А вот как в итоге получилось. Рождение дочери, женская инициация – и взыграло в ней прошлое предков.
Роману было тошно видеть подурневшую жену. Под вежливым предлогом он отселился в другую спальню, перестал прикасаться к ней. Но он бы ее не выгнал никогда – оставил бы дома на правах любимой родственницы и Томиной няньки.
Женя сама виновата.
Она, конечно, понимала, что происходит. Видела, что муж лишний раз и не посмотрит на нее. Добрые подружки сплетничали, что в свете он все время появляется с какой-то Машей, фотомоделью восемнадцати лет. И в рестораны с ней, и даже на переговоры, и на антикварный салон (и там все видели, как он покупал красотке винтажную брошь с бриллиантами за миллион рублей).
Женя могла бы смириться. Излить всю свою любовь на Томочку, принцессу, оставить в покое мужа, поверхностного дурака. Или что-то изменить в себе, вступить в борьбу за его похоть. Нанять фитнес-тренера, перейти с булочек на смузи, свернуть грудное вскармливание, подтянуться, ходить к психотерапевту и снова начать читать хоть что-нибудь кроме доктора Спока. И общаться с кем-нибудь кроме детского массажиста и педиатра.
Но Евгении не было интересно ни то, ни другое. И она выбрала третий вариант, провальный. Начала вести себя как скандальная жена из анекдотов. Выслеживала его, подбрасывала в багажник его машины спутниковый телефон, чтобы удобнее было следовать по его пятам. Наняла трех частных детективов, который каждый вечер сдавали ей фотоотчеты. Однажды и вовсе перешла грань – явилась к Маше и вылила ей в лицо кипяток из термоса. Хорошо, что все обошлось. У Маши была хорошая реакция, только немного на щеку попала – хороший косметолог исправил это за три сеанса.
Роман не смог ей простить этой выходки. Велел собирать вещи и выметаться. Подал на развод. Евгения в ногах валялась, умоляла, даже пообещала перед Машей извиниться. Все без толку. Конечно, он не на улицу ее гнал. Купил для нее хорошую трешку, положил на ее счет достаточное количество денег, чтобы она не чувствовала тревоги. Предложил разделить опеку над дочкой. Чтобы половину недели Томочка жила с мамой, а половину – в особняка отца.
Жене лучше было бы согласиться на такие условия.
Но дурная баба никак не могла успокоиться. Она покинула дом Романа среди ночи, оставив в его рабочем кабинете записку: «Раз так, никогда больше не увидишь дочь. Ты нас предал, пусть твоя шлюха родит тебе нового ребенка!»
Скрылась в неизвестном направлении.
Роман поседел, пока искал их. Подключил и ФСБ, и детективов. Нашли, конечно. Спустя всего четыре дня. Эта дура не придумала ничего умнее, кроме как уехать к своим родителям в Вологду.
Больше он с бывшей женой церемониться не собирался. Она посягнула на святое – хотела лишить его дочери, его принцессы, его смысла. Как она ни плакала, как ни умоляла – девочку забрали. Женя стала в доме персоной нон грата. Он купил для нее хороший дом в Вологде. А московскую квартиру отобрал. И счета ее закрыл – оставил деньги, чтобы она перекантовалась первые пару лет, пока не привыкнет к своему падению. «Если уж хотела воссоединиться с корнями, то и живи тут. В Москве чтобы я тебя больше не видел, а то в психушку упеку!»
Женя целый год боролась за дочь, а потом не выдержала. Повесилась.
Маленькая Тома сначала по матери скучала. Но недолго. Роман превратил ее жизнь в сказку. Все говорили, что он чрезмерно балует дочь. Но он никогда не оглядывался на мнение других. Считал себя человеком, который может себе позволить наплевать на общественные устои. А значит, и дочь его – особенная. А то, что вырастет избалованная – ну и что. Найдет ей Роман мужа, который будет баловать его девочку не меньше.
Поэтому когда Тамара возжелала подружиться с девочкой-куколкой из кино, секретарь Романа в лепешку расшиблась, но все устроила. Подружку наняли через актерское агентство. Родители той девочки сначала сопротивлялись. Нездорово это как-то – дружба за деньги. Но когда гонорар увеличили втрое, сдались. И теперь их дочь трижды в неделю приходила в гости к Тамаре. Наряженная как куколка, с завитыми волосами и приклеенными ресничками.
Тамара новую подружку очень любила, восхищалась ею. Перебирала ее золотые кудельки, дарила ей свои платьица. А девочка ее немного побаивалась. Ее предупредили, что это не совсем дружба – просто она должна делать все, что захочет Тамара. Играть во все игры, в которые она предложит. Не спорить.
Дружба закончилась летом, когда Тамара пожелала взять с собою «живую куколку» на дачу в Антиб. Для девочки и ее родителей сняли отдельный домик по соседству. И первый день все шло хорошо, но потом девочки вместе отправились на пляж, и Тома увидела, что от морской воды подружкины кудряшки распрямились. А реснички – отклеились! И она стала похожа на самую обычную девочку. Тамара закатила истерику. Чувствовала себя обманутой и преданной. Девочку и ее родителей быстро отослали обратно в Москву и щедро оплатили их молчание.
Тамара выросла с ощущением, что весь мир ей принадлежит. Роман считал, что это правильно. Сам он был из простой семьи, ему довелось и горя хлебнуть, и бедности. Он когтями вырывал у судьбы счастливый билетик. Так пусть хотя бы его дочь не знает, что такое нужда. Пусть она живет в созданном им волшебном мире.
Когда Тамаре было четырнадцать лет, она заинтересовалась глянцевыми журналами. Часами рассматривала модные фотосъемки, а потом примеряла перед зеркалом свои дизайнерские наряды и копировала позы моделей. И вдруг в какой-то момент ей показалось, что она не настолько хороша, как все эти девушки, которых выбрали для того, чтобы тиражировать их красоту.
И тогда Роман нанял сотню человек, которые как бы случайно попадались Томе на ее пути и говорили о том, как она прекрасна. Это была целая постановка.
Случайные прохожие. Вот встречный молодой человек увидел Тому, встал на одно колено и сказал, что теперь она всю жизнь будет ему сниться, потому что он и не думал, что существует на свете такое совершенство (и получил за это сто долларов).
Вот на каком-то мероприятии к ней подошел известный кинорежиссер и сказал, что когда девушка подрастет, пусть обязательно приходит на пробы, потому что с ее красотой она легко прославится в кино (и получил за это тысячу долларов).
Вот Тамаре присылают цветы от «неизвестного поклонника» (на самом деле их заказала секретарь Романа). С запиской – «Увидел вас и пропал. Редкая, невозможная красота!»
Тамара радовалась – так и не поняла, что ее обманули. Иллюзии было ей вполне достаточно.
Последние школьные годы она провела в закрытом пансионе под Эдинбургом. Роман был против, но Тамара стояла на своем – это был ее маленький подростковый бунт. Предполагалось, что она будет усиленно учиться, чтобы потом отправиться изучать юриспруденцию в Америке. Но грызть гранит науки Томе не понравилось. Она возвратилась в Москву поскучневшая и объявила, что вообще не собирается поступать в университет. Во всяком случае, в ближайшие пару лет.
– Не хочу тратить лучшие годы жизни на смертную скуку.
