Собачка со стоном рухнула с моста, ощутила, как прохладная вода успокаивает израненные лапки, нырнула раз, другой, потом начала большими глотками пить сладкую, очень вкусную воду. Куки охватила радость, такая огромная и невероятная, что мопсишка громко зарыдала.
– Мафи, – раздался голос Теодора, – ныряй с головой.
– Не люблю, когда вода в нос и уши заливается, – возразила сестра.
– Прекрати спорить, – попросил дракон, – делай, как велю!
– Ни за что! – отрезала Мафи.
Глава 18
Спасение Марсии
– Мы смогли пройти! – ликовала Мафи, выбираясь на берег и отряхиваясь. – Жуткий ужас! Мне сначала стекло досталось, но потом Куканя забрала его себе, а я получила ее деревяшки. Куканечка, спасибо огромное! По стеклу я вообще идти не могла, кое-как ползла. Аж тошнило от страха!
Куки смутилась.
– Вы мне тоже очень помогли.
– Потом поделитесь впечатлениями, – остановил собак дракон. – Мы в двух шагах от дерева. Вот оно!
Жози бросилась к толстому дубу и запрыгала около ствола.
– Марсия! Ты здесь?
Сверху донесся тихий плач.
Зефирка кинулась вперед.
– Дорогая, не рыдай, сейчас мы тебя выручим.
– Моя лапка, – простонала Марсия, – передняя. Похоже, я ее вывихнула!
– Ужас! – затряслась Мафи и закашлялась.
– Да ты совсем больная, – сказала Куки.
– Пустяк, – прохрипела Мафи, – я в колодце переохладилась. Через час пройдет, я живо поправляюсь.
– Как нам Марсию снять? – недоумевала Зефирка. – Тео, может, ты ее на землю перенесешь?
– Драконы не могут залетать на дерево, – пояснил Теодор, – поэтому они никогда в лес дальше опушки не заходят. Крылья в ветвях путаются. Но я могу наклонить дуб.
– Ты такой сильный! – восхитилась Жози.
– Я дракон, – почему-то грустно произнес Тео, – они все физически очень крепкие. У вас есть одеяло?
– Нет, – хором ответили Мафи, Куки и Жози.
– Да, – объявила Зефирка и вытащила из своего рюкзака плед.
– Ну ты и запаслась! – удивилась Мафи.
– В поход без пледа идти нельзя, – вздохнула лучшая портниха Прекрасной Долины, – и аптечка у меня при себе. Если кому нужна мазь от ожогов, то пожалуйста.
– У меня лапки как новенькие, – удивилась Куки, – а так болели, когда я по мосту бежала!
– Вода в озере лечебная, – пояснил Тео, – тот, кто смог сквозь огонь пройти, ныряет в нее с головой и вмиг здоровым делается.
– Теодор, – воскликнула Куки, – ты говоришь, что вода в озере лечебная. Почему же Мафи не стала здоровой?
– Потому что она неслух, – ответил дракон, – велено ей было с головой нырять, а она не захотела. Вода лечит, только когда в нее целиком окунаешься. Берите одеяльце, растягивайте его. Я займусь деревом.
Мопсихи споро выполнили приказ. Дуб стал медленно крениться и замер.
– Ниже не получится, – сказал дракон.
– Ты оказался слабым? – съехидничала Куки.
– Сил у меня хватит, – спокойно ответил Теодор, – но у дуба есть предел прочности. Если я поднажму, то сломаю его.
– Ну и пусть падает, – заявила Куки, – нам меньше хлопот, Марсию ловить не придется.
– Если думать только о собственном удобстве, то другому можно навредить, – заметила Зефирка, – дуб-то рухнет, но вместе с ним шлепнется и сестричка. Ее придавит. Поэтому растянем плед. Тео, потряси ствол.
Листва зашевелилась, показалась Марсия, она висела на ветке, вцепившись в нее всеми лапами.
– Эй, прыгай! – велела Куки.
– М-м-м, – промычала Марсия.
– Марсинька, – нежно завела Зефирка, – разожми коготки. У нас прекрасное, нежное, очень качественное одеяло. Мне его подарил белый боксер Фил. А уж он-то знает толк в вещах. Фил торгует постельными принадлежностями.
– Боюсь, – долетело из листвы, – очень высоко.
Жози, Мафи и Зефирка стали наперебой уговаривать лучшего парикмахера Прекрасной Долины.
– Мы тебя поймаем, – уверяла Жози.
– Не волнуйся, – подпевала ей Мафи.
– Одеяло очень прочное. Никогда не порвется.
– Ты худенькая, не толстая, как я, а плед даже меня с легкостью выдерживает, – твердила Зефирка.
– Тео, да тряхни ты дерево посильнее, – не выдержала Куки, – Марсия и свалится.
Зефирка взглянула на Куки.
– Дорогая, ты не права. Неужели тебе никогда не было страшно?
– Я, когда по мосту неслась, чуть не скончалась, – призналась Жози, – так жутко стало!
– Но ты отправила Куки часть своей переправы, – воскликнула Мафи.
– Мне стало ее так жалко, – шмыгнула носом Жозефина, – аж до слез. Они из глаз покатились, начали на мост капать, и он стал раздваиваться. Часть у меня осталась, а часть у Куки, которой добрых дел не хватало.
– Жози, Мафи! – возмутилась Зефирка. – Очень некрасиво напоминать Куки о страшных минутах ее жизни и о том, что она мало хорошего сделала.
– Мне кажется, что если сам побывал в беде, то и чужое несчастье потом как свое воспринимаешь, – произнесла Мафи.
– Марсюша, – крикнула Зефирка, – даю тебе самое честное мопсиное слово: ты приземлишься в одеяло. Разве я тебя когда-нибудь обманывала? Ответь!
– Нет! – простонала Марсия. – О-о-о… лапки соскальзывают. А-а-а!
Хлоп! И Марси обрушилась прямо в центр пледа.
– Ура! – запрыгала Мафи. – Вот видишь! Мы тебя поймали.
– Зефирка никогда не врет, – ликовала Жози, – она прыгала в этот плед из нашей мансарды, он отлично ею испытан на прочность.
Черная мопсиха заморгала.
– Жози! Мне даже в страшном сне не привидится, что я занимаюсь прыжками из окна третьего этажа! Кто тебе про меня такую глупость сказал?
– Так ты сама только что заявила Марсии: «Ты худенькая, не толстая, как я, а плед меня с легкостью выдерживает», – процитировала Жози. – Значит, ты в него сигала из окна.
– И при чем тут рыба? – задала свой вопрос Мафи.
– Какая рыба? – окончательно растерялась Зефирка.
– Сиг, – пояснила Мафи. – Давно, когда я жила в мире людей, была никому не нужной бездомной собакой
[5], одна женщина угостила меня консервами «Сиг в томате». Вкуснее той рыбы я ничего не пробовала!
