Ответ на все вопросы находится в мире планеты, называемой Дюна, или иначе Арракис, и планета эта производит единственный товар, который она и экспортирует, — меланжу, эликсир бессмертия. Арракис — мир песка, камня и нестерпимого зноя, где бродят вооруженные дикари, убивающие людей за каплю воды.
Книга — универсальная, как само время, блистательная по охвату, головокружительная по сюжету, «Дюна» являет собой пример того, что может сделать вдохновенный писатель, обращающий исторический взор вперед, в будущее, а не назад, в прошлое.
Фрэнк Герберт, сочинение которого сравнивали с книгами Олдоса Хаксли и Эдгара Райса Берроуза, — газетный репортер, опубликовавший несколько книг, включая «Дракон в море», и несколько рассказов.
В бой вступили и тяжеловесы научной фантастики. Пол Андерсон писал:
«По любым стандартам „Дюна“ — очень важная книга — напряженный, захватывающий сюжет, четырехмерные выпуклые характеры и композиция, достойная Хола Клемента. Но есть в книге и нечто неизмеримо большее. Здесь находится место жалости, страху, иронии, макиавеллизму и наилучшему рассмотрению еще одного важного и непонятого исторического феномена — феномена мессии. Фрэнк Герберт озабочен не только влиянием такого пророка на судьбы человечества и на исторические события. Он заглядывает глубже, он спрашивает: каково чувствовать свое предназначение? Делая это, он многое говорит нам о сокровенной природе человека».
Дэймон Найт добавляет к сказанному:
«Наивысшим достижением автора научно-фантастического романа является создание воображаемого мира таким реальным и живым, что читатель может прикоснуться к нему, увидеть его, попробовать на вкус, услышать и обонять. Арракис является именно таким миром, а „Дюна“ обречена стать классикой научной фантастики».
Потом стали появляться обзоры и рецензии. Одна из газет, где в свое время работал Фрэнк Герберт («Демократическая печать Санта-Розы», Калифорния), напечатала статью под заголовком «Сверхъестественный роман бывшего репортера»:
«Фрэнка Герберта, бывшего некогда корреспондентом „Демократической печати“, ныне сравнивают с Эдгаром Райсом Берроузом, как сочинителя головокружительных историй. Книга эта, конечно, не являющаяся исключением, будет держать читателя в своих тисках от начала до самого конца».
В «Киркусе» говорилось:
«Космическая фантазия о будущем может свести с ума андеграунд. Книга пропитана тенями Эдгара Райса Берроуза („Марсианский цикл“), Эсхила, Христа и Дж. P. P. Толкина».
«Сайнс Фикшн Ревью» устами своего обозревателя утверждала, что «Дюна»:
«…является, как мне кажется, самым длинным научно-фантастическим романом, опубликованным в одном томе… Я не стану пытаться пересказать сюжет; достаточно сказать, что каждый найдет в книге то, что интересует именно его: приключения, психологию, властную политику, религию и т. д.».
Вероятно, нет ничего удивительного в том, что обозревателю «Аналога» роман тоже понравился:
«Несомненно, „Дюна“ является поворотным пунктом современной научной фантастики. Это настоящий пир творчества».
Правда, обозреватель «Журнала фантастики и научно-популярной литературы» не был столь снисходительным:
«Не думаю, что даже самые сверхъестественные усилия или способности смогут сделать из этой мешанины какое-то подобие цельного повествования. Я не могу проследить, каким образом некоторые сюжетные линии вплетаются в канву романа… Это очень длинная книга и при самых благих намерениях автора вряд ли стоит затраченного на нее труда».
«Эль-Пасо таймс» писала:
«Создание воображаемого мира, наполненного флорой, фауной, мифами, легендами, историей, географией, экологией и т. д., требует живого и весьма осведомленного ума. Герберт, очевидно, обладает требуемыми знаниями, чтобы создать и развить такие концепции, но, к несчастью, его фантазии более интересны ему самому, нежели среднему читателю… Чего, например, стоит поединок с восемнадцатистраничным словарем терминов или попытка сконцентрировать внимание на пылкой замысловатой прозе, по сравнению с которой язык Г. Райдера Хаггарда кажется сухим и пресным. Не так-то просто переварить этот том объемом 412 страниц».
В начале 1966 года британский издатель Голанц предложил издать «Дюну» одной книгой в твердом переплете для продажи на территории Великобритании; одновременно «Новая английская библиотека» бралась издать роман в мягкой обложке. В США издательство «Чилтон» продало права на издание книги в мягкой обложке дому «Эйс Букс».
Потом, 17 февраля 1966 года, Фрэнк Герберт получил сногсшибательную новость: «Дюна» была удостоена премии «Туманность» за 1965 год, присуждаемой лучшему научно-фантастическому роману обществом писателей-фантастов Америки.
Дэймон Найт, президент этой организации, писал Герберту в преддверии банкета в Лос-Анджелесе:
17 февраля 1966 года
Дорогой Фрэнк,
Считаю своим приятным долгом сообщить Вам, что «Дюна» удостоена премии Организации научных фантастов Америки, присуждаемой за лучший научно-фантастический роман (я искренне полагаю, что Ваша книга полностью заслуживает такой награды). Прошу Вас не объявлять об этой новости с крыши вашего дома, так как решение пока держится в секрете и будет обнародовано только 11 марта на специально организованном банкете.
Я надеюсь, что Вы найдете возможность присутствовать на этом банкете в Лос-Анджелесе и лично взять Ваш трофей; если Вы еще не зарезервировали место в гостинице, то можете сделать это, обратившись к Харлану Эллисону по адресу: 2313, Бушрод Лэйн, Лос-Анджелес 24. Если Вы по каким-либо причинам не сможете приехать, то сообщите Харлану, кому вы поручаете получить премию от Вашего имени.
Примите еше раз мои личные поздравления.
С наилучшими пожеланиями, Дэймон.
(От руки он добавил постскриптум: Будет еще лучше, если Вы сможете присутствовать на банкете в Нью-Йорке в тот же день, но до Нью-Йорка такой долгий путь…)
Вскоре пришло письмо и от Харлана Эллисона:
26 февраля 1966 года
Дорогой Фрэнк,
Я должен как можно раньше узнать, прибудете ли вы на банкет. Мы должны представить ресторану окончательный счет по крайней мере за неделю до события, а также долю награжденных по отношению к простой публике. Поэтому, по возможности, дайте ответ не позднее девятого числа.
Кроме того, поскольку я выиграл приз за самый лучший рассказ — не кривите лицо, — то с моей стороны было бы бестактно получать за вас премию за лучший роман. И так уж все выглядит словно я дал порядочную взятку жюри. Поэтому, будьте уж так любезны, приезжайте и получайте премию сами. (В крайнем случае, если вы все же сумеете увернуться от церемонии и банкета, то мы все же готовы почтить ваше неукротимое эго и прислать эту омерзительную статуэтку вам налом; но это уже на самый крайний случай.)
