– Здесь же недалеко… Пойдем пешком, – сказал Садик.
– Я не держусь на ногах. Как я пойду?
– Решение очень простое: залезай на мои плечи!
Он нагнулся. У Анны заблестели глаза. Она быстро оседлала своего кавалера.
– Тебе не тяжело?
Садик тронулся с места, набирая скорость.
– Ты как пушинка. Я твой вес просто не чувствую.
– Стой. Мы не туда идем. Туда! – и она пальчиком указала новое направление.
– Мы же так шли вроде, – удивился Садик.
– Да. Но я хочу тебе чуточку показать ночной Нюрнберг.
Садик изменил направление. Он поднял свои руки, и они переплелись пальцами.
Было уже далеко за полночь. Как ни странно для большого города, но людей почти не было. Они вошли через ворота в старый город со стороны вокзала.
Анна прокричала во всю мочь:
– Старый город, я тебя люблю!
– Старый город, я люблю Анну! – прокричал следом Садик.
Они шумно рассмеялись и продолжили движение в том направлении, куда поворачивала голову Садика Анна.
Так они вышли на старинную улицу, с одной стороны которой тянулась крепостная стена, а с другой – невысокие здания вряд друг за другом.
– Садик, расскажи мне что-нибудь смешное.
– На какую тему?
– Ну… скажем, из твоего студенчества.
Садик минутку подумал и начал:
– Жил я в общежитии в комнате с другими парнями. Тогда я учился на первом курсе. Всегда боялся утром опоздать в институт, потому что был пару раз дисциплинарно наказан за позднее появление в аудитории. Ну, для страховки заряжал два будильника и старался ложиться спать пораньше. Ребята все гуляли допоздна, я в комнате в этот вечер один спал. Может, мне тогда не хватало сна. Так вот, как-то будит меня будильник, я вскакиваю. Вижу: парней нету. Комната пустая. Было тогда зимнее время, и на улице, как обычно, темно. В общем, быстро одеваюсь, лечу вниз по лестнице общаги к выходу. Вахтер в недоумении и сонный открывает мне дверь. Учебные корпуса находились недалеко от общаг, и я решил пробежаться до них. Бегу я, значит, туда, а двери еще закрыты. Думаю, может, уже идут занятия. Ведь в некоторых окнах горит свет. Стучу в двери. Мне открывает другой сонный вахтер. Я врываюсь в здание и начинаю спешно покорять лестничные пролеты. Как тут мне следом вахтер кричит: «Эй, стой! Я понимаю, что рвёшься так к знаниям. Но не в два же часа ночи!!!» Я, голову повесив, иду в общагу, а там все смеются надо мной. Они просто перевели мои будильники…
Анна начала громко смеяться, схватившись за волосы своего незадачливого парня.
– Ну вот, и ты смеёшься надо мной, – Садик задрал голову, широко улыбаясь.
– Ты тогда уже был дурачком, Садик!!! Поверни голову!
– Что?..
– Поверни голову, дурачок.
Садик повернул голову. Перед ним предстала картина, которую он и представить себе не мог. Из широких окон этих старых зданий на него в разных неприличных и вызывающих позах смотрели женщины. Они были в откровенных нарядах. Да что там говорить – почти голые. Симпатичные женщины разных рас и типажей. Они пальцем звали парня, словно не видели, что у него на шее уже есть одна дама. Он не сразу понял, что созерцает женщин легкого поведения.
У Садика слегка отвисла челюсть. Он, как загипнотизированный, смотрел на них и не мог оторвать взгляда.
Анна положила свой подбородок на голову Садика и тихо сказала:
– Я вижу, тебе нравятся проститутки. Может, пойдёшь к ним?
Садик очнулся и, отвернувшись от манящих нимф, бросился бежать прочь.
Анне от этого затрясло, она прокричала:
– Да стой же ты… Ты меня сейчас уронишь.
Садик остановился и, заикаясь, спросил:
– Ааа…греховных…женщин… больше нет?
– Расслабься. Они тебя не укусят. Ты убежал от них.
– Да, Анна, развлекла ты меня, однако. Фуууу.
– Да, правда, признайся, – оживилась Анна, – тебе все же интересно стало?
Садик шел дальше, не останавливаясь. Покачав головой, он ответил:
– Ну да, интересно было. Но туда я больше не хочу.
– А вон и наш отель. Видишь, огни горят?
– Да, значит, скоро наконец-то избавлюсь от тебя.
– Ты устал?
– Я пошутил.
– Тогда прочитай мне еще стих, пока мы не дошли.
– Какого поэта теперь?
– Все равно. Что-то из твоих любимых.
Сади набрал воздуха в грудь и начал громко и с интонацией читать стих:
Когда я женщину люблю,
Я Временем спокойно управляю,
Я горы и пустыни покоряю,
Я к Солнцу, словно Гелиос, лечу!
Когда я женщину люблю,
Я светом невидимым повсюду разливаюсь,
Стихами, что из сердца рвутся, упиваюсь,
Словно мимозой, что постоянно ей дарю!
Когда я женщину люблю,
В Оазис среди пустыни превращаюсь,
И в водах чистых и прохладных я купаюсь,
И песни о любви пою!
Когда я женщину люблю,
Весь мир принадлежит мне,
Когда я женщину люблю!
Анна поцеловала голову своего Садика со словами:
– Какой романтичный стих. Такое только ты мог написать…
– Нет, это не я написал. Но все же мой земляк. Сирийский поэт Низар Каббани.
Они все же дошли до отеля живые и здоровые, но очень уставшие, особенно транспортное средство Анны.
Но Анна все ещё была не совсем довольна своим парнем. Она не дала ему упасть с грязными босыми ногами на кровать:
– Только через душ в постель! – скомандовала девушка.
Он зашел в душ и начал наслаждаться тонким нежным водным массажем. Зря он думал, что на этот раз ему не придется ни с кем делить воду. Полупрозрачные стеклянные двери открылись – и перед ним предстала Анна.
– Мы только помоемся и спать. Поздно уже.
Она положила свои ладони на его грудь. Он нежно обнял ее за плечи. Они не могли дальше бороться со своим желанием.
– Анна, я тебя люблю…
– Милый мой.
Они прильнули губами друг к другу. Анна обняла голову Садика и нежно вцепилась своими зубами его язык. Вкусные уста девушки и мокрые поцелуи будоражили его. Почувствовав силу и упругость Садика, Анна оторвала от пола ноги. Садик приподнял ее и крепко прижал к своей груди. Она вздрогнула, начала целовать его шею, часто дыша и нежно постанывая. Ее тонкий взволнованный голосок придавал ему больше сил. Они уже не могли сопротивляться желанию, и Анна начала нежно покусывать его вздутые от напряжения плечи. У них были такие взгляды, словно они были готовы поглотить друг друга. Страсть овладела молодыми людьми, теперь они бились одновременно и сильно, как птицы в клетке. Их стоны начали обгонять секунды, пока их тела не затрепетали в экстазе. Наконец приподняв голову и сделав глубокий вдох, он медленно стал отпускать свою пленницу. Их шумное дыхание начало выравниваться. Вода нежно текла по их уставшим телам. Они прислонили свои головы к друг другу и закрыли глаза, словно заснули…
