— Спасибо, герр Брайтнер, — ответил Кристофер и направился в сторону «Канады» вслед за последней телегой, вывезенной из крематория.
На складах не было никаких пометок. Двери помещений, куда складывали ботинки или очки недавно убитых людей, не были обозначены, и казалось, зондеркоманда практически инстинктивно определяет, куда относить каждую кучу украденных вещей. Они никогда не ошибались. Проходя вдоль ряда бараков, Кристофер думал о Ребекке. Периодически он останавливался и заглядывал внутрь, чтобы подать знак эсэсовцам или строго посмотреть на узников. Не могли же они убить ее сразу, по приезде в лагерь? Он заставил себя отключиться от этих картин и вернуться в настоящее. Она жива, твердил он себе. Я найду ее. Он не позволит ей разделить судьбу этих людей. Чем больше он про нее думал, тем сильнее становилась паника, и он попытался прогнать эти мысли. Пока он ничего не может сделать, сначала нужно завоевать доверие начальства.
Развернувшись, он двинулся обратно и зашел в барак, где заключенные сортировали очки, бутылки и лекарства. Охранник на посту отдал ему честь. Ряды маленьких белых и коричневых пузырьков стояли на деревянных столах. В бараке работало около двадцати женщин, но никто не поднял на него взгляда. Проходя мимо, он боролся с желанием поздороваться с ними, представиться им. Похоже, большинство работников в «Канаде» были женщинами, их кормили лучше, чем заключенных основного лагеря, и они были явно довольны, что избежали более тяжелой и опасной работы. Он взял одну из бутылок. На белой этикетке была надпись по-чешски. Он нашел другую, подписанную по-немецки. «Принимать один раз в день, от ревматоидного артрита». Трясущейся рукой Кристофер опустил пузырек обратно на стол. Он упал набок, скатился к краю, шлепнулся на бетонный пол и с треском разбился. Охранник в углу повернулся и начал что-то кричать. Кристофер поднял руку.
— Не обращайте внимания, это моя вина.
Женщина за столом смотрела на него, ее карие глаза затопил страх. У нее были густые кудрявые каштановые волосы и обветренное лицо — в другое время и другом месте оно могло бы быть красивым.
— Как вас зовут? — спросил Кристофер.
Похоже, вопрос удивил женщину.
— Катерина Леготцка, — с сильным чешским акцентом ответила она.
— Работайте на совесть и будете в безопасности, Катерина. Я — новый оберштурмфюрер этой секции. Можете передать другим работникам, что здесь все станет иначе.
Он мгновенно пожалел о сказанном, по позвоночнику пробежал колючий страх. Катерина смутилась и опустила взгляд на разбитый пузырек. Кристофер сдержал желание поднять его и направился к выходу. Воздух разрезал выстрел, и он поспешил на звук. Снаружи стоял Брайтнер и курил сигарету.
— Что такое?
Брайтнер пожал плечами. Кристофер побежал в барак, откуда слышал стрельбу. На бетонном полу лежало тело женщины лет тридцати, из ее головы струилась чудовищная темно-красная кровь.
— Что здесь произошло?
Эсэсовец сделал шаг вперед и убрал пистолет обратно в кобуру.
— Я видел, как она спрятала в карман кольцо, герр оберштурмфюрер, — ответил солдат с хвастливыми нотками прилежного работника.
Кристофер смотрел на труп, сжимая зубы. Никто из работниц не поднимал взгляда, все продолжали сортировать на столах украшения. Он ничего не мог сделать. Раздражение жгло изнутри.
— Убрать тело! — закричал он. — Пусть это станет для вас уроком, мы не потерпим воровства!
Кристофер вылетел обратно на улицу, но идти было некуда, скрыться негде. Только колючая проволока и бараки, крематорий и очертания лагерной больницы. Мимо него пробежали несколько человек из зондеркоманды и поспешно вынесли тело. Уже снаружи они бросили его на телегу с небрежностью рыбаков, за которыми Кристофер любил наблюдать на Джерси в детстве — как они поднимали сети и сваливали на повозки серую рыбу, чтобы отвезти на рынок. Тело женщины убрали. Охранник снова занял свой пост, будто ничего не случилось. Кристофер вернулся в барак, осторожно переступив через лужу крови. Застреливший работницу солдат снова стоял у стены. Кристофер подошел к нему, и тот отдал честь.
— А теперь послушайте, — заговорил Кристофер. — Эти заключенные — квалифицированные работники. — Солдат выглядел озадаченно. — Поспешные казни здесь ни к чему. Если возникнет проблема, кто-то что-то украдет, идите ко мне. Я не хочу, чтобы лагерем управляли охранники. Это приведет лишь к анархии. Крайне важно сохранять дисциплину в любой ситуации. Вы меня поняли?
— Да, герр оберштурмфюрер, — снова отдал честь солдат, похоже, вполне убежденный.
Зондеркоманда уже вытирала кровь. Остальные работницы, восемь человек, продолжали трудиться. Голова одной из них слегка подрагивала, едва заметно, как поплавок на конце удочки. Она плакала. Кристоферу хотелось подойти к ней, сказать, что теперь за склады отвечает он и все в безопасности. Но здесь никто не мог этого обещать. В воздухе стоял густой запах крови и смерти. Этот запах преследовал его и снаружи, по пути к крематорию. Возле последнего барака стоял Брайтнер, у него в руках была небольшая коробка с маленькими кусочками золота.
— Герр оберштурмфюрер, — крикнул Брайтнер. — Думаю, вам следует это забрать. Предыдущий оберштурмфюрер требовал сдавать все золото и драгоценности лично ему.
Кристофер взял у Брайтнера коробку. Она была полна золотых зубов.
— Спасибо, герр Брайтнер. Уверен, через несколько дней я освоюсь со всеми процессами.
— Мне нужно познакомить вас с еще одним человеком, герр оберштурмфюрер. — За спиной у Брайтнера стоял заключенный в черной униформе, вид у него был нетипично здоровый. — Это Ральф Франкль, главный капо экономического отдела.
Франкль был крепким, сильным на вид мужчиной с рябым жестоким лицом.
— Приятно познакомиться, сэр, — с сильным баварским акцентом поздоровался он. — Я здесь, чтобы помогать вам поддерживать дисциплину.
— Как вы объясните недавнее происшествие в шестом бараке? — спросил Кристофер.
— Еврейских псов нужно держать на коротком поводке, герр оберштурмфюрер. Они признают только силу.
— За что вас сюда сослали, Франкль?
— Двойное убийство, герр оберштурмфюрер, — ответил Франкль, явно удивленный вопросом.
— Ну, вы отлично впишетесь, — пробормотал Кристофер по-английски. Двое мужчин посмотрели на него с недоумением. — Итак, Франкль, теперь за это место отвечаю я, и здесь не будет поспешных казней, казней без моего одобрения, понятно?
Франкль изумленно вытаращил глаза.
— Но герр оберштурмфюрер…
— Не вынуждайте меня повторять дважды, Франкль, — пригрозил Кристофер и ушел, оставив всех в растерянности.
Кристофер отправился в свой кабинет, подсчитывать награбленное у убитых людей добро. Коробка золотых зубов, три коробки мелочи, три коробки часов, цепочек, серег и разных других украшений казались жалкой прибылью за убийство тысячи с лишним человек. Интересно, какую долю получают с этого зондеркоманды, заключенные, охранники и его подчиненные? Остаток дня он провел, подсчитывая рейхсмарки, доллары, фунты и другую валюту, изъятую у людей из поезда. Он разделил деньги на аккуратные стопки, обернул каждую резинкой и убрал в чемодан. В одном из ящиков лежала бумажка с кодом от сейфа. Он запомнил цифры и порвал ее. Потом убрал чемоданы с деньгами и драгоценностями в большой сейф, около метра шириной и высотой с его рост. Запер дверь и вернулся за стол. Кто мне поможет? Я не справлюсь один.
