Камилла де Виньо. Темно-карие глаза, почти черные волосы, очень белая кожа. Тонкие черты лица и немного смущенная улыбка. Гарланкер изобразил ее среди плодоносящих яблонь в венке из желтых и красных листьев…
Да, на месте короля я бы затруднилась с выбором.
Улыбнувшись, Луи XI встал, подошел к портьере, закрывающей часть кабинета, и отдернул ее. Вот тут я остолбенела: там, на невысоком постаменте стояла огромная клетка, в которой сидела большая светло-серая сова.
Восьмого сентября, за неделю до начала занятий я сидела в шезлонге в саду своего дома рядом с кустом каких-то особо редких георгинов нежно-лилового цвета и делала вид, что читаю «Вестник Академии магического искусства Лютеции», когда возле моего левого локтя возник Бакстон, дворецкий.
— К вам студенты, ваша милость, — чопорно сообщил он.
Мой дворецкий отчего-то не одобряет, когда ученики посещают меня дома. И еще он упорно называет меня «ваша милость», как положено баронессе. Я бы предпочла более привычное «коммандер», ну так кто ж меня слушает?
— Так пусть идут сюда, — ответила я, лениво приоткрыв один глаз. — Много их там?
— Двое, ваша милость.
— Вот и пусть идут. Подайте стулья и… сок какой-нибудь, что ли.
— Слушаюсь, ваша милость.
Снова закрыв глаза, я начала погружаться в нирвану, из которой меня вывел пронзительный голосок Валери Дюнуа:
— Госпожа профессор! Вы слышали новости?
— Сядь, девочка, и не кричи так громко! — Я взглянула на нее, прикрывая глаза ладонью. — Что случилось, нашли дорогу в Атлантиду?
За плечом Валери маячил ее жених Анри де Бюссон де Буа-Траси, и вид у него тоже был взбудораженный.
— Атлантиду? Откуда?.. Да нет, ерунда какая! При чем тут Атлантида?
— При том, что меня в последнее время интересует именно она! — Я стряхнула с себя сонную одурь, села попрямее и нахмурилась.
Вообще-то, нахальство с их стороны вот так врываться с воплями… Или что-то произошло, действительно требующее моего внимания?
— Вот! — Валери сунула мне в руки свежий номер «Фигаро». — Читайте на первой странице!
Я повертела газету, уперлась взглядом в первую страницу и нашла официальное сообщение:
«Его величество король Галлии рад сообщить своим подданным о принятом решении сочетаться браком до конца 2186 года».
— Ну и что? — подняла я глаза на студентов. — Кажется, мы с вами узнали об этой идее одними из первых!
— Вы имя невесты прочли?
— Нет, но могу предположить…
— Предполагайте! — Нахальный мальчишка вытащил у меня из рук газету, и я не успела заглянуть дальше.
— Полагаю, что это должна быть Адалаис. Во всяком случае, именно ее портрет дольше всего задержался на рабочем столе его величества.
— Призрак в шпионах — это здорово, конечно, — ехидно проговорила Валери. — А теперь, дорогой, верни госпоже профессору газету.
«Нашей супругой станет ненаследная принцесса империи Чинь ее высочество Вэнь Чен», — прочла я.
Журнал полетел с моих колен в одну сторону, трубка и газета в другую. Я вскочила, готовая бежать, драться…
Когда к кустам георгинов на шум прибежал Бакстон, он застыл в изумлении: по лужайке были разбросаны газета, журнал, трубка, пепельница, стулья. А все трое — профессор и ее студенты — хохотали, утирая слезы.
Я подняла на него глаза и проговорила сквозь смех:
— Чиньская принцесса, Бакстон! Как он нас сделал, а?
