Кира сморщилась, словно от сильной зубной боли:
– Я бы с удовольствием, но только вряд ли получится. Это был, так сказать, мой последний шанс. Дальше все будет крутиться только вокруг свадьбы. Вообще-то этот день должен стать самым прекрасным в жизни мамы и Вернера. Из Гамбурга и окрестностей съехалась целая куча гостей, но компания подобралась ужасно пестрая – как бы что-нибудь не пошло наперекосяк. – Тут она сердито посмотрела на меня: – Большое спасибо тебе, Уинстон.
Кира, Кира, тебя просто не узнать, сокрушенно подумал я! Ведь обычно она с полуслова меня понимает. Но этот пони-вирус… ужасное, ужасное заболевание.
Я покинул манеж, и Кира последовала за мной – наконец-то!
Во дворе стояли Беата с Балотелли и о чем-то препирались. Зрелище уже привычное, но от этого не менее раздражающее. Бабушка и госпожа Хагедорн возились с какими-то цветочными композициями. Бабушке они нравились, а госпожа Хагедорн, КОНЕЧНО ЖЕ, придерживалась иного мнения.
– Кира, ты очень вовремя, – воскликнула госпожа Хагедорн, заметив Киру. – Будь добра, объясни своей бабушке, что ярко-розовые цветы в настольных букетах смотрятся не свежо и весело, а дешево и безвкусно!
Кира, приняв единственное разумное решение в этой ситуации, решила не вмешиваться.
– К сожалению, я очень тороплюсь, мне нужно срочно проведать Одетту. – С этими словами она, улыбнувшись бабушке, потом госпоже Хагедорн, потом снова бабушке, ускорила шаг и поспешила скрыться в доме.
– Этого еще не хватало… – пробормотала она, пока мы вместе шли по коридору в сторону ее комнаты.
В душе у меня теплилась слабая надежда, что Кира сейчас распахнет дверь, а там Одетта улыбается нам своей довольной – потому что сытой – улыбкой. Пожалуйста, помяукал внутренний голос, пусть окажется так, что Одетта уже вернулась!
– Ой, а где же Одетта? – воскликнула Кира и вопросительно взглянула на меня.
Я стал вертеться по кругу, изо всех сил стараясь донести до затуманенного лошадиной лихорадкой сознания Киры, что именно в этом и заключается причина моего беспокойства: Одетта пропала. И наконец-то, наконец-то она поняла!
– Так вот почему ты устроил такой скандал, Уинстон, ты переживаешь за Одетту!
Муррр-мяу! Вот она, моя Кира!
Кира задумчиво обвела взглядом комнату:
– Может быть, ей не понравилось это место? Наверное, она решила уединиться в каком-нибудь сарае, чтобы родить котят в полном покое…
Я мяукнул в знак протеста. Нет, такого случиться не могло. Одетта знает, что я сошел бы с ума от беспокойства. Кроме того, она клятвенно пообещала мне, что наши малыши появятся на свет в Кириной комнате. Нет, нет и еще раз нет. У меня покалывало в кончике хвоста – а это всегда безошибочно говорит об одном: что-то тут неладно. Если Одетта и покинула свое уютное гнездышко добровольно, то что-то помешало ей вернуться.
Я метался между дверью и пустым кошачьим гнездом, давая понять Кире, что нам нужно отправиться на поиски моей возлюбленной. Сию секунду, немедленно!
– Вижу, ты всерьез переживаешь об Одетте, – верно истолковала мое поведение Кира. – Нужно ее поискать.
Я кивнул. И Кира не стала мешкать ни секунды:
– Мама будет ругаться, ведь мне уже давно пора бы стоять под душем. В полдень придет парикмахер, чтобы уложить нам с мамой и бабушкой волосы к свадьбе. Но найти Одетту, конечно, важнее.
Кира вслед за мной вышла во двор и стала громко звать Одетту. Вскоре из конюшни вышел Лукас и спросил, в чем дело.
– Одетта исчезла. Мы очень волнуемся, потому что у нее вот-вот должны родиться котята.
Лукас тут же вызвался помочь. Ладно, не такой уж он и бестолковый, подумал я.
Пока Кира с Лукасом обходили лошадиные стойла и внимательно обыскивали манеж, я решил как следует осмотреть двор и прилегающую территорию. Я заглядывал в каждую щелку, непрерывно громко мяукал и звал Одетту по имени, но она словно сквозь землю провалилась.
– Ищешь кого-то? – раздался вдруг голос у меня над головой.
Я посмотрел наверх и увидел там кошку. А нет, двух. И опять ошибка – целых трех кошек.
– Ты тут новенький? – спросила меня одна из них, серая полосатая с ярко-зелеными глазами.
– Приехал на выходные, – коротко ответил я. – И да, я кое-кого ищу, а именно – мою подругу. Она такая белоснежная, очень красивая. Ждет котят. Вы ее, случайно, не видели?
Три кошки покачали головами.
– К сожалению, нет, – ответил черный как смоль кот. – Я, кстати, Петерле. Мою полосатую подругу зовут Уши, а вот эта рыжая – Бонни. А откуда ты вообще здесь взялся? То есть вы с подругой?
– Из Гамбурга. Ее зовут Одетта, а меня – Уинстон.
Я на секунду задумался, стоит ли представляться полным именем. Но вид у этих троих был грубовато-небрежный, и я решил, что мои титулы им ни к чему. Да и мне было не до светских бесед, нужно было искать дальше. И помощь этой троицы пришлась бы мне очень кстати.
– Вы трое наверняка ориентируетесь тут куда лучше, чем я. Не поможете мне с поиском?
– Как раз собирался предложить, – ответил Петерле, а остальные кивнули.
Мы продолжили поиски уже вчетвером. Но наши усилия не принесли никаких плодов – Одетта словно исчезла с лица земли.
Вернувшись во двор, мы встретили Киру.
Она покачала головой, и на лице ее читалась тревога.
– Значит, ты ее тоже не нашел? – пробормотала она.
Я удрученно мяукнул.
– Мы искали везде, где только можно. Мне помогали Лукас с Линой, они тут знают каждый уголок. Но Одетты нигде нет. Надеюсь, с ней ничего не случилось!
– Да уж, надеюсь, она не угодила в лапы того подлого охотника, который уже давненько тут ошивается и палит во все без разбора, – сказал Петерле с весьма озабоченным видом.
Охотник?! Палит без разбора?! В мою Одетту стреляли, как в Пат с Паташоном?! Святые сардины в масле! Неужели мой кошмар воплотился в реальность и этот коварный охотник и правда причастен к исчезновению Одетты?! Неужели он ее похитил?!
На друзей всегда можно положиться
– Не вешай нос, Уинстон! Мы найдем Одетту, – попыталась утешить меня Кира. – А если она и правда попала в лапы к этому охотнику, мы его выведем на чистую воду, обещаю! Все будет хорошо!
Кира нежно почесала меня за ушками и погладила брюшко, но я все равно чувствовал себя ужасно. Это как проснуться утром и обнаружить, что солнце не взошло и на улице по-прежнему царит непроглядная тьма. Ужасно, просто ужасно!
