– Они знают?
– Пока нет, сэр. Только в общих чертах.
– Хорошо… – подвел итог президент – потому что мы и сами ни черта не знаем. Я одобряю намерения ЦРУ по доразведке объекта перед ударом. И я обязываю министерство обороны, и лично вас, секретарь
[26] Гейтс, продумать и предпринять все возможные меры к тому, чтобы при проведении операции наши люди не пострадали и смогли уйти оттуда, даже если мы вытянем пустышку. Это не рейд в один конец и я не хочу тратить жизнь даже одного нашего военнослужащего для того, чтобы достать подонка, который и так замуровал себя в гробу. Если у нас не получится – мы попробуем еще раз, а потом еще. Но если это будет что-то вроде… – президент замялся, подбирая сравнения, – что-то вроде спасения рядовой Линч
[27], Конгресс и пресса сожрут нас живьем. Пакистан встанет на дыбы и второго шанса не будет ни у вас, ни у меня. Помните об этом, джентльмены. На этом – все.
Пакистан, Абботабад. Апрель 2011 года
Город Абботабад, расположенный на востоке страны недалеко от столицы – был хорошо известен как местный горный курорт и что-то вроде места, где богачи держат вторые дома, куда ездят на выходные. Это было красивое, горное место, покрытое самым настоящим лесом, не чахлой растительностью – а именно лесом. Здесь хорошо дышалось и было много военных, Аль-Каиды же не было совсем, здесь она была непопулярна. Единственная проблема – это место находится на самой границе с Индией, хуже того – со спорным штатом Джамму и Кашмир, и если начнутся боевые действия – то будут проблемы. Впрочем – проблемы будут в любом случае, потому что и Китай и Индия теперь являлись ядерными государствами и четвертая война между этими некогда двумя частями единой страны – будет такой, что проблемы будут везде. По всему земному шару.
Было раннее утро, середина весны – возможно, самое лучшее время года в Пакистане, потому что уже тепло, но изнуряющей жары нет, и воздух свежий и чистый. По дороге, ведущей от Исламабада в Абботабад – катила новенькая белая машина. Это был микроавтобус СсангЙонг южнокорейского производства, очень популярный в странах третьего мира за счет дешевизны и хороших корней – лицензионный Мерседес-Бенц 100. Вообще то он был медицинским – но мигалка пока была снята, а красные полосы заклеены специальной белой, под цвет кузова пленкой, чтобы не привлекать внимания…
За рулем был Стив, в салоне были Джеремайа и Ник Уильямс, начальник станции в Пешаваре, который несмотря на недавний скандал со стрельбой на улице не оставил свой пост – решили, что раз он сам убрал за собой и проблем не было – значит, ничего и не было, плюнуть и забыть. Ник прилетел спецрейсом вместе с машиной – оставалось только надеяться, что те кто шпионил в аэропорту не присобачили жучок, а Джеремайа прибыл отдельным рейсом. У Джеремайи было самое что ни на есть ниггерское имя, и по документам был из Кении – хотя на деле родился в Тенесси. Аналитики из аналитического отдела предположили, что если на контакт пойдет негр – это вызовет меньше беспокойства, ведь все неприятности здесь традиционно связывались с белыми, а к неграм просто не знали, как относиться. Джеремайа и в самом деле заканчивал армейские фельдшерские курсы, правда, из армии его вышибли – за то, что продавал наркотики сослуживцам. Среди сослуживцев был сын бригадного генерала – поэтому дали уйти по-хорошему, без срока и без записи в личном деле. Сейчас он числился в одной подозрительной структуре – но на самом деле работал в ЦРУ, использовался в тайных лагерях, так называемых «черных дырах» для пыток и ликвидации отработанного материала. На это мало кто соглашался, держали латиноамериканцев – внештатников, и Джеремайа был единственным американцем – разъездным палачом. Сейчас ему предстояло сыграть роль врача – он знал суахили, его мать была настоящей кенийкой, а отец – бывшим хиппи, поехавшим в Африку по какой-то благотворительной программе. Врача для детей – последнюю смертельную инъекцию он сделал пять дней назад, а вообще за все то, что он уже совершил – в аду еще не придумали наказания. Он слушал рэп и от него воняло, поэтому Уильямс старался держаться от этой образины подальше…
Вот только эта образина – держаться подальше от нормальных людей не желала…
Смачно выплюнув в приоткрытую форточку жвачку, он тотчас достал новую Дирол… о зубах заботится…
– Хотите, сэр? – весьма невежливо он толкнул начальника станции локтем в бок.
– Нет. Спасибо – холодно ответил Уильямс.
– И напрасно. Очень помогает против кариеса, тут вода такая, обязательно угробишь зубы. Или кишки. Нет, правда, сэр… Или вы не хотите, потому что вам предлагает ниггер.
– Джеремайа, мне нет дела до вашего цвета кожи – максимально вежливо ответил Уильямс.
– Нет, есть, сэр. Я вижу – есть. Я большой специалист по людям, сэр, я вижу их насквозь, вот так вот. Черт, у нас президентом избрали ниггера, но все белые как были расистами так ими и остались. Разве не так?
– Дже, заткнись! – проговорил Стив, не отрывая взгляд от дороги.
Уильмс не был демократом, но внезапно ему захотелось ткнуть в это белозубое и черномазое, широкое как суповая тарелка лицо кулаком, да так, чтобы этот сукин сын ни слова больше не произнес про президента Соединенных штатов.
– Это правда, правда, правда… – сказал Джеремайа, да, сэр, это истинная правда.
– А ну, заткнись!
Уильямс внезапно понял – в каких отношениях Стив и эта черномазая обезьяна. Джеремайю просто нельзя было оставлять без контроля ни на минуту, и Стив был кем-то вроде укротителя… разъездного укротителя.
Ник Уильямс достал пробник с одеколоном, поднес к носу и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы не вырвало – в стране, где взрывы происходят с регулярностью стука метронома, очень быстро учишься, как бороться с тошнотой. Его даже передернуло от осознания того, что этот ублюдок наверняка является государственным служащим – с чином и пенсионными накоплениями. Так его мать…
– Подъезжаем – сказал Уильямс, глянув в окно – помедленнее. Я скажу, где повернуть.
– Здесь есть полицейские, сэр? – спросил Стив.
– Есть. Если что – то я все улажу.
Джеремайа сидел на сидении, закрыв глаза – наблюдать за белыми и корчить из себя тупого и недалекого ублюдка ему надоело. Когда-нибудь – он доберется и до этих высокомерных скотов…
До всех – доберется…
Они проехали улицами центра Абботабада – здесь было как и везде, плоские крыши, разномастные, часто уродливые дома, выцветшие плакаты и афиши. Потом начали вертеться по городу, проверяя, нет ли слежки. Похоже, что не было. В процессе этого они чуть не своротили телегу с товаром, и за это кто-то кинул в них яйцом, которое разлилось по стеклу уродливой, мутной кляксой. Могли и гранатой…
