Рат покрутил головой, словно узел шейного платка вдруг стал слишком тугим и сдавил ему шею.
– Она сама не пожелала выходить замуж и пытается помешать жениться брату. Вероятно, она в принципе против брака. И после этого ты говоришь, что она не похожа на монашку?
– Вывод напрашивается сам собой, – вторил приятелю Гриффин. – В брак она не верит, но Хок утверждает, что и невестой Христа она стать не собирается. Хм. Мне слышится в этом вызов. А тебе?
Ратберн ухмыльнулся.
– Вызов, а что же еще? Леди может сколько угодно твердить, что замуж не хочет, но я готов биться об заклад, что замужество при этом – ее самая заветная мечта. Если леди не монахиня, конечно.
– Вы можете сколько угодно надо мной потешаться, друзья мои, – со смешком заметил Хок, – только на вашу наживку я не клюну. – И добавил, дождавшись, когда мимо их стола пройдут двое господ: – Мисс Квик категорически против договорных браков, и причина тому – ее собственный печальный опыт. И, давайте признаем, в наше время такого рода сделки скорее исключение, чем правило. Суждения по этому поводу мистера Квика я буду знать только после того, как поговорю с ним лично, и то, как он поступит в связи с моим предложением, во многом будет зависеть от меня, от моей линии поведения. Так к чему же нам готовиться, друзья? Есть ли желающие отомстить нам за те письма?
– Как раз сегодня непреклонная мисс Труф, автор скандального листка, намекнула на некую готовящуюся акцию, – сообщил Гриффин. – По-видимому, она желает выжать из той истории с письмами еще кое-что. В своей колонке она сообщает об участии Веры в предстоящем сезоне и намекает на то, что они обе – и Вера, и Адель – рискуют своей репутацией и не только.
Хок выругался сквозь зубы.
– Хотелось бы узнать, кто она такая, эта мисс Труф. Наверное, придется поднажать кое на кого и вывести чертову писаку на чистую воду.
– Ничего не выйдет, – вынес свой вердикт Рат. – Боюсь, никто нам помочь не сможет.
– Согласен. Судя по тому, как продается эта «желтая» газетенка, ни один из информаторов мисс Труф не захочет терять постоянный источник дохода, раскрывая инкогнито своего работодателя, – заметил Гриффин.
– Тогда остается лишь надеяться, что эти ее информаторы, кем бы они ни были, не узнают раньше времени о том, что я пытаюсь найти мужа для Адель раньше, чем начнется сезон, – мрачно заметил Хок.
– Ты знаешь, что сказанное нам при нас и останется, – добавил Гриффин. – Но так ли ты уверен в мисс Квик и ее брате?
– Я ни в чем не могу быть уверен до конца, но мисс Квик пообещала никому ничего не говорить, кроме брата. – Опасаясь, как бы друзья при упоминании мисс Квик не повернули беседу не в то русло, Солан поспешил спросить у Гриффина: – А ты не думал поинтересоваться у Веры, не хочет ли она заручиться твоей помощью в поисках мужа? Наши сестры уязвимы, пока в поиске, но у нас есть надежный и элегантный способ связать руки нашим врагам, и грех этим способом не воспользоваться.
– Я знаю, что услышу в ответ, – усмехнулся Гриффин. – Вера, увы, далеко не так сговорчива, как твоя Адель. Мне остается лишь издали за ней наблюдать, а уж выбор она сделает сама. Утешает лишь то, что Сара уже замужем: это значительно облегчает груз ответственности.
– Не знаю, радоваться мне или огорчаться сговорчивости Адель. Родители избаловали ее до крайности. Любой ее каприз выполнялся немедленно. За нее все всегда не только делали, но и думали. Мне кажется, что, если бы я решал за Адель, какое платье ей надеть сегодня, а какое – завтра, она была бы только рада. Представьте, какая непосильная стоит передо мной задача: я должен найти ей такого мужа, чтобы ей не только понравился, но и потакал всем ее прихотям, не злоупотребляя в то же время ее безграничным доверием и поистине младенческой беспомощностью.
– Хорошо, что у меня нет ваших проблем, – сказал Рат, вытирая рот. – Но это не значит, что я не сделаю все, что смогу, для ваших сестер. Ну, кроме разве что предложения, но вовсе не потому, что им недостает красоты или чего-то еще: просто они заслуживают лучшей партии, чем я.
– Можешь не оправдываться, – проворчал Хоксторн. – Ни Гриффин, ни я не отдали бы своих сестер за тебя в любом случае.
– Мне думается, что прошлый сезон прошел вполне удачно для обеих моих сестер, – заметил Гриффин, – если не брать в расчет лорда Генри. Но мы-то с вами знаем, чем все закончилось.
– Никто ничего не узнал ни про удар зонтиком по голове, нанесенный бедняге некой леди, ни про хук в челюсть, который он получил от брата той самой леди в тот же день, – с ухмылкой напомнил Рат, и друзья встретили его замечание понимающим смешком.
– Полагаю, Генри Дагуорт поступил мудро, покинув Лондон на то время, пока заживало лицо. Нет синяков и ссадин – нет разговоров; нет разговоров – нет скандала, – философски заключил Рат.
– А будут ли провокации в этом сезоне, покажет только время, – заключил Гриффин.
– Возвращаясь к нашим баранам, – многозначительно глядя на Хока, сказал Рат. – Было бы неплохо услышать более подробный рассказ о сестре мистера Квика. Надо признаться, ты меня заинтриговал.
Хоксторн задумчиво поднес кружку к губам. В соседней комнате играли в бильярд – слышно было, как ударялись друг о друга шары. Рат всегда отличался проницательностью, а еще – бульдожьей хваткой, и частенько сочетание этих качеств доводило его до беды. Не зря говорят: посеешь ветер – пожнешь бурю, – но герцога бури не страшили. Он любил острые ощущения, а то, что при этом задевал чувства друга, его не смущало.
– Мне нечего добавить к уже сказанному: слишком мало ее знаю, – ответил Хоксторн.
– Квик, очевидно, в ближайшее время приедет в Лондон для разговора с тобой. Он возьмет ее с собой? – спросил Гриффин.
– Я сказал ей, что сам вернусь в Маммот-Хаус для переговоров с ее братом, и попросил предупредить его, чтобы дождался.
Рат и Гриффин многозначительно переглянулись, и Хоксторн прекрасно понимал, что провести друзей ему не удалось. Они все поняли правильно: да, ему хотелось опять увидеться с мисс Квик… Лореттой, – но вдаваться в подробности он не собирался.
По правде сказать, Солан не помнил, когда ему было так хорошо и комфортно, как в тот вечер с мисс Квик. Это не значит, что он не получал удовольствие от тесного общения с другими юными и не очень юными леди. Среди этих представительниц слабого пола были и такие, кого он откровенно презирал, и такие, к кому относился терпимо, но чтобы вести с дамами, которых вожделел, задушевные разговоры и получать при этом удовольствие от самой беседы – нет, такого еще не было. Случайное знакомство с мисс Квик оставило в душе такой глубокий след, что все крепче он утверждался в мысли: они должны быть вместе, потому что друг другу интересны во многих смыслах и потому что в их увлекательнейших спорах может родиться истина, что само по себе большая редкость.
– Назад, в Маммот-Хаус, говоришь? – насмешливо протянул Рат. – Возможно, нам следует составить тебе компанию. Что скажешь, Гриффин?
