Глава 18
Когда мы уже сидели в салоне автомобиля, Алина спросила у Степы:
— Ну и как тебе наш конкурент?
Степа оглянулась назад. Калюжный, который вышел нас проводить, все еще стоял на ступеньках, провожая взглядом отъезжающий Алинин «Опель».
— Я думаю, что ему слабо застрелить человека. Он трус по природе. Мелкие пакости в его характере, а вот пойти на преступление… — Степа на мгновение задумалась. — Нет, кишка тонка. Он не убийца.
— Не убийца, — согласилась я, покачивая головой.
— Тогда кто убийца? — Алина крутила руль, сосредоточив все свое внимание на дороге и предоставив нам право рассуждать.
— А что вы скажите о Муромском? — спросила Степа. — У меня в голове так и не сложился его образ. Что за мужик? Кстати, ваш Калюжный нам не ответил, как тот попал в его группу. Кто он «жертва» или «заказчик»?
— Вернемся? — Алина вдавила ногу в педаль тормоза. — Спросим?
— Нет, сегодня уже поздно, — Степа увидела на передней панели Алининого «Опеля» электронные часы. — Нечего себе! Восемнадцать тридцать, а у нас с Мариной еще ужина нет. Чем мы Анютку и Олега кормить будем? — глазами полными ужаса она посмотрела на меня.
Ох уж эта Степа! Такую тетку надо поискать. Забота о семье превыше всего! Даже ее любимое хобби — раскрыть тайну преступления и разоблачить преступника — отходит на второй план, если она знает, что в это время ее любимому племяннику угрожает легкий голод. Анютка та вообще вне конкуренции. Побаловать ее фирменными пирожками — святое дело. Сколько я ни говорила Степе, что Олегу и Ане не мешало бы сбросить перед летом несколько килограммов, все без толку. Степа упорно не желает видеть назойливо выпирающий из-под рубашки живот Олега и пухленькие щечки Анюты и заботится о них, словно о дистрофиках на грани вымирания.
— Ты еще про Хрюна забыла, — язвительно напомнила я.
— Да-да, как же я о свинье забыла? — решила подыграть мне Степа. — Как бы он с голодухи фокстерьера не схрупал.
— Алина, останови у магазина, — попросила я. — Что-то у меня на душе неспокойно. Степина свинья действительно такая. Если ее вовремя не покормить, она и собачатиной может полакомиться.
— Да вы так не волнуйтесь, у меня часы спешат на час, — всерьез приняла наш разговор Алина.
— Тогда успеем еще застать Бобби в живых, — наигранно вздохнула я. — Алина, ты нас высади рядом с этим магазином.
— Я вас высажу поближе к дому, — пообещала Алина и вернулась к прерванному разговору. — А на счет Муромского я тебе так, Степа, скажу. Сначала мы с Мариной подумали, что он профессор.
— Я так не думала, — внесла я поправку. — Это ты нашла, что Муромский весьма похож на коллегу твоего мужа, профессора Филонова. Но я припоминаю, как Калюжный однажды обмолвился, якобы в анкете Муромский писал, что он пенсионер. Возраст у него еще не пенсионный, значит, скорей всего он пенсионер от армии, то есть бывший военный.
— А раз так, то он не миллионер и не олигарх, стало быть, он «заказчик», а не «жертва». В «жертву» он себе выбрал Воропаеву, хозяйку сети ювелирных магазинов, — продолжила мою мысль Алина. — Приехали. Вот ваш магазин.
Алина остановила автомобиль напротив входа в супермаркет, но Степа даже не шевельнулась.
— Чего сидишь? — я легонько ее подтолкнула. — Пошли спасать голодающих Поволжья. Можем не успеть с ужином к приходу Олега.
— Погоди, я думаю, — не поддалась на мои уговоры Степа. — А что если связать в один узел нападение на Воропаеву, избиение Муромского и убийство Редькиной? — осенило вдруг ее.
«Почему нет? — подумала я. — Все остальные «несчастные» случаи происходили с легкой руки Калюжного. А вот этим трем инцидентам пока объяснения нет».
— Плохо, что у Редькиной уже не спросишь, видела ли она, кто в нее стрелял из автомобиля или нет, — с досадой продолжила Степа.
— Воропаева тоже ничего не сможет сказать, потому что находилась спиной к преступнику. Мы у нее уже спрашивали, — напомнила я.
— Остается Муромский, — подытожила Алина. — С ним надо поговорить. Вы идите в магазин, а я вернусь в «Омега-тур», возьму адрес Муромского. Я позвоню, — бросила она, отъезжая.
В магазине Степа складывала в тележку все подряд: от полуфабрикатов глубокой заморозки до макарон, различных круп и собачьего корма.
— Степа, что происходит? — удивленно спросила я, осматривая набор продуктов. — Мы к осаде готовимся? Напомню тебе, что сейчас не восьмидесятые годы, когда в магазинах можно было шаром катать. Что ты в тележку положила? Какой смысл набирать вечномерзлых цыплят и размораживать их полдня, когда в любое время суток можно зайти в магазин и купить если не парное мясо, то уж охлажденное наверняка. Я тебя не узнаю.
— Марина, ты хочешь меня к плите приковать? Не выйдет!
— Я тебе и не предлагаю это, — пожала я плечами. — С чего ты взяла?
— Олега и Аню, конечно, не брошу, обещаю, — слишком уж серьезно сказала Степа.
— Ты сейчас о чем?
Степа явно была в не себе. Ее щеки покрывал лихорадочный румянец, в глазах горел бесовский огонь. Конечно же, я не раз сталкивалась с подобным состоянием моей родственницы. Реинкарнация была налицо. Сейчас передо мной стояла не Степа, а миссис Марпл, а может, и сам Шерлок Холмс.
— Как о чем? Нам преступника надо найти! — воскликнула Степа. — Сейчас придем, в четыре руки наготовим на неделю вперед, и спокойно будем заниматься расследованием убийства Редькиной.
— Ах, вот в каком смысле ты не бросишь Олега и Аню. А собачьего корма зачем столько набрала? Кстати, Бобби не приветствует «Чаппи, шашлык». Не знаю почему. Может, там присутствует искусственный запах дыма?
— Бобби, может, и не приветствует, а вот Хрюня за милую душу схрумкает «шашлык». Никакой другой «Вискас» или «Чаппи» не идет в сравнение с «шашлыком».
— Он и кошачий корм ест? — округлила я глаза.
— Марина, нет сухого корма для мини-свинок, — трагично произнесла Степа. — Парадокс какой-то получается. Свиньи есть, а корма для них нет. Чем свинье питаться?
Чтобы скрыть улыбку, я отвернулась в сторону. Хрюн очень редкий экземпляр, он ест все, что попадается на глаза, даже несъедобные промышленные товары. Не счесть, сколько разбросанных Олегом по квартире носков переварено в желудке Степиного свина. Я молчу о любимых свинских лакомствах — картошке и морковке, которые он втихаря ворует на балконе из ящика с овощами. На месте Степы я бы так не переживала: в нашем доме провизии много, голодная смерть Хрюну не грозит, он сам найдет, что ему пожевать.
Алинин звонок застал нас врасплох. Мы успели приготовить только ужин на сегодняшний вечер и теперь занимались тем, что готовили впрок — Степа намеревалась обеспечить семью едой на целую неделю. Вся кухня была заставлена мисочками и кастрюльками. Фарш ждал, когда в него добавят булку и измельченный лук. Курица уже плавала в кастрюле, которую надо было поставить на огонь. Творог следовало смешать с яйцами и слепить из него сырники. В общем дел еще было невпроворот.
