Все это навело Садика на мысль оставаться на ночлег прямо на берегу, несмотря на то, что вечера были уже холодными.
К этому времени он ночевал то в больнице, то в бараке. Садик поделился своей идеей с Ларом. Тот высказался неодобрительно: ведь уже почти зима и на берегу дуют прохладные ветра, особенно по ночам. Не хватало, чтоб еще и Садик заболел.
Через неделю, после очередной смерти молодой женщины, Лар согласился с идеей Садика. Помог ему с палаткой и другими принадлежностями для жизни на берегу. Питался он или в больнице, или в поселении. Скоро начали появляться новые сотрудники, представители Красного Креста, оборудование, новые постройки.
Наступала зима, а с обогревом не все проблемы были решены. Не хватала также жилищ, люди продолжали жить и вокруг лагеря в палатках.
К вечеру Садик приходил на свой пост и к ночи ложился спать на берегу. А спать продолжал он с ужасными сновидениями. Лар как-то предложил ему медикаменты, но Садик отказался.
Надо отметить, что его страшные сны помогали другим людям. Он легко просыпался ночью и слышал приплывших. Садик, как правило, босым входил в воду и помогал людям выгружаться с лодки. Чаще всего помогал детям: брал их на руки и доносил до берега.
Садик был обеспечен старым простым сотовым телефоном. В случае необходимости он мог звонить в больницу или даже самому Лару. Он сопровождал вновь прибывшие группы людей пешком до лагеря или вызывал транспорт. Прибывали люди с травмами, ранами, больные.
Садик продолжал вести такой необычный образ жизни. Для других, возможно, это было бы слишком тяжело. Но Садик верил, что скоро все наладится, что его жизнь вновь станет обычной.
В ноябре волнения на море стали очень сильными. Шум не давал Садику услышать голоса приплывших людей. Как-то вечером он зажег керосиновую лампу в палатке и долго не мог заснуть. Вдруг до него донеслись слабые отрывистые звуки. Он вышел из палатки, которая была установлена на холме так, чтобы он мог видеть берег как можно дальше. Было темно, облачно и ветрено. Видимость была очень плохой.
Садик продолжал стоять и внимательно наблюдать. Наконец он разглядел две резиновые лодки, они не могли причалить к берегу. Пока он добежал, лодки все же почти доплыли до берега. Им оставалось до твердой поверхности каких-то пятьдесят метров.
Садик начал кричать и махать руками:
– Пусть мужчины прыгают в воду и тащат лодку на берег. Здесь мелко… Вам будет по пояс.
Он увидел, как прыгнул один человек, потом второй, третий…
Все начали тянуть лодку, кроме одного. Тот бежал к берегу из последних сил, неся что-то в руке.
Садика это удивило. «Почему он не стал другим помогать? Что он несет?»
Добежав до берега, мужчина начал кричать Садику:
– Моя дочь умирает! Она не дышит! Доченька! Доченька!
Молодой мужчина тряс ребенка, будто пытался его разбудить.
Садик крикнул на него:
– Дай мне ребенка, я врач!
Отец быстро передал завернутое в одеяло дитя, затем схватился за голову и стал бегать вокруг Садика. К этому времени подбежал еще один молодой парень.
Садик быстро положил ребенка на землю. Раскрыл одеяла. В них находился ребенок двух-трех лет. Он действительно не дышал. Губы синие, лицо бледное, глаза полураскрыты. Он понял, что ребенок мертв. Но решил начать реанимацию.
Он крикнул молодому парню, который стоял рядом и, разинув рот, смотрел на происходящее:
– Возьми быстро этот телефон и этот вот фонарик. Фонариком свети на ребенка и набирай номер, который я тебе сейчас продиктую. Как гудки пойдут, передай мне телефон! Ты меня понял?
Парень кивнул головой и потянулся за телефоном. К счастью для Садика, он оказался арабом.
Садик оголил грудь ребенка и приступил к реанимации: начал давить на грудь и вдувать в рот и нос ребенка воздух.
Тем временем парень набрал номер и передал трубку Садику. Теперь он только светил на ребенка. Садик продолжал работать, прижав телефон плечом к уху. Наконец на другом конце трубки послышался голос Лара.
– Это я, Садик. Я реанимирую ребенка, на вид два-три года. Я не могу определить, как долго уже нет циркуляции. Мне нужна помощь. Пожалуйста, только быстрее.
– Понял, едем. Ты на каком пляже… А, да… Вспомнил. Продолжай, пока мы не приедем!
– Принято! – крикнул в трубку Садик и уронил телефон.
Он продолжал работать, ни о чем не думая: «Придут ребята – разберутся».
Санитарная машина подъехала как можно ближе к берегу. Оттуда выскочили трое, среди них был Лар. Тот бежал к Садику, неся с собой медицинский чемодан. Приблизившись к ним, он упал на колени и начал доставать дефибриллятор и набор для интубации. Затем надел стетоскоп и крикнул Садику:
– Остановись пока!
Он начал прослушивать сердце.
– Нет сокращений, – повернулся к другим сопровождающим. – Так, работаем. Сначала разряд в сто джоулей. Потом продолжаем массаж. Я ищу вену на этой руке, ты на другой, ты делаешь массаж. А ты, Садик, забери у Мэнди фонарь и свети на нас.
Мэнди была врачом из Германии. Она передала здоровенный фонарь Садику, а сама стала вводить канюлю в вену.
Начали вводить препараты. Все двигались по команде Лара. Он сейчас был здесь босом. И это было счастьем для ребенка и его родителей. Появились зубцы на переносном мониторе ЭКГ.
– Все. Ок, ребята! Теперь быстро на настилки и переносим ребенка в машину!
Отец ребенка не понимал, что происходит и о чем говорят. Он просто продолжал беспорядочно двигаться и плакать. А молодая мама сидела на коленях и, раскачиваясь и трясясь, глотала безмолвные слезы.
Садик остановил мужчину и начал трясти его, чтобы хоть как-то успокоить отца:
– Дочь твоя начала дышать! Ее в больницу сейчас заберут! Перестань плакать, не хорони ее раньше времени! Иди лучше успокой свою жену!
Машина тронулась с места и помчалась в больницу. Садик остался на пляже с людьми. Помогать им дальше…
Глава 14
(Из воспоминаний Садика)
Прошла уже неделя после экстренного случая на пляже. Садик утром, как обычно, пришел в больницу. Сегодня ему позволили забрать Нуха в лагерь. Мальчику и самому уже хотелось на свободу после столь долгого пребывания в больнице и изнуряющего лечения. Но контрольные обследования ему все же прописали.
Садик с Нухом зашли посмотреть на спасенную девочку. Она мирно лежала в кроватке и играла с матерью. Он даже удивился такому быстрому восстановлению ребенка. Малышка перенесла клиническую смерти, и возможно, была в таком состоянии долгое время. А теперь едва минула неделя – и этот маленький человечек смеется и играет с мамой. Садику стало тепло на душе. Всегда приятно видеть выздоровевших детей.
