Теперь отчасти ее поведение стало нам понятным. Она и ее дочь вели охоту на Муромского, хотели поймать его с поличным, потому и проявляли пристальное внимание ко всей группе Калюжного — вычисляли новую пассию Василия.
Что бы там Попкова Пряхиной не говорила о том, что, у нее, мол, в душе все отболело, по всему видно было, она врала. Преследование Муромского являлось самым настоящим проявлением ревности.
Но при чем здесь Редькина? Калюжный утверждал, что интерес Муромского пал на Валерию Воропаеву, а ее увел из-под носа Антон Левицкий. Возможно, Муромский переключился на Редькину, но у той разгорелся роман с Курковым. Тогда зачем Попковой убивать Редькину? Она ей не соперница. Кстати, Пряхина ни словом не обмолвилась о том, что Попкова ей угрожала. Более того, с ее слов выходило, что Валентина пришла и по-дружески предупредила ее о подлой натуре Муромского.
«Надо обязательно говорить с Попковой», — подумала я.
Должно быть, эту фразу я произнесла вслух, потому что Алина тут же на нее отреагировала:
— Интересно, а мы куда едем? — насмешливо спросила она. — Склероз начался? Напоминаю, мы и едем к Попковой, только на секунду заскочим в «Пилигрим» за адресом. Приехали. Если хотите, можете посидеть в машине, я сама за адресом Попковой схожу.
Степа выразила желание подождать в машине, — какой смысл всем троим бежать к компьютеру? А я все же пошла, узнать все ли в порядке в агентстве.
Как в воду глядела. Алена выглядела крайне взволнованной.
— Марина Владимировна, Воронков ваш опять приезжал. Злющий. Кричал, почему вас никогда нет на рабочем месте, и почему вы к нему не приехали.
— Если мы ему так были нужны, мог бы позвонить на мобильный телефон, — равнодушно заметила Алина. — Что, денег жалко?
— Так я к вам звонила, не могла дозвониться, — растеряно сообщила Алена.
— Мой телефон в сумке лежал, а сумка висела в прихожей Пряхиной на вешалке. У тебя, Алина, телефон вечно в машине валяется, — я быстро нашла причину отсутствия связи с нами.
— Мой телефон. Где хочу, там и держу, — буркнула Алина.
— Я же говорю, что не дозвониться. Вам то что, а все шишки на меня валятся, — шмыгнула носом Алена.
— Да какие шишки?! Воронков, что ли, тебя обидел? С него станет! Не переживай, такой уж у него юмор ментовский, — подметила Алина.
— Да не шутил он! Сказал, что если вы до вечера не объявитесь, то он вас к себе повесткой вызовет, потому как все карты у него на руках.
— Какие карты? Что он тебе наговорил?
— Он вас посадить хочет, — с придыханием выдала Алена. — Так и сказал, допрыгались вы, преступили закон. Горе-то какое! — запричитала она. — Если он впрямь вас посадит, что будет с агентством? Мне другую работу искать?
— Да ты что, Алена? Не родился еще человек, который нас посадит, — фыркнула Алина и, постучав указательным пальцем по виску, добавила: — Как ты вообще себе это представляешь?
— А что? От сумы и от тюрьмы не зарекайся.
— Вот что, Алена, — рассердилась Алина, — вместо того, чтобы языком чепуху молоть, вытяни из компьютера нам адрес Попковой Валентины Ивановны. И по-быстрому.
Алена подошла к компьютеру, а я, наклонившись к Алине, тихо сказала:
— Может позвонить Воронкову? Отчитать его — чего он девушку пугает — и спросить, что ему от нас нужно?
— Девушка сама должна шевелить извилинами, понимать, когда с ней серьезно говорят, а когда прикалываются, — остановила меня Алина. — Некогда, потом позвонишь.
— Готово. Вот адрес, — Алена протянула нам бумажку с названием улицы и номером дома.
— Вот и чудненько, — Алина схватила бумажку и пошла к двери, разговаривая со мной на ходу. — Ехать недалеко, успеем застать дома. Пряхина говорила, что Попкова работает в ресторане, в цехе холодных закусок. В основном рестораны начинают свою работу с двенадцати часов. Сейчас четверть одиннадцатого. Есть шанс встретиться.
Перед дверью Попковой мы стали по краям, а Степу поставили аккурат напротив глазка. Через искаженное стекло ее все принимают за подростка и, услышав ответ: «Свои», без опаски открывают дверь.
Валентина Ивановна распахнула перед нами дверь, даже не спросив: «Кто?». Правда, увидев нас, она тут же хотела ее захлопнуть, но Алина успела поставить на порог ногу. Попкова посмотрела на Алинину ступню, а потом, окинув недовольным взглядом всех нас, спросила:
— Что надо?
— Здравствуйте, Валентина Ивановна, — елейным голоском начала Алина. — Как же вы изменились с тех пор, когда мы с вами в последний раз виделись. А где ваш паричок? Ну да вам так лучше. — Валентина Ивановна хотела вытолкнуть ногу Алины с порога, но моя подруга стояла намертво. — Предупреждаю, если вы сейчас попытаетесь захлопнуть дверь, мы вызовем ОМОН. Санкция прокурора не понадобится, поскольку представитель закона перед вами, — Алина уважительно посмотрела на Степу. — Верно, Стефания Степановна?
— Не понадобится, — важно повторила Степа.
— Может, пригласите в квартиру?
— Зачем? — спросила Попкова, все еще не оставляя надежды от нас отделаться.
— Разговор есть. Да не тряситесь вы. Для начала мы только поговорим. Если вы пойдете нам навстречу, не будете ничего утаивать, мы обещаем найти вам хорошего адвоката.
— Чего? Какого адвоката? — Валентина выпучила на Алину глаза.
— Вы подозреваетесь в убийстве женщины. При таком раскладе адвокат вам просто необходим, — не моргнув глазом, продолжила Алина.
Попкова замерла. Ее лицо выражало полное недоумение. Догадываюсь, именно так выглядел бы пещерный человек, перенесшийся на машине времени в наш век и увидевший, скажем, гремящий трамвай.
— Мы будем продолжать стоять на лестничной площадке? — не выдержала долгой паузы Степа. — Гражданка Попкова, может, вы хотите, чтобы я на весь подъезд закричала: «За что вы убили Ирину Редькину?»
— Что? Я? Редькину? Я никого не убивала, — Попкова отчаянно замотала головой.
— Так мы пройдем? — Алина сделала шаг вперед, тесня Валентину Ивановну вглубь квартиры.
Попкова уже не сопротивлялась. Она показывала дорогу, не переставая твердить:
— Никого я не убивала. Как вы могли подумать? У меня и в мыслях подобного не было? Да чтобы я? Никогда…
Она привела нас в гостиную, плотно заставленную мебелью: диван, два кресла, стенка советских времен, а еще шесть стульев и стол, на котором стояла огромная ваза с букетом искусственных цветов. Свободного пространства для четверых катастрофически не хватало.
— Мы присядем, вот здесь на диванчике? — иронично спросила Алина, падая в диванные подушки.
Попкова судорожно кивнула головой.
— Валентина Ивановна, мы бы не появились у вас, если бы ваше поведение не показалось нам весьма странным. Вы пришли в «Пилигрим» и, прежде чем купить у нас тур, спросили, совпадает ли наш маршрут с маршрутом агентства «Омега-тур», — издалека начала я. — Еще в поезде, по пути в Венгрию, вы кого-то высматривали в чужом вагоне. Кстати, в этом вагоне ехала группа из «Омега-тур». На венгерской территории вы по пятам следовали за этой группой. Это может подтвердить и руководитель группы, и его туристы. Не с вами ли связаны все несчастия, которые сыпались на головы бедных туристов? Впрочем, и нашим туристам от вас досталось. Разве не вы в Мишкольце, в купальне, чуть не утопили Анатолия Трофимова? Потом было несколько инцидентов, к которым, я полагаю, вы тоже приложили руку. И в завершении смерть Редькиной… — я умолкла.
