Но Сара не поняла.
— Он попросил тебя выйти за него замуж, а ты отказалась. Потом он ухитрился заниматься с тобой сексом без презервативов, а ты это обнаружила, устроила ему сцену и порвала с ним всяческие отношения. И это несмотря на то, что вероятность забеременеть была нулевая, так?
— Да. — Клео оглядела переполненное кафе. Оставалось надеяться, что никто не слушал их разговор.
— Он поступил не так плохо, Клео. Это даже нельзя сравнить с тем, как поступал со мной Скотт. Байрон не поверил в сплетни о тебе. Не стал ради мести заниматься жестким сексом. Он просто случайно забыл о защите. Один раз. Практически во сне, позволю себе добавить. И если ты говоришь правду, он явно влюблен в тебя. Слушай, ты нравилась ему, даже когда вела себя как сущая стерва. Мне жаль это говорить, но ты именно так себя и вела. Не могу сказать, что я много думала о Байроне Мэддоксе после встречи в прошлом году, но, честно говоря, я сделала выводы по той его жуткой девушке. Очаровательной, но полностью себе на уме. Это был перенос аффективных переживаний ненависти.
— Что?
— Юридический термин, иногда я сбиваюсь на этот язык. Вернемся к делу. Нужно дать человеку второй шанс. Помнишь, что ты сказала мне той ночью, когда пришла ко мне во время нашего со Скоттом разрыва? Ты сказала, что брак — это сложно. И это так. Но сложность оправданна, если муж действительно любит тебя. И думаю, Байрон действительно тебя любит. Не как твой первый муж.
— Почему ты так говоришь? Мартин любил меня.
— Разве?
— Да. По-своему…
— По-своему — это как, Клео?
Клео вздохнула и рассказала ей все. Находя слова для того ужаса, через который ей приходилось проходить в первые годы брака, она не всегда могла сдержать слезы.
— Какой подонок.
— По-другому он не умел. Так вел себя его отец.
— Это не оправдание, Клео.
— Да. Я собиралась уйти от него, но он заболел раком, и я не смогла. А после он изменился.
— Ты хочешь сказать, потерял контроль над тобой.
— Да. Именно это и произошло.
— Но ты начала бояться мужчин и того, на что они способны, если дать им над тобой власть.
— Да.
— Тебе нужно рассказать Байрону то, что ты рассказала мне. Той ночью ты советовала мне быть честной и прямой с любимыми. Говорить им, чего ты хочешь от жизни и чего не хочешь. А ты ведь хочешь детей, правда?
— Да. Но ребенок должен быть плодом зрелого решения. Не желаю, чтобы меня принуждали хоть к чему-либо.
— Так и скажи об этом Байрону. Уверена, он готов тебя услышать.
— Я… я не знаю.
— Я не выпущу тебя отсюда, пока ты не позвонишь Байрону и не назначишь ему встречу.
— Ты можешь быть суровым начальником. Ты знаешь об этом?
— Ты вынудила меня дать такое же обещание в случае со Скоттом, помнишь?
— Это совсем другое.
— Не вижу разницы.
— Вы уже женаты.
— Любовь — вот что главное. Ты любишь Байрона?
— Да.
— Тогда бери свою чертову трубку и звони.
Клео не пошевелилась.
— Я жду. — Голубые глаза Сары холодно блестели.
Внезапно Клео вспомнила слова Харви. «Не позволяй гордости вставать на пути твоего счастья». Или что-то вроде того.
— Хорошо. — Она набрала знакомый номер, но наткнулась на автоответчик.
Расстроившись, Клео связалась с Грейс.
— Клео?
— Грейс, я пытаюсь найти Байрона. Он в офисе?
— Нет. Он ушел и не сказал куда.
— Понятно…
— Ты звонила ему?
— У него включен автоответчик.
— Не удивлена, он не хотел ни с кем говорить. Он очень расстроен, Клео. Подавлен.
Клео не могла представить расстроенного Байрона. Разозленного — да. Но подавленного? Нет.
— Как только он вернется, я скажу ему о твоем звонке.
— Буду признательна.
— Я нашла его! — Сара прочитала эсэмэску. — Они со Скоттом обсуждают дела, но Байрон хочет дождаться тебя.
— Хорошо, я все слышала, — вмешалась Грейс. — И пожалуйста, Клео, помирись с ним. Я не могу больше его выносить, честно.
Клео улыбнулась. Когда Скотт был в неладах с Сарой, с ним было невозможно работать.
— Помирюсь.
Глава 25
После эсэмэски Скотта Байрон не мог отвести взгляд от двери, в волнении ожидая встречи с Клео. Молчание Клео его не удивило — она слишком злилась, чтобы купиться на цветы. Но Байрон не знал, как еще показать свое раскаяние и хоть немного смягчить ее сердце.
Сегодня утром он понял, что больше не может сидеть сложа руки, и направился в главный офис «Макаллистер майнс». Там он внезапно столкнулся со Скоттом.
— Скоро они придут?
— Они уже направляются сюда. Могу я спросить, что ты натворил?
— Нет.
— Что-то настолько ужасное? Ну, это не может быть хуже, чем то, что я сделал некоторое время назад, а мы с Сарой все еще вместе. Если вы действительно любите друг друга, в конце концов все будет хорошо.
— Надеюсь, ты прав.
— Я знаю Клео, в ее сердце живет безграничная любовь. Ты знаешь о ее первом браке?
— Немного.
— Сара думает, что муж не очень хорошо с ней обращался.
— Я начинаю думать так же.
От стука в дверь Байрон оцепенел.
— А вот и они, — прошептал Скотт и встал:
— Входите, дамы.
Сара вошла первой. В светлых брюках и небесно-голубом мохеровом свитере она выглядела восхитительно, но Клео ее перещеголяла. Белый брючный костюм подчеркивал темные волосы и оттенял оливковую кожу, а длинный бирюзовый шарф добавлял цвета. При виде Байрона Клео засияла, и только покрасневшие глаза выдавали недавние переживания.
— Приветствую, Байрон. Я слышала, ты вел себя не очень хорошо.
— Думаю, моя дорогая жена, что Байрон хотел бы поговорить с Клео наедине. Может, оставим их? Мы будем внизу, Клео. Пить кофе. — Не давая Саре запротестовать, Скотт подхватил ее под локоть и вышел с ней за дверь.
— А у тебя тактичный начальник.
Клео молчала и не отводила взгляда от Байрона. Как он очарователен в этом великолепном темно-синем костюме. На его прекрасном лице читались свидетельства бессонных ночей и переживаний. Под красивыми голубыми глазами залегли темные круги, он похудел, и даже щеки слегка впали.
Ее огорчало, что он страдал из-за нее. Клео была чужда жестокость, но она отстаивала себя.
