Глава 11
Путь разочарования
– Папа! – с улыбкой шагнула девушка к красному, как перезревший помидор, ворку Тоберону. – Пожалуйста, не злись. Я все объясню дома. Не при всех.
Крайне разозленный отец семейства не стал слушать оправдания дочери и шагнул к ней. Его пальцы больно сомкнулись чуть выше локтя Окары, и, приблизив к ней свое лицо, он негромко прошипел:
– Я даю тебе последний шанс исправиться. Вернись к харду. Упади перед ним на колени и умоляй простить тебя. Скажи, что ты была не в себе. Счастье затуманило твой разум. Ты сама не понимала, что творила.
– Ч-что? – мотнула головой Окара. – Папа, выслушай меня. Ты не понимаешь, я не хочу…
– Ни слова больше, – прижала ладонь к ее губам подлетевшая, словно сыч, мать. – Молчи, несчастная. – И она начала дергать ее за вторую руку. – Падай, падай скорее. Я скажу бессмертному, что ты устала, перенервничала со сборами к свадьбе и не отвечаешь за свои слова. Возможно, он смилуется и простит тебя.
С суровым выражением на лице отец отпустил локоть дочери, а мать с силой дернула ее на себя и отступила. Окара покачнулась, не удержала равновесие и правда позорно упала на колени.
Поглядев на дочь с презрением, воркория Тоберон прижала руки к груди и возопила:
– Окара в обмороке! Позовите скорее харда Доара! Где будущий супруг моей дочери?
– Будущий супруг вашей дочери? – с издевкой переспросил один из тех гостей, что еще недавно разливался соловьем перед ее мужем и сыпал обещаниями всяческой поддержки в палате ворков. – Скорее всего, готовится к отплытию, и сомневаюсь, что в ближайшее время вернется.
Мужчина поднял руку и указал на быстроходную гондолу. Окара присмотрелась и быстро насчитала троих пассажиров. Кроме самого харда и принца Ирвика, в лодке находилась и Кеона. Растерянная улыбка исказила губы девушки. Сестра не собиралась помогать. Она бросила ее на растерзание стае хищников в облике благородных ворков, а сама улетела со своим капитаном. Но… что со жрецами? Они разве не должны назвать новую избранную, раз первая отказалась?
Мучительное разочарование окатило ее не хуже ледяной воды. К Окаре внезапно пришло ошеломляющее понимание: сестра использовала ее, чтобы добиться своей цели! Кеона и не думала ждать нового пророчества. Она поспешила сбежать с капитаном раньше, чем появится новая соперница. Или он быстро нашел избраннице замену. Они оба ее использовали! Так или иначе, план Кеоны сработал. И болезненное осознание произошедшего разбило вдребезги последние иллюзии Окары. Сестра не просто отвернулась от нее – она предала. К девушке пришла обидная, опаляющая изнутри, с привкусом горечи ясность – ей самой придется выпутываться из ловко расставленной Кеоной ловушки.
Что теперь? Окара посмотрела на окружающую ее толпу. Презрительные взгляды хлестко били по ней, словно она сидела голой на паперти. Некогда верные подруги отводили глаза, точно боясь заразиться неизлечимой болезнью. Кривые усмешки и обидные слова даже от тех, кого девушка считала добрыми приятелями, летели в нее не хуже тяжелых булыжников.
Она не сделала ничего плохого, чтобы с ней обходились подобным образом. Подумаешь, отказала харду. Он уже нашел себе другую. Кроме его тщеславия ничто не пострадало, а ей, значит, до конца жизни оправдываться перед напыщенными ворками? Окара с ужасом поняла, что после случившегося никто и никогда не возьмет ее замуж. Даже закадычный друг брата – слюнтяй Феб, который отдавил ей ноги на балу. Бр-р-р… Он смотрел на нее, как на любимую фарфоровую статуэтку, которую разбила служанка.
И к лучшему. Кроме омерзения он ничего у нее не вызывал. Жизнь старой девы не так уж и плоха, если подумать.
«Буду жить в доме родителей и нянчить племянников», – успокоила себя девушка.
Она попробовала подняться, но тяжелый подол пышного платья не позволил этого сделать без посторонней помощи. Окара улыбнулась отцу, но тот гордо отвернулся. Мать, поджав губы, мазнула по ней невидящим взглядом и присоединилась к Кефиллу. Никто не собирался ей помогать.
Глубоко вдохнув, Окара прогнала подступившие слезы и расправила плечи, намереваясь встать на ноги, чего бы ей это ни стоило. Помощь пришла откуда не ожидали. Ей протянули руку, за которую девушка с благодарностью ухватилась. Наспех отряхнув дрожащими руками подол платья от пыли, она подняла глаза и увидела перед собой Симуса.
– Разрешите попрощаться, воркория Тоберон, – тихо проговорил друг Кефилла. Похоже, уже бывший. Брат обнимал за плечи матушку и не сводил с них разъяренного взгляда. Симус оглянулся и грустно заметил: – Жаль, что все так сложилось. – Он повернулся к ней и быстро вполголоса проговорил: – Я знаю, вы особенная, Окара. Колесо провидения закрутилось, и его уже не остановить.
Его глаза лихорадочно блеснули, и он легко прикоснулся к тыльной стороне ладони Окары. Не понимая, что ему от нее надо, напуганная его напором, девушка отдернула руку. Молодой ворк грустно улыбнулся и, отступив, смешался с толпой.
Вслед за другом и Кефилл пожелал удалиться. Предложив матери локоть, он повел ее к ожидающей их гондоле. Ни брат, ни мать не удостоили Окару даже прощальным взглядом. Кое-кто из ворков двинулся за ними, но большинство осталось, чтобы не пропустить ни мига унизительной сцены. От их невежества хотелось провалиться под землю, но Окара старалась не давать лишних поводов для пересудов. Перебьются.
Девушка прикоснулась к локтю главы семейства и тихо попросила:
– Прошу, отвези меня домой.
– У тебя больше нет дома, – негромко ответил отец и во всеуслышание прокричал: – У семьи Тоберон отныне нет дочери по имени Окара! Мои законные наследники Кеона и Кефилл.
Отречение ударило больнее плети. Но и этого ворку Тоберону оказалось мало. Он обернулся, и его колючий взгляд будто пронзил девушку насквозь, лишая способности двигаться, дышать.
– Мама… – пролепетала она бессильно вслед удаляющейся воркории Тоберон.
Но та даже не остановилась и не замедлила шаг. «За что? За что Кеона поступила со мной так чудовищно?!» – в отчаянии недоумевала Окара. Сестра лишила ее всего, что для нее было дорого.
Гости наблюдали за происходящей на их глазах трагедией с азартом и нетерпением бедняков, которые дрались за ковригу хлеба. Толкаясь и пролезая вперед, ворки сужали круг, в центре которого стояла и смотрела вслед уходящему отцу Окара. Ей казалось, что стало нечем дышать. Она смотрела в горящие алчностью глаза гостей и понимала – они не примут ее обратно. Нет. Они просто не способны на прощение. Ее руками по репутации семьи Тоберон был нанесен сокрушительный удар. Скорее всего, отец понесет финансовые убытки, лишится партнеров, от него отвернутся друзья, но…
– Я ваша дочь, – беззвучно прошептала она, глядя на спины родных.
Она не понимала, как можно с такой легкостью отречься от собственного ребенка. От своей крови и плоти. Родители выбросили ее на улицу, как ненужного, надоевшего щенка. Да, она не обладала магией, но она могла удачно выйти замуж, на что и рассчитывал ворк Тоберон. А после того, как ее репутация была запятнана, он попросту забыл о существовании дочери. От матери вообще ничего не стоило ждать, она оставалась равнодушна к своим детям. Воркорию Тоберон интересовала только она сама и ее благополучие.
