— Прекратить, немедленно! — рявкнул Скирата. — Слышите? Отставить!
Он никогда не видел, чтобы Девятый так реагировал. Солдаты все время махали кулаками, это был неотъемлемый результат того, что их подначивали сражаться. Иногда они колошматили друг друга, но редко это бывало нечто серьезное, просто бравада. Но не тогда, когда речь шла о его ребятах, и в особенности — о Девятом.
В головах его бойцов где-то была своеобразная кнопка, и, как бы глубоко она ни пряталась, ее можно было нащупать.
— Ты никогда не терял братьев. — Девятый отступил от Босса на шаг. — Никогда. Тебе не понять.
— А знаешь почему? — спросил Босс.
— Хватит. — Скирата махнул между ними рукой. — Следующий, кто откроет рот, огребет от меня, поняли?
Сейчас была та тонкая грань, когда бой или начнется в полную силу, или утихнет, и Скирата не был уверен, что ему хватит сил разнять двух куда более крупных, более молодых и крепких парней. Но Девятый пробормотал: «Да, сержант» — и сел в кресло на дальнем конце комнаты. Его лицо было белым от злости. Босс чуть подождал, после чего пошел следом и протянул ему руку:
— Прости, нер вод.
Девятый смотрел на него не моргая. Затем он пожал руку Босса, но его разум определенно был где-то далеко, и Скирата прекрасно знал где. Некоторые вещи время не лечит. Девятый потерял еще одного Седьмого, а также ДД и Ноль-четвертого на Джеонозисе. Во время тренировок он потерял Два-Восьмого. Республиканские спецназовцы никогда не забывали братьев, с которыми росли в одном отряде со времени выпуска.
Но вот отряд «Дельты» до сих пор был цел. Для них мир был другим. Они считали себя неуязвимыми и думали, что смерть приходит только за другими.
— Мне кажется, нам надо передохнуть, — сказал Скирата, чувствуя боль Девятого. Он думал, что члены его группы стали близки, как настоящие братья из одного отряда, но похоже, что они до сих пор оплакивали потери. — «Дельта», вы пойдете первыми. Поешьте внизу и доложитесь в девятнадцать ноль-ноль. «Омега», пойдете, когда они вернутся. Может, нам всем полегчает на сытый желудок.
Не было смысла устраивать состязания между отделениями, однако и смешивание не особо помогло. Скирата проследил за тем, как «Дельта» направилась в сторону турболифта. Чтобы отвлечься, им понадобится что-то еще, кроме еды, хотя это зачастую помогало.
— Мы в порядке?
Атин оторвал взгляд от планшета, который разбирал на запчасти. Ему нравилось раскурочивать разную технику.
— Мы в порядке, сержант. Прости. Не люблю называть тебя по имени.
Если только не на людях, конечно же.
— Не беспокойся, сынок.
Скирата решил сесть там, откуда он мог понаблюдать за Дарманом и тихонько все оценить. Что-то было особенное в том, как он слегка поворачивался к Этейн в своем кресле. Она, в свою очередь, стреляла глазами в его сторону куда чаще обычного. Скирата не понимал, как он этого не замечал раньше да и когда это вообще началось.
Если он прав…
Когда офицер и солдат заводили отношения, страдала дисциплина. Но Этейн не была офицером, а Дарман никогда не служил по своей воле. Риск был в том, как Дарман все это воспримет и не почувствуют ли себя брошенными его братья, которые оказались в мире, где любой, кто не носил брони, мог любить.
Скирата поднялся и прохромал в сторону Этейн.
— Пойдем, объяснишь мне джедайские штучки, — сказал он негромко. — Я бы попросил Бард'ику, но он все еще в немилости. — Он подмигнул Вардану, тем самым показывая, что шутит: иногда этот парень слишком близко к сердцу воспринимал подколки. — Только пойдем выйдем, хорошо?
Не то чтобы это было незаметно, но Дарман наверняка думал, что никто ничего не видит. Наверное, решил, что Скирата хочет обсудить с ней неприятные аспекты допроса.
Скирата присел рядом с Этейн на шаткой скамье, стоявшей у стены посадочной площадки. Близился вечер, и воздух пропах горячими двигателями спидеров и сладковатой пыльцой одинокой лозы майлы, пробившейся через трещину в пермакрите. Этейн сложила руки на коленях. Когда на ней не было этого скучного плаща, она совсем не походила на джедая.
— Ты и Дарман… — осторожно сказал Скирата.
На секунду она прикрыла глаза:
— Значит, он тебе рассказал. Полагаю, он все тебе рассказывает.
— Он не сказал мне ни слова. Но я не дурак. — Удивительно, как много вещей могли рассказать люди, когда ты даже не задавал вопроса. Может, она на самом деле хотела, чтобы все знали? Но похоже, Дарман этого не хотел, и у него было право хоть на какие-то крохи личной жизни. — Я слышал, что говорили в отделении после Киилуры.
— Ты хочешь, чтобы я остановилась?
— Нет, я хочу знать, к чему все это идет.
— Значит, ты скажешь ему прекратить?
— Если он счастлив с тобой, то нет. — Скирата действовал осторожно, но он знал, где проходила грань и чьи интересы он ставил в первую очередь… хоть во время войны, хоть нет. — Кое-что я о джедаях знаю. Вам нельзя любить.
— Да, но иногда мы любим. Я люблю.
— Значит, все серьезно.
— Я не переставала о нем думать после Киилуры.
— Ты действительно все продумала?
— Что я его переживу? Женщины всегда живут дольше мужчин. Что меня вышвырнут из Ордена? По мне, это того стоит.
— Этейн, он куда уязвимее, чем ты думаешь. Он взрослый человек и машина для убийства, но в то же время он просто ребенок. Если он начнет плакать из-за подружки, то это может отвлечь как его, так и отделение.
— Я знаю.
— Я не хочу, чтобы им пользовались. Если ты собираешься продолжать, то лучше бы тебе идти до конца. — Он умолк, желая удостовериться, что она его понимает. — Ты знаешь, что я всегда буду пытаться его защитить, верно?
Этейн приоткрыла рот, а ее щеки внезапно порозовели. Ее взгляд слегка дрогнул.
— Я хочу, чтобы он был счастлив, Кэл. Я бы никогда его не использовала.
— Я рад, что мы нашли общий язык, — сказал Скирата.
Угрожать генералу-джедаю было подсудным делом. Но мандалорцу было все равно. Дарман и другие его оставшиеся сыновья были для Скираты куда важнее, чем нужды приятной молодой джедайки или даже его собственная жизнь. И уж точно важнее интересов политиков Республики.
Здесь речь шла о чести и любви.
Но Этейн могла подарить Дарману немного покоя и нежности в те темные дни, что неизбежно приближались. Дни, которых у него самого и его братьев и так было мало.
Скирате оставалось лишь следить за ситуацией.
— Сделай его счастливым, ад'ика, — сказал он. — Просто сделай его счастливым.
* * *
«ХАТА КИББУ», 21:00
