— Он получает зарплату. Весь доход оседает на счету в банке, — охладила мой пыл Ирина Аркадьевна. — Но только Ольга решила деньги не трогать и всему научиться сама, и вино производить, и продавать его, а пока жить на доходы от гостиницы. «Тем более что не все формальности улажены с наследством», — так мне Ольга сказала. Эх, как некстати эта Алина Блинова ее убила, — выплеснула она досаду.
— Может, это и не Блинова убила вашу дочь?
— А кто? Я? — с вызовом спросила Ирина Аркадьевна.
— Да уж, вам незачем, — протянула я. Зачем ей было убивать курицу, несущую золотые яйца?
— Смеетесь? Я дочь потеряла, — напомнила она. И опять я не услышала в ее словах горечи. — Я все потеряла! Меня могут выгнать отсюда поганой метлой в любой момент!
— Как? Разве не вы являетесь наследницей Ольги?
— Я не знаю. Ольга не делилась со мной, внесла меня в завещание или нет. Она такая, что могла все отписать сиротскому приюту.
Ее нелюбовь к дочери меня уже не удивляла.
— Ваша дочь оставила завещание? Она болела? Или чего-то опасалась?
— Ничем она не болела и ничего не опасалась. Просто, она такая. И про завещание мне ничего неизвестно. Она стала такой скрытной. У Жака, видимо, научилась. Я только понаслышке знаю, что у него было. На оглашении завещания присутствовала только Ольга. Сколько виноградников, сколько винных погребов, сколько домов — поди знай.
— И кому же теперь все это достанется, вы не знаете?
— Вот уж не знаю. Завещание, если такое имеется, огласят после погребения. Мне бы хорошего адвоката, но где его взять? Да и денег тот потребует немало. У меня их нет, Ольга оставила пустой сейф.
— Ее ограбили?
— Нет. Но, может быть, эта дама думала, что в сейфе что-то есть, потому и кокнула Ольку?
— Но ведь деньги должны были быть! Куда они делись? Неужели гостиница не приносила доход?
— Приносила, какой-никакой доход приносила, но у моей дочери был один существенный порок. Она любила посещать казино. Раз в два-три месяца ездила на Лазурный берег и проигрывалась там в пух и прах. Спросите, откуда у нее такая пагубная страсть? Ну как же! Кому не везет в любви, повезет в картах! Но ей и в картах не везло! Неудачница! Мы даже по этому поводу поссорились перед ее отъездом. Я хотела пройти курс массажа. Знаете, сколько здесь это стоит?
— Наверное, дорого?
— Еще как дорого! Я договорилась с одним доктором. Он неплохо говорит по-русски. Лечит частным образом, берет в два раза меньше, чем французские врачи. Случайно познакомилась. Не знаю, что бы я без него делала. Только с ним могу выговориться. Хороший парень, опытный, и массаж умеет делать, но Ольга денег не дала! Сказала, даст через три дня. Но я-то знаю, что через три дня у нее денег точно не будет. Она никогда из Ниццы с деньгами не возвращалась. Хорошо, что хоть на этот раз постояльцев привезла.
— Да… — протянула я, не зная, как прокомментировать слова Ирины Аркадьевны. Может, не привези она с собой компанию, то осталась бы жива? — А вы находились в своей комнате, когда убили Ольгу? Ведь ваша комната рядом?
— Рядом, только я услышала, когда Эмма закричала. Это она застала убийцу над трупом Ольги. Вот уж не понимаю, что они не поделили. Ну ладно, заговорилась я с вами. Мне нужно кое-какие вещи забрать из комнаты.
Я не прочь была еще остаться и поболтать с Ириной Аркадьевной, но мне определенно намекнули, что я тут лишняя.
— Уже ухожу. Пока еще светло, хочу погулять по городу. Похороны завтра? Можно прийти?
— Приходите. Отпевание состоится в одиннадцать часов в часовне, на кладбище. Только сами добирайтесь — машину для гостей я не заказывала.
Ирина Аркадьевна демонстративно от меня отвернулась. Мне оставалось лишь сказать:
— До свидания, — и выйти из комнаты.
Глава 10
Когда до моего номера оставалось несколько шагов, меня окликнули:
— Марина, не хотите составить компанию?
Я обернулась. Перед открытой дверью в свой номер, держа в руках ветровку и зонт, стоял Валерий. Мужчина явно вознамерился пойти на прогулку.
— Вы куда-то собрались?
— Да, хочу пройтись по городу. А как вы? Принимаете мое предложение?
Идти никуда не хотелось, я не прочь была сесть в уютном кафе и за чашечкой кофе поболтать с Валерием о том и о сем — авось, что-нибудь и разузнала бы, — но и от прогулки отказываться, наверное, не стоило. Кто знает, будет ли еще случай познакомиться с ним ближе?
— Почему бы и нет? — игриво тряхнула я головой и улыбнулась. — Я только оденусь теплее. Все-таки дело идет к вечеру. А вы и зонтик взяли? Дождь обещали?
— Зонт? Нет, не обещали. Это не от дождя, это я ношу вместо трости. Не так давно ногу сломал, — пояснил он.
— Понятно. Тогда я зонт брать не буду. А друг ваш тоже с нами пойдет?
— Стас? — округлил глаза Валерий и недостаточно тихо произнес, хитро косясь глазами внутрь комнаты: — Нет, он лентяй. Уже на диване дрыхнет.
— Кто лентяй? — тут же из глубины номера раздался голос Стаса. — Я, между прочим, с утра полгорода оббежал, а ты только к двенадцати проснулся. Это еще надо разобраться, кто из нас лентяй! — Через секунду, подвинув в проеме двери Валерия, Стас появился в коридоре. Не похоже было, что секунду назад он спал. На диване в верхней одежде не спят, во всяком случае, на трезвую голову, а он стоял передо мной в куртке, держа в руках кепку и шарф. — Если уж вы, Марина, согласились пойти с этим типом на прогулку, не ходите с ним по питейным заведениям, — чересчур серьезным тоном посоветовал он. — На хорошие рестораны у него денег нет, а в забегаловках вам не место. Я же вижу, вы женщина приличная. А этот упырь напьется — приставать начнет. Оно вам надо? А еще ни в коем случае, не одалживайте ему деньги. Опять же напьется и приставать начнет.
— Стас, ну что же ты меня позоришь? — делано возмутился Валерий.
— Позорю? Я девушку предостерегаю от необдуманных поступков. Пожалуй, я вам тоже составлю компанию. Мне так будет спокойней за девушку. И вот что, этот тип все равно уговорит нас зайти в кафе. Пойдемте на набережную Роны, я там видел чудесный ресторанчик, посидим, поужинаем. Должен вас предупредить, повариха в этом отеле прескверная. У меня после ее пищи изжога.
Странно, что он уже думал об ужине — обед был всего час назад. И на повариху он явно клеветал: еда мне понравилась. Правда, соус был немного кисловат и чересчур ароматен. Славянская кухня немного другая. Лук, чеснок — это наше. А вот базилик, тимьян, эстрагон — приправы нам малознакомые, оттого не всем они приходятся по вкусу.
— Ну что ж, втроем даже веселее, — после недолгого раздумья согласилась я, понимая, что весь этот спектакль Стас устроил ради меня, и Валерий на него совершенно не в обиде. — Я буду готова через пять минут. Подождете меня в холле?
