимир Александрович.
– Ну, так и куш немалый.
– Немалый, но для профессиональных шулеров, которыми скорее всего были знакомые Кружилина, дело не типичное.
– Может, взяли себе в помощь специалиста?
– Да, может быть. Во всяком случае, к делу подготовились хорошо, изучили окрестности, привычки, и ведь должен же был кто-то им сообщить, когда именно супругов Пичугиных не будет дома?
– Может, просто следили? – потирая лоб, предположил Ребров.
– А выбор картин?
– Брали то, что меньше места занимает. Картина Левитана, по твоим словам, тоже была невелика, а стоила – будь здоров.
– Может быть, может быть, – продолжал сомневаться Владимир Александрович. – Ну а куда эти деятели денут украденное? Твой Воскобойников утверждает, что найти покупателя на такой товар крайне трудно.
– Трудно найти коллекционера. А если продать не специалистам, а, скажем… цеховикам? Деньги есть, хочется престижа, а тут полотно из самого Русского музея? А? – не собирался сдаваться Павел Артемьевич.
