– Так, – кивнула Блэк.
– Получается, что я могу сделать это еще раз.
И он вновь наклонился, целуя ее. Это был головокружительный поцелуй, один из тех, от которых подкашиваются колени. Она игриво оттолкнула его.
– Как я и сказала, – добавила Эйвери, – не начинай. Не начинай, если не планируешь продолжить.
– Договорились, – ответил он, закрыв дверь и выведя ее на улицу. – Хорошо, мы на работе. Ведите, детектив Блэк.
***
Они действовали по плану Рамиреса. Она не отвечала на сообщение Коннелли в последующие шестнадцать минут. За это время Эйвери практически добралась домой, все еще озадаченная тем, как они провели прошлую ночь. Она переоделась, выпила кофе и вышла из дома менее, чем через десять минут. В результате, конечно же, она добралась до места преступления на Киркли-стрит на полчаса позже, чем ожидал Коннелли.
Там уже собралось несколько полицейских. Все лица были знакомы. Она с уважением относилась к этим людям с тех пор, как стала детективом Убойного отдела. Взглянув на присутствующих, Блэк поняла, что утро будет длинным и тяжелым.
Одним из присутствующих был Майк О’Мэлли. Эйвери насторожил столь скорый приезд капитана. Так как он являлся главой Департамента полиции Бостона, его редко можно было встретить в суете и столпотворении обычных мест преступления, какими бы серьезными они не были. О’Мэлли разговаривал с двумя другими офицерами, одним из которых был Финли. За время работы в участке, Блэк уже прониклась уважением и к нему, хоть Финли и был, как правило, слишком отчужденным.
Она отыскала Рамиреса, который болтал с Коннелли на противоположной стороне заброшенной площадки.
Направляясь к ним, Эйвери внимательно осмотрела место происшествия. Она несколько раз бывала в этой части города, но никогда не обращала на нее особого внимания. Это был один из многих финансовых провалов, район, в который некоторые энтузиасты вложили горы денег в недвижимость, чтобы увидеть как быстро она теряет в стоимости и как скоро разбегаются потенциальные покупатели. Как только все попытки строительства обратились в крах, район снова стал поприщем изгоев. Казалось, он идеально вписывался в окружающую среду.
На расстоянии, словно позорные гиганты, виднелись две одинаковые дымовые трубы. Обе они выплевывали в воздух столбы дыма, добавляя хмурость в это утро, но лишь в данной части города. На другой стороне заброшенного участка Эйвери увидела края некогда планируемого маленького ручейка, который, судя по расположению, должен был пробегать за домами владельцев участков выше среднего класса. Но сейчас там разрослись лишь сорняки и кусты ежевики, из которых торчали полиэтиленовые пакеты, обертки от продуктов и другой мусор. Берег был заброшенным и грязным, что только добавляло вялость к общему виду.
В целом, эта местность стала той частью города, которую каждый старался обойти стороной. Эйвери было знакомо это чувство. Как только она приблизилась к Рамиресу и Коннелли, этот участок мгновенно заставил ее ощутить напряженность.
«Место было выбрано не случайно, – подумала она. – Раз кто-то убил здесь или же просто бросил тело, то это должно иметь какое-то значение… либо для самого факта убийства, либо для того, кто это сделал».
Слева от Финли и Рамиреса какой-то полицейский закончил установку красных столбиков, огораживающих часть участка. Когда взгляд Эйвери упал на то, что было внутри выделенной площади, откуда-то сбоку раздался недовольный голос Коннелли:
– Черт, Блэк… Почему так долго?
– Извини, – ответила она. – Я не услышала звук смс. Рамирес разбудил меня звонком.
– Что ж, по крайней мере, ты опаздала не из-за того, что красилась и укладывала волосы, – заметил Коннелли.
– Ей не нужен макияж, – влез Рамирес. – Это дерьмо для девчонок.
– Спасибо, парни, – кивнула она.
– Тем не менее, что думаешь об этом? – продолжил Дилан, кивая на выделенный красным прямоугольный участок.
Внутри отмеченной области лежало что-то, что с трудом можно было назвать человеческими останками. По большей части это был скелет, от которого исходил странный свет. Возраст было невозможно угадать. Зато явным был тот факт, что его лишь недавно лишили плоти. Возле трупа находилась груда пепла или просто пыли. Местами виднелись кусочки мышц и тканей, отчаянно цепляющихся за кости, особенно вокруг ног и ребер.
– Что за чертовщина? – спросила она.
– Какой замечательный вопрос от нашего лучшего детектива, – сказал Коннелли. – Итак, что нам известно: примерно час и пятнадцать минут назад женщина, вернувшись с утренней пробежки, позвонила в полицию, сообщив об обнаруженном теле, вид которого напомнил ей о сатанинских ритуалах. Так мы и попали сюда.
Эйвери присела рядом с красными столбиками и уставилась на останки. Час и десять минут назад. Это означало, что если вокруг трупа лежал именно пепел, то скелет был еще покрыт кожей около полутора часов назад. Не похоже. Нужно иметь какую-то нездоровую решительность и долго планировать убийство, чтобы каким-то чудесным образом сжечь тело до костей за такой короткий промежуток времени. По сути, это практически невозможно.
– У кого-нибудь есть перчатки? – спросила она.
– Секунду, – ответил Рамирес.
Как только он убежал к Финли и другим полицейским, отступившим в сторону, чтобы дать Эйвери необходимое пространство, она обратила внимание на странный запах. Он был очень слабым, но все же вполне заметным: какой-то химикат, чем-то напоминающий отбеливатель.
– Кто-нибудь еще чувствует запах? – поинтересовалась она.
– Какая-то химия, да? – подтвердил Коннелли. – Мы уже пришли к выводу, что так быстро спалить тело возможно лишь при использовании специального вещества.
– Сомневаюсь, что его сожгли именно здесь, – добавила Блэк.
– С чего ты взяла? – удивился Дилан.
«Я не уверена, – подумала она. – Но первое, что приходит на ум, это полный абсурд».
– Эйвери… – позвал Коннелли.
– Подожди, – ответила она. – Я думаю.
– Боже…
Она проигнорировала его, исследуя пепел и скелет.
«Нет… Тело не могло быть сожжено прямо здесь. Вокруг нет ни одной подпалины. Горящий человек извивался бы и дико скакал. Здесь ничего не произошло. Единственный признак наличия огня – это пепел. Зачем убийце сжигать тело, а затем тащить его сюда? Может здесь он схватил жертву…»
Вариантов было слишком много. Эйвери даже прикинула, что скелет мог бы принадлежать какой-нибудь медицинской лаборатории и это просто была чья-то глупая шутка. Но, учитывая местоположение и наглость деяния, она сомневалась, что это розыгрыш.
Рамирес вернулся с парой латексных перчаток. Эйвери надела их и потянулась к пеплу. Она взяла небольшую часть, потерла ее между большим и указательным пальцами и поднесла к лицу. Блэк понюхала пепел и внимательно пригляделась. Он ничем не отличался от обычного, не считая запаха химикатов.
