* * *
Когда Бен проснулся, над ним нависал Ворис. Бен сразу определил, что это именно он: черные глаза, зрачки, горящие, словно фары во тьме, черные крылья за спиной размахом почти четыре метра. Лицо белое. Мертвенно-белое. Черные перчатки, обтягивавшие, казалось, бесконечные пальцы.
Бен выкатился из-под Вориса, схватил с соседней кровати лисичку и лист бумаги с отпечатками детской ручонки и сунул их в рюкзак. Ворис повернул голову и с любопытством поглядел на Бена. Свет в его зрачках представлялся другим, отдельным чудищем. Ему не было нужды объяснять, что Бен вскоре окажется в его полной и безраздельной власти. Зрачки овладели им. Вориса нельзя было одолеть.
– Что тебе нужно? – спросил Бен.
Ворис перелетел с кровати, сложил крылья и принял стоячее положение на полу апартаментов. Он все так же смотрел на Бена. И с тем же интересом. Бен потянулся к прикроватному столику за пистолетом. Но едва он успел его схватить, как стало слишком поздно. Ворис обхватил Бена длинными, как лапки богомола, пальцами и оторвал от пола, обжигая смертельным жаром сквозь черные перчатки. Бен вскрикнул от боли и выронил пистолет. Еще чуть-чуть, и Ворис расплавит ему кожу и обуглит ребра.
Затем Ворис широко расправил крылья и вылетел в створчатые двери на балкон, затем взмыл в небо, держа Бена своими когтями так же легко, как ворона листок бумаги.
Глава двадцать третья. Работа
Занимался рассвет, и холодный воздух больно хлестал Бена по лицу и телу, пока Ворис нес его в обжигающих когтях между двух белых полос в небе, похожих на выхлопы реактивных двигателей: по тропе. Они летели над идиллическими невысокими горами, а за этим калифорнийским миражом простиралась красноватая, с растрескавшейся землей пустыня, тянувшаяся вокруг насколько хватало глаз. В лицо Бену хлестал ревущий ветер, заглушая все остальные звуки. Примерно через час Бен почувствовал, как у него начало нестерпимо жечь сухожилия между ребрами, и он принялся отчаянно ловить ртом воздух, пока Ворис все ниже и ниже спускался над пологими барханами, аккуратно опустив его на землю перед небольшим участком бурой пустыни, огороженным тонкой желтой веревкой.
Участок оказался квадратной формы площадью примерно четыре десятых гектара. Слева от него помещались тридцать поддонов, нагруженных пирамидами белых камней. Над участком нависали два небольших черных облачка со сверкающими глазами, белыми, как зрачки у Вориса. Ртов у них не было. Это Дымки.
Никто не произнес ни слова, пока Бен сидел на земле, постанывая и ощупывая ребра. Боль пронизывала его, как электрический ток. Песок еще не нагрелся после ночных ветров, но солнце уже припекало. Очень скоро пустыня превратится в сплошное пекло. Поблизости не было видно ни единого живого существа или растения: ни кактусов, ни колючек, ни скорпионов, ни гремучих змей. Был просто плоский кусок выжженной земли, вот разве что…
Тропа. Чуть дальше Бен заметил две параллельные линии в песке, как тогда, в Кортшире. Но не только их. Еще он увидел грузовик. Красивый красный грузовик-пикап с высоко смонтированной кабиной и шинами толщиной с коровье брюхо. В кузове у него теснились десятки мешков с сухой цементной смесью. Под их весом пикап так прогнулся назад, что задние колеса едва не лопались. Грузовик и тропа глядели на Бена, словно маня его.
Но не тут-то было.
Из тел Дымков вытянулись черные полупрозрачные ложноножки, способные захватывать материальные объекты. Они бросили к ногам Бена кирку, лопату и пару крепких рабочих ботинок. Бен поднялся, бросил на землю рюкзак и замахнулся лопатой на Вориса, который шутя увернулся от удара.
– Чтоб тебе сгнить в аду! – заорал Бен.
Ворис наклонил голову и снова с любопытством пристально поглядел на Бена, словно врач, делающий биопсию. Он не произнес ни слова, а просто ворвался в Бена своими зрачками, намертво захватив его глаза, вцепившись в зрительные нервы и передавая мысли прямо ему в мозг.
Откуда ты знаешь, что это не ад?
Именно эту мысль Ворис внедрил в Бена. Затем снял черную перчатку и обнажил бледную руку с невероятно длинными пальцами, кончики которых алели, словно сталь, только что вытащенная из кузнечного горна. Ворис указал на огороженный квадрат, а потом на брошенные Бену инструменты.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил Бен.
Ворис указал в ту сторону, откуда он перенес Бена по воздуху, а затем своей омерзительной рукой величественно описал направленную вверх заостренную дугу.
– Ты хочешь, чтобы я тебе построил замок?
Ворис кивнул.
– Здесь? Один? Это же невозможно. Не знаю даже, откуда мне начинать. На это же целые годы уйдут.
Ворис пожал плечами.
– Прошу тебя, не надо. Я не смогу.
Однако Ворис не обратил на него внимания и указал на Дымков. Они станут его стражниками. Станут надзирать за работой. Бен не уйдет с этой площадки, пока замок не будет закончен, как бы его ни искушали тропа и стоявший неподалеку грузовик.
– Если я все для тебя построю, то получу грузовик? – спросил Бен.
Ворис не ответил. Он расправил крылья и улетел, хотя и не обратно в замок. Он летел по прямой над грузовиком и вдоль тропы, исчезнув где-то на западе или как там у них назывались стороны света.
Дымки продолжали парить над площадкой. Бен распаковал палатку и разбил ее на восточном краю участка. Дымки не попытались ни забрать у него палатку, ни отнять рюкзак. Бен нырнул в палатку-библиотеку, выпил бутылочку воды, сорвал с себя белую футболку и туго обернул ее вокруг болевших ребер. Он поглядел на рюкзак. Банка из-под маринованных овощей с ядом для Вориса по-прежнему стояла там. И мешочек с семечком тоже. Надо их припрятать, но только не здесь.
Дымки просунулись через полог. Один держал кирку и лопату, другой – парусиновые штаны и простую белую рубаху.
– Мне что, прямо сейчас начинать? – спросил Бен. Они приблизились, протягивая ему инструменты и одежду. Он отмахнулся от этих полупризраков.
– Дайте мне передохнуть, – буркнул он. – И я об этом подумаю.
Эти слова пришлись Дымкам совсем не по вкусу. Они побросали инструменты и рухнули на Бена, не давая ему подняться и обжигая ему радужные оболочки своими пылающими глазами. Один из них поднял полупрозрачный кулак и врезал Бену по лицу. Пепел забил нос, рот и глотку раскаленной желчью. Бен не мог дышать. В носу все запылало, словно он вдохнул раскаленного пламени.
– Ладно! Ладно! – крикнул он. – Я пойду!
Дымки отступились. Он жадно глотнул свежего воздуха в палатке и принялся отхаркивать пепел, кашляя надрывно и спастически, словно больной гриппом по утрам. Он приготовился выхаркать все внутренности. Дымков, казалось, это не волновало. Они сбросили на него одежду и глядели, как он переодевался.
Выйдя из палатки, Бен взял лопату и стал копать рыхлый песок. Час за часом он отбрасывал его в кучу рядом с веревкой, а потом с диким огорчением глядел, как налетевший жестокий ветер смел часть песка обратно в крохотную ямку. Ему предстояло перекопать почти полгектара, к тому же не зная, как глубоко придется рыть, прежде чем он наткнется на твердую породу. По сравнению с этой каторгой садик миссис Блэкуэлл казался милой забавой.
