Тот согласно покачал голову:
– Да, Макс. Я тоже надеюсь на этот брачный союз.
Макс, разозлившись, начал махать головой в стороны:
– Это невероятно. Мне что, уже просить ее руку и сердца? А она… Отец ее… Они согласны?
– Не поверишь, но да.
– Но я ее не люблю! Я… Если я развлекался с ней, это не значит, что готов с ней жить в супружестве…
Наступила минутная тишина. Босс смиренно сидел, не шевелясь. Макс массажировал голову, что-то тихо бормоча под нос.
– Хорошо, – наконец начал босс, – тогда у нас просьба дальше с ней флиртовать.
– А если я не захочу дальше с ней встречаться.
Босс повернулся к нему и, глядя в его глаза, отчеканил:
– Считай это твоими новыми должностными обязанностями. Надеюсь, не будешь таким глупым отказаться от решения совета директоров?!
Макс побледнел. От сухости во рту он не мог дальше говорить.
– Я тебе даже не прошу подумать. Это приказ. Продолжай делать то, что делал с ней тут! Ты свободен.
Макс вышел из кабинета босса, дальше не выронив ни слова. Он только подумал: «У нас все продается, даже я».
Он не стал задерживаться на работе. Домой тоже не хотел ехать. Там пришлось бы разговаривать с родителями. Макс поехал на свою квартиру, которая в основном пустовала. Теперь уж точно до вылета он будет здесь жить. «Никаких больше развлечений. Лежать на диване, телик смотреть или что-либо почитать. Давно так не жил», – думал Макс, ведя машину в направлении периферии города, где недавно воздвигли новые апартаменты.
Глава 16
Жасмин старалась до вылета в Москву решить главную задачу: отдать Нуха в семью. На новой работе она появлялась к десяти часам, до этого проводила в детском дошкольном учреждении консультации, контролировала интегративную педагогику, помогала юристу побыстрее оформить бумаги для передачи дела в комиссию для установления возможности усыновления Нуха в семью. Все шло хорошо. Анна с Садиком звонили ей и спрашивали о возможности вновь посетить Нуха. Но, пообщавшись с психологом, Жасмин порекомендовала пока воздержаться от частых посещений, тем более что ребенок скоро будет ими усыновлен. Комиссия в таких случаях обычно не отказывает.
Жасмин на новой работе появилась второй день. Макс встретил ее радостно, но старался с ней долго не разговаривать. Она заметила какую-то грусть на его лице и озабоченность. Подумала, что переживает перед вылетом.
К концу рабочего дня все же он позвал ее к себе в кабинет.
– Как идет освоение на новом рабочем месте? – Макс легко улыбнулся, сидя на своем кресле.
– Интересно все очень. Я довольна. Ребята показали материалы, фотографии. Я дома уже начну работать над дизайном.
– Дома надо отдыхать, Жасмин.
Она просто покачала головой, улыбнувшись.
– Да. Почему я все же позвал тебя. Мы послезавтра вылетаем в Москву. Утром. В десять тридцать. Думаю, есть время тебе собрать вещи.
– Достаточно времени. Да и вещей у меня мало. Важно было очки мне заказать. Возьму штук десять с собой. А то последнее время мне что-то не везет, – она чуть не рассмеялась и от смущения повернула голову в сторону.
Макс сделал угрюмое лицо и вопросительным взглядом посмотрел на ее сторону.
– А почему это не везет? Вы несчастливы, Жасмин?
– Да, нет все со мной хорошо. Может не так выразилась. Просто, какой-то период неуклюжести что ли.
– Думаю, это полоса невезения. Хотя, как на это посмотреть, – Макс загадочным взглядом посмотрел в глаза девушки и продолжил:
– Компьютер рабочий я возьму собой. Флешки с материалами тоже. Другие технические средства нам там предоставят. У тебя есть вопросы?
– Мы вместе летим? Или еще кто-нибудь с нами…
– Нет. Только мы с тобой, – он прервал ее.
– Где мы встретимся? – спросила Жасмин.
– Здесь. В девять утра. Затем на служебной машине нас подкинут до аэропорта.
– У меня пока нет больше вопросов, Макс.
– Хорошо, Жасмин. Хорошо… Тогда до завтра, – он выдавил из себя вынужденную улыбку.
На следующий день Жасмин, как ни старалась заговорить с Максом, так и не получилось. Он строгим взглядом обходил отделы, спрашивал и требовал подчиненных придерживаться рабочего распорядка. Пару раз он сталкивался лицом к лицу с Жасмин. Та улыбалась, тот молча избегал ее внимания. Она не могла понять, что с ним случилось. Он словно на лет двадцать постарел.
В принципе, Жасмин и не пыталась вникнуть в проблемы шефа. Да, мало какие проблемы могут быть у руководства.
В день вылета Макс вновь заговорил с ней лишь когда их водитель доставил в аэропорт. Они сразу же поспешили на регистрацию. Потом прошли таможню и оказались в зале ожидания перед вылетом. Оставался примерно час до вылета. Макс решил Жасмин угостить кофе и, возможно, выслушать возникшие вопросы.
– Пойдем, присядем в кафе. Поговорим.
Жасмин заняла место, Макс подошел к бару и взял два стакана кофе и две маленькие бутылки минеральной воды.
Они несколько минут сидели молча и пили кофе. Прервала тишину девушка.
– Ты какой-то грустный.
– Я бы иначе переформулировал: задумчивый, – слегка улыбнулся Макс.
– Значит, у тебя есть, о чем задуматься. Мне тоже как-то не по себе. Я никогда не была в России.
– Но мне сказали, что ты прекрасно владеешь русским.
– Русский – мой родной язык. Мама у меня русская немка.
– Не понял. Как это: русская немка? – удивленно посмотрел на нее шеф.
– Ну, мы так в Германии называем переселенцев из России с немецкими корнями. Несколько поколений еще могут говорить на русском. Моя мать была рускачкой.
– Рускачка…?
– Да. Русские немцы сами себя русаками называют.
Макс ухмыльнулся:
– Так смешно.
– Тебе смешно. А самим русским из России – необычно. Тем не менее это уже определенный социальный пласт – русаки.
– А ты себя кем считаешь, Жасмин?
– Сложно сказать. Я считаю себя немкой. Но в душе чуточку русская, чуточку арабка и француженка…
– Там у тебя тоже корни есть? – Максу стало весело.
Жасмин посмотрела на него. Наконец-то он вернулся в свое состояние.
– Да, Макс. Как видишь, я гибридная девушка.
Макс рассмеялся.
– Так вот почему, ты такая… Прекрасная…
Жасмин улыбнулась:
– Впервые от шефа слышу столь прекрасный комплемент.
– Жасмин. Поверь, ты ходячий комплемент. Пошли. Уже объявили наш рейс.
