Ты дай мне.
Нет я больше этим не занимаюсь.
А-Фук харкнул на манер всех китайцев у них вроде как жужжит в горле. Он оглядел нас всех с головы до ног но когда увидел меня то шагнул вперед и протянул руку и у меня волосы встали дыбом когда я увидел в его лапе ½ дюжины стеклянных шариков это были агаты + кошачьи глаза + кровавики + полосатики + лимонники + стеклянные глазки до этого я не знал что мы ограбили этого самого косоглазого.
У нас времени играть нет сказал я.
Мальчика много время сказал он и ткнул шарики мне под нос так что я отбросил его руку и шарики разлетелись по земле как семена куондонга.
Подбери сказал он.
Ты позволишь китайцу тобой командовать сказала Энни.
Ну нет сказал я и сел чтоб взять крутое яйцо с тарелки которую протягивала Энни.
А поднебесный поглядел вниз на шарики потом вверх на меня и в сторону на мою мать. Он очень плохая сын сказал китаец а потом схватил меня за ухо в надежде заставить подобрать эти шарики.
Теперь я думаю он всего только хотел сделать подарок но совершил большую ошибку попытавшись принудить одного из Келли ну я и ударил его в брюхо. Постоянные драки в те дни были всеобщим обычаем только посмотри на птиц среди эвкалиптовых цветков да и теперь все то же. Дэн лягал ногу китайца а Джем подобрал его собственный бамбуковый шест и лупил его по голове и около. Когда бедный б- -н встал я его снова пнул и тут шарики брызнули из него как из лопнувшего стручка.
Когда он поднялся на ноги его окружали Келли и он шевельнуться не посмел.
Мирись крикнула моя мать ну ладно хватит соберите ему его игрушки.
Но мы мириться не стали и это моя мать подобрала все шарики и вернула их владельцу.
Но теперь А-Фук скрестил руки на груди. Я донесу на вас б- -нов сказал он я донесу полиции на вас прилагательные вы дьяволы.
Ну-ну сказала моя мать не надо палку перегибать мой Нед ничего плохого не хотел.
Вы бешеные ирландские дьяволы вы меня убить хотели.
Нет-нет говорит моя мамка они же просто мальчики.
Но А-Фук вдруг вырвал бамбуковый шест из рук Джема и отпрыгнул подняв шест будто меч.
Ну-ка погоди минутку сказала моя мать подожди здесь.
Спокойно повернувшись спиной к озленному косоглазому она пошла в хижину. Китаец все держал свой шест занесенным будто чтоб сразить нас но мы не испугались. У меня был топор у Джема тяпка и когда мы схватили эти орудия и обошли его кругом он небось думал что ему пришел конец.
Тут вернулась наша мамка из хижины с большой банкой грога в руке. Это тебя подкрепит.
Китаец понюхал грог. Он положи топор сказал он тогда я пить.
Я засмеялся и положил топор а китаец взял банку. Когда она опустела мать дала ему 10-шиллинговую бумажку.
Ты скажешь это было по-честному но после того как все было дано и взято коварный поднебесный пришел в Беналлу и поклялся траппам что я ограбил его на 1 ф. Сержант Уэлан приехал на следующий день с 2 подручными когда он спешился я подумал он хочет проверить клейма как требовалось правилами.
Ты Нед Келли?
Ну да.
В таком случае я арестую тебя за грабеж на большой дороге.
В казармах Беналлы сержант Уэлан отослал констеблей и проводил меня по длинному темному коридору содержавшему 3 черные двери снаружи усаженные черными болтами последняя из них бесшумно распахнулась и моя судьба возвестила о себе печальным и мужественным ароматом мускуса и мочи и немытой кожи. Вступив внутрь я обнаружил неровный пол взбугренной земли а также 1 окошко о. маленькое и глубокое под потолком.
Вот твой новый земельный участок сказал сержант Уэлан и я понял что наконец нахожусь в месте сужденном мне с мига моего рождения мои глаза попривыкли к темноте и я разглядел под окошком железную кровать и подумал что это не так плохо как я боялся.
Подними руки парень. Тон у него был почти дружеский.
Я повернулся к нему чтоб ему способнее было подобрать к моим наручникам нужный ключ из связки.
Ты знаешь в чем тебя обвиняют сынок? Выбранный ключ вроде бы не подошел. Ты хорошо расслышал обвинение?
Хорошо.
Все его внимание было отдано моим наручникам. А вот он сукин сын сказал он и оковы спали. Знаю ли я какой кары должен ждать если меня осудят?
Нет.
Смерть через повешение ты ядреныш.
Еще много раз будет смерть моим приговором но в тот 1-й раз я был совсем не готов я слышал как мальчики играют в крикет во дворе по ту сторону улицы и размеренные бам-бам-бам кузнеца в соседней кузнице. Наверное у меня подогнулись ноги но я понял что сижу только когда почувствовал холодный жесткий край кровати у себя под коле- нями.
Тут я услышал что дворняга смеется лица его я толком не видел кроме белизны его зубов отражения в его больших выпученных глазах но по его смеху я понял что он слаб и это меня успокоило.
Я знаю ты подручный Гарри Пауэра сказал он и если ты поможешь нам изловить его так мы тебя отпустим сегодня же вечером.
Я обошелся без комментариев.
Встать!
Я послушался и получил внезапный удар в живот и у меня дух перехватило но сквозь боль и удушье я узрел правду и надежду. Он бы меня не ударил если б собирался меня повесить.
Встать закричал он снова. Так чего ты мне ответишь?
Вы меня ни об чем не спрашивали.
Он меня снова ударил но я мог выдержать и куда хуже и не поддаться ибо вырос на рассказах об ирландцах которых пытали но они не хотели вернуться домой предателями.
Говорит он Я вызову переводчика для китайца. Ты можешь пробыть тут месяц или 2 пока мы не отыщем кого-нибудь подходящего.
Я думал вы меня повесите.
И он конечно еще раз меня ударил принося утешение сам того не зная так как каждый удар напоминал мне что я не умру.
Когда он наконец запер меня там у меня все болело но сил хватило забраться на кровать и там достало света чтоб видеть как моя землистая ирландская кожа медленно покрывается желтизной синяков. Я следил за ними будто за облаками меняющими формы в весеннем небе и думал о моем отце и об ужасах которые он терпел в молчании.
Однако величайшей пыткой в этой камере было не избиение не угроза повешения а мысль что моя семья трудится без меня причем я знал что мне лучше чем им потому как я ел свежий дрожжевой хлеб с джемом и ячменный суп с бараниной на обед и чудесные мясные похлебки на ужин одна вкуснее другой.
Наконец на 11-е утро в мою камеру вошел незнакомый бледный парень в высоком воротничке он был длинный сутулый с пискливым голосом.
Эдвард Келли спросил он щурясь в темноту. Господи помилуй сколько тебе лет?
