– Не волнуйся, сегодня хороший день для испытаний, я проверял, – улыбнулся шиф. – Два часа назад прошел слабый дождь, мы идем на запад, и курс пересекли четыре птицы. Все приметы верные.
– Шнур короткий, – заметил Мерса.
– Надо отойти подальше.
– Во что будем стрелять?
– Туда. – Бедокур махнул рукой в ту сторону, в которую смотрели направляющие.
– Как мы узнаем, насколько далеко улетела ракета?
– Я попросил капитана как-нибудь вычислить. Он пообещал помочь. Нужно только предупредить, что мы начинаем испытания.
– Но…
– Мерса, ты боишься? – рассмеялся Чира и посмотрел на люк, в котором появилась голова только что сбежавшего цепаря. – Что?
– Капитан распорядился принести сюда два огнетушителя, – уныло поведал тот, поднимая красные баллоны.
– Здесь есть.
– Капитан сказал, что чем больше, тем лучше.
– Пожалуй… – Бедокур подмигнул алхимику и подошел к переговорной трубе: – Мы готовы!
– Начинайте, – распорядился Дорофеев.
Дежурный вновь нырнул на нижнюю платформу. Мерса закрыл глаза. Чира поднес спичку к шнуру и отскочил, убедившись, что тот занялся.
– Обожаю фейерверки.
– Оно точно отсюда улетит? – спросил цепарь, вновь выглядывая из люка.
– Должно, – ответил шиф. – Но возможны варианты.
– Ты говорил, что сегодня хороший день для испытаний, – припомнил Мерса, с трудом подавляя желание сбежать на нижнюю платформу.
– Тут еще важно, какого цвета облака будут на закате.
– До заката далеко.
– В этом вся проблема…
А в следующий миг рвануло.
Огонь добрался до составленного алхимиком заряда, некоторое время шипел внутри – этот момент испытатели пропустили, – а затем раздался взрыв, и ракета устремилась прочь, оставляя за собой красивый, но не особенно видный днем огненный след.
– С этим ты переборщил, – проворчал Бедокур, изучая черную отметину на полу. – Нужно положить еще один металлический лист.
– Главное, что летит, – ответил Мерса, утирая лицо.
– Главное, что «Амуш» цел, – пискнул торчащий из люка цепарь.
Тем временем ракета затерялась в кронах мегатагенов, и через пару секунд над ними взметнулся столб огня.
– Мне нравится, – одобрил Чира. – Особенно мне понравилось то, что твоя штуковина не взорвалась по дороге.
Мерса повторно вытер пот.
– Три километра, – сообщил в переговорную трубу Дорофеев. – На мой взгляд – неплохо. Мои поздравления, синьоры.
– Что внизу? – спросил алхимик.
– Горит так, будто вы стащили пару поленьев из-под адского котла, – отозвался капитан.
– Хорошо горит, – перевел шиф. – Ты молодец.
– В общем, примерно так я и хотел, – не стал скрывать Энди.
И вздохнул.
* * *
– Мы что, возвращаемся? – громко и довольно грубо поинтересовался Туша.
Рулевой и астролог, находившиеся в это время на капитанском мостике, изумленно посмотрели на вошедшего бандита, но промолчали, разумно рассудив, что разбираться с нахальным заказчиком Оресто должен сам.
– Нет, мы не возвращаемся, – хладнокровно ответил капитан, не отрывая взгляд от расстеленной на столе карте. – Мы сделали изрядный крюк, – с напором произнес Кома.
– Помните, я рассказывал о сильном встречном ветре?
– Он совсем незаметен. – Иона кивнул на окно, за которым простиралось спокойное небо.
– Потому что мы сделали крюк, – объяснил Леонард, по-прежнему не глядя на Иону. – Мы подходим к точке перехода с другой стороны, и подходим гораздо быстрее, чем могли бы, продолжая упрямо таранить встречный ветер, – поднял взгляд и очень жестко спросил: – Удовлетворен?
По его тону Туша понял, что перегнул палку и должен немедленно выказать контрабандисту уважение.
– Да, капитан, все в порядке. Прошу извинить меня за несдержанность.
Иона задремал в каюте, а когда проснулся и проверил курс – чересчур возбудился, что и стало причиной нелепого недоразумения.
– Ничего страшного, со всеми бывает, – улыбнулся Леонард, показывая, что извинения приняты.
Атмосфера на мостике заметно разрядилась.
В мире Омута авторитет руководителя имеет колоссальное значение, подчиняются там лишь тому, в ком чувствуют силу, и прояви Иона строптивость, мог запросто оказаться за бортом.
– Когда мы прибудем к точке перехода? – вежливо осведомился Туша.
– Меньше чем через час.
– А когда нам нужно будет сделать… – Иона замялся. – Ну… то, о чем мы с вами говорили, капитан.
– Через час и сделаете, – вновь улыбнулся Леонард. Он понял, что речь идет о связывании пленницы, на которое похитители согласились с большой неохотой. – Уверен, процедура не займет много времени.
– Мы в таких вещах специалисты, – подтвердил Туша.
– Вот и хорошо.
И они, не сговариваясь, посмотрели в лобовое окно.
В этой части Тинигерия получилась у Творца весьма однообразной и скучной: ни городов, ни гор, ни лесов – лишь ровная, как стол, степь, изредка разрезаемая широкими, неспешными реками. Сверху она казалась нежной и очень спокойной.
– Здесь хорошие земли, но сильные ветра, – зачем-то сказал Оресто. – Вот уже сорок лет тинигерийцы сажают в Больших степях леса и лесополосы, чтобы уберечь посевы, и скоро здесь будет настоящий фермерский рай.
– Вы так говорите, будто хотите в нем жить, – заметил Туша.
– Почему нет? – негромко ответил контрабандист. – Рано или поздно каждому из нас потребуется тихая гавань.
– Хотите стать фермером? – удивился Кома.
– Я родился фермером, почему бы на старости лет не вернуться к корням?
– Для этого нужны деньги.
– Для этого много чего нужно, – неожиданно серьезно ответил Оресто. – В первую очередь отсутствие проблем с законом.
Астролог посмотрел на капитана с некоторым удивлением, но промолчал.
Туша понял, что не хочет продолжения разговора, собрался откланяться, намереваясь проверить, как дела у охраняющего Киру напарника, но рулевой крикнул:
– Вижу цеппель!
И на лицо Оресто легла тень.
– У нас проблемы? – подобрался Туша.
– Я надеялся, что у этой точки перехода мы окажемся одни, – ответил Оресто. Он насторожился, но не расстроился. Спокойно взял бинокль и подошел к лобовому стеклу. Иона встал справа.
– Грузовик? Пассер?
