— Куда мы плывем? — спросила Криста.
— Ну да, так я тебе и сказал, — ухмыльнулся Джексон.
— Но ведь теперь у нас нет телефона… — начала она и тут же уставилась на рацию.
— Я выну батарейку еще до того, как отведу от тебя глаза.
— О чем ты?
— Ты только что заметила рацию.
Девушка преувеличенно громко вздохнула и переступила с ноги на ногу.
— Возможно, ты не захочешь вести жизнь преступницы, — заметил Джексон.
Криста вскинула подбородок и взмахнула все еще не высохшими волосами.
— Удивляюсь, что ты этого захотел.
— Да и день был удивительным.
— Да, не совсем то, чего я ожидала.
Джексон сменил картинки на GPS, направляя катер к береговой линии.
— Надеюсь, позже ты меня поблагодаришь, — вздохнул он.
— Надеешься? Уже не так уверен, как прежде?
— Ставки становятся все выше. Теперь мы идем к границе штата.
— Ты… ты увозишь меня в Висконсин? — ахнула Криста.
— А что плохого в Висконсине?
— Это ужасно далеко от Чикаго. Почему мы идем туда? Что происходит…
Она медленно отступала от него. Джексон пожалел, что снова ее напугал. Они вовсе не пойдут до самого Висконсина.
— Я не намеревался похищать тебя, — сообщил он. — Хотел только взглянуть на Герхарда.
— Зачем?
— Понять, что он за человек.
— Нет, зачем ты вообще влез в это дело? Что тебе до нас?
— Работа.
— Кто тебя нанял?
— Это значения не имеет. Зато имеет значение то, что у твоего жениха уже есть любовница. Ты не можешь выйти за такого, как он.
Джексон не был готов рассказать ей больше. Упоминание об отце, возможно, лишь усилит ее неприязнь. Кроме того, у него еще не было доказательств того, в чем обвинял Трент Верна. А если она не желает верить, что жених ее обманывает, уж точно никогда не поверит, что он задумал ее обокрасть.
— Он не такой. Понять не могу, откуда ты все это взял!
Она перестала вырываться, и это хорошо. Страх, похоже, сменился гневом. Угрызения совести уже не так сильно терзали Джексона.
— Гости, — сказал он, увеличивая скорость.
Ночь была ясной, относительно спокойной, слава богу. Им нужно уйти как можно дальше от того места, где Криста пыталась позвонить.
— Мои гости?
— Формально да. Но я бы сказал, что это гости Верна. Похоже, они с ним знакомы и громко шутили насчет его отношений с Грейси. Я понял, что совесть мне не позволит оставаться в стороне. Поэтому я воспользовался возможностью и похитил тебя.
Она немного помолчала.
— Значит, это не столько преступление, сколько альтруизм.
— Да. Для меня легче всего было бы просто уйти.
— Ты и сейчас можешь уйти.
— Мы на борту.
— Тогда уплыть. Или оставить меня на берегу и уехать. Или удрать. Отдрейфовать. Как ты это называешь?
— Отплыть. И нет, я не оставлю тебя на берегу.
Он демонстративно оглядел ее с головы до ног, получая уж слишком большое удовольствие от зрелища.
— Прежде всего, ты не одета.
— Снова надену подвенечное платье. Пусть в нем неудобно, но все же лучше, чем оставаться здесь.
— Меня бросят в тюрьму, — добавил он.
— Чертовски верно. Так и будет.
— Только не в следующие несколько часов.
— Сколько еще до места? — спросила она.
— Какого именно?
— До тайного укрытия, куда ты меня везешь. Долго еще до окончания плавания?
— А что?
— Я голодна.
— А, теперь ты голодна! Нужно подождать.
— Я могу поесть, пока ты управляешь катером.
— Я не могу тебя отпустить.
— Но я не собираюсь прыгать за борт!
— Еще недавно я тоже так думал.
— Мы слишком далеко от берега.
— Да, но у тебя наверняка появился очередной блестящий план. Повредить мотор, ударить меня гарпуном в спину.
— У тебя на борту гарпуны?
— Боже, дай мне силы, — пробормотал он.
Она подалась к нему:
— Я тебя раздражаю? Вывожу из себя?
— Да. И то и другое.
Ее стремление спорить действительно раздражало, но досада была результатом чего‑то совершенно иного. Она излучала энергию. Волновала. Была прекрасной, задорной, сложной и умной женщиной, и он всячески сопротивлялся своему сексуальному влечению к ней. Но пока она у него в заложницах, он не сможет пригласить ее на свидание в лучший ресторан города. Тем более затащить в постель.
— Есть простое решение, — сказала она.
— Отпустить тебя? — предположил он.
— Точно.
— Ни за что. Пока мы утром не встретимся с Маком.
— И тогда ты меня отпустишь?
Он понял, что его загнали в угол, но что же тут поделать? Оставалось только надеяться, что к утру Мак раздобудет веские доказательства.
— Да, — кивнул Джексон.
Губы Кристы растянулись в ослепительной улыбке.
В этот момент в борт ударила волна, и она прижалась к нему. Тело ее было таким мягким и податливым. На секунду риск попасть в тюрьму показался ему вполне оправданным.
Проснувшись, Криста не сразу поняла, где находится. И не сразу поняла, что теплое тело рядом не принадлежит Верну. Она в постели с кем‑то выше ростом, более мускулистым, пахнувшим иначе. И пол под ними двигался.
Но тут она все вспомнила. Уже в середине ночи она сдалась и легла на кровать на носу катера Джексона. Он все еще не спал, и она заняла один край массивной койки на случай, если он соберется лечь рядом. Очевидно, в какой‑то момент так и произошло. А во сне она, должно быть, придвинулась к нему.
Теперь ее обнимала его сильная рука. Ее рука лежала у него на груди. А ее нога… ой‑ой… Ее нога обхватывала его бедра. Майка поднялась до талии! К счастью, на нем все еще были спортивные штаны. Иначе между ними ничего бы не оставалось, кроме кружев и шелка ее белых трусиков.
Она понимала, что нужно отодвинуться. Что следует отодвинуться. И сделать это, прежде чем он проснется и застанет ее в такой нескромной позе. Теперь, хорошенько подумав, Криста сообразила, что нужно было отпрянуть сразу же, как только она пришла в себя.
Оставаться на месте — плохо. Очень плохо. И то, что ей это нравилось, — еще хуже. Разве прилично — наслаждаться объятиями другого мужчины, как бы ей ни нравилось его тело, как бы ни было красиво его лицо, каким бы чувственным ни было прикосновение его ладони, лежавшей на ее бедре.
