Познакомившись с Умкой, Алия буквально влюбилась в пса: все вечера она проводила с ним в обнимку, тиская и тормоша его, зарываясь пальцами в густую шерсть. Любвеобильный мальчик отвечал Алие полной взаимностью!
Сейчас, увидев Умку здесь, в чужом мире, девчонка не могла поверить своим глазам, но не могла и не поверить. Это точно был он, Умка, ведь Аля разглядела у него на шее ошейник с биппером — тот самый, который выбирала и покупала для щенка сама. В подарок псу и его хозяевам.
Проваливаясь где по щиколотку, а где и по колено в рыхлый снег, Алька спешила, как могла: погладить, утешить, успокоить. Скорее унести Умку из этой холодной снежной пустыни, согреть, накормить — и никогда уже не отпускать! Ведь он не сможет вернуться в тот, родной для них обоих мир? Это ведь невозможно?!
Она не видела и не слышала никого и ничего, торопясь добраться до щенка, окликая и уговаривая его ласковыми словами, чтобы малыш не испугался и не убежал.
— Алия, нет! Стой! Это не… — проорал Агниэль во всю мощь своего горла, но ветер унес его слова, и эхо прозвучало где-то далеко в стороне.
Девушка, если и услышала что-то краем уха, то не обратила на эхо внимания.
Агниэль попытался обратиться к ней мысленно, но сознание Арейи, занятое единственным желанием — поскорее добраться до щенка, оказалось закрыто для мысленных посланий.
И тогда Агниэль сделал единственное, что мог: оттолкнулся, подпрыгнул и полетел вниз с обрыва, уже в воздухе обращаясь в дракона и ловя едва успевшими распахнуться крыльями потоки воздуха.
Несмотря на спешку, он не ринулся напролом, четко по прямой, а забрал чуть в сторону, и лишь затем начал снижаться, заходя по дуге на посадку. Как ни спешила Алия, но Агниэль, благодаря крыльям, успел к созданию, которое девушка приняла за собаку, первым.
Алие оставалось пройти еще шагов пятнадцать, когда рухнувшая с неба громадная, сияющая золотом туша схватила Умку когтистыми лапами, протащила над снегом метров двадцать и уронила. В воздух взметнулась мелкая снежная пыль, поднятая огромными хлопающими крыльями. Извернувшись в воздухе совершенно невозможным образом, дракон коснулся лапами земли и тут же выпустил в щенка мощную струю огня.
Раздался тонкий высокий визг, пламя охватило фигуру собаки, еле видную в клубах снежной пыли, которая тут же преобразовалась в пар под горячим дыханием Огненного Дракона.
Алия еще успела увидеть сквозь туман, как Умка, охваченный пламенем, превращается в груду мелких камешков. Но ее сознание, потрясенное происходящим, уже не смогло правильно оценить увиденное и удивиться, почему пес вдруг осыпался кучкой булыжников.
Девушка вскинула руки, заткнула уши, в которых еще звучал тонкий щенячий плач, зажмурила глаза, рухнула на колени и зарыдала, уткнувшись локтями и лицом в рыхлый снег…
Отчаяние, испуг, нервное потрясение — все это накрыло Альку с головой и потянуло за собой множество других болезненных эмоций.
Неожиданно всплыли запрятанные в самом темном уголке души тоска по дому, по прежней жизни. Усталость от непривычного цвета неба и растений, от незнакомых запахов, от неродного, хотя уже понятного языка. От постоянного присутствия в доме все еще чужих для нее существ — драконов, подавляющих, угнетающих девушку своей мощью, своей властной аурой. Да, они держались вежливо и просто, проявляли такт и дружелюбие. Но при всем при этом оставались бесконечно древними и невероятно мощным по земным меркам существами.
Ей и одного Агниэля было много — в ее жизни, в одной с ней постели. А когда старшие драконы собирались вчетвером, Альку постоянно знобило и тянуло поежиться от ощущения собственной незначительности и беспомощности.
А еще ей порой казалось, что это Агниэль виноват в том, что она перенеслась в этот чуждый для нее мир. Что это Агниэль своим пением, своим зовом выдернул ее из нормальной жизни, из привычной реальности. Алька гнала от себя противный голосок, нашептывавший ей, что именно Огненный виноват во всех ее бедах. Но порой чувствовала, что злится, вроде бы даже без причины, на рыжего гиганта…
Темная волна подхватила, закружила Альку, унесла ее в пучину безмерного горя.
Она честно пыталась быть сильной, но сейчас все силы кончились. Осталось только отчаяние, перекатывавшееся по телу, как волны прибоя — то вверх, то вниз.
Алька рыдала. Ее била крупная дрожь. Перед глазами стояла улыбающаяся морда Умки с розовым языком, высунутым из приоткрытой пасти… Морда, которой она больше никогда уже не увидит.
Огненный Дракон по инерции пролетел еще несколько метров, невольно разбросав лапами кучу камней, оставшихся от горного демона, который затуманил голову его Арейе. Остановился, сложил крылья, обернул вокруг себя хвост и ушел в трансформацию, стремясь как можно скорее превратиться в человека.
Он не понимал, откуда взялся здесь этот демон — подобные ему существа обитали только в южных горах и никогда раньше не появлялись здесь, в холодном климате северных гор. Но сейчас Агниэлю было не до того: он спешил к своей Арейе, чтобы обнять ее, успокоить, отереть слезы с ее милого личика.
Едва закончив оборот, мужчина тут же поднялся на все еще плохо слушающиеся ноги, в несколько шагов одолел расстояние, отделявшее его от рыдающей девушки. Встав на колени, обнял Алию, обхватил ее содрогающиеся плечи. Алька вздрогнула от его прикосновения, как от удара. Но не оттолкнула его руку, а лишь сжалась в комочек, вдавилась в снег всем телом, словно пытаясь исчезнуть, закрыла ладонями лицо…
Не понимая, что происходит, рыжий гигант заговорил низким, вибрирующим от пережитых эмоций голосом:
— Алия, это была не собака. Это был монстр. Очень опасный монстр, который выпил бы твою жизнь. Прости, что тебе пришлось увидеть все это, но у меня не было другого шанса спасти тебя.
У девушки по-прежнему не было никаких ментальных щитов, способных скрыть от Дракона ее сознание. Поэтому он не мог не увидеть, как в темной беспросветной пучине ее отчаяния вдруг вспух, загорелся злым алым пламенем шар ярости.
Девчонка взвилась, как пружина. Выпрямилась перед ним, стоя на коленях, и прорычала низким, сорванным от рыданий голосом:
— Умка — монстр?! Да ты сам монстр, Агниэль! Самый опасный монстр из всех, кого я знаю!
Она неожиданно ударила, ткнула его в грудь стиснутыми кулачками так, что он потерял равновесие, пошатнулся и осел назад, приземлившись на пятую точку.
— Ненавижу! Ненавижу тебя! — рассерженной змеей прошипела в лицо мужчине Алька, и, сложившись в поясе пополам, снова уткнулась лицом в снег и затряслась в очередном пароксизме горя.
— Ты… меня… ненавидишь? За что?
Алька то ли не услышала обращенного к ней вопроса, то ли проигнорировала его. Она продолжала комкать побелевшими пальцами снег и захлебываться слезами.
— Алия… Пожалуйста. Скажи, что это неправда, — внезапно онемевшими губами проговорил Агниэль, чувствуя, как взвился в панике его магический зверь, пытаясь вырваться на свободу.
