— Если нужна, значит, нужна. Значит, есть причина, — хмуро отозвался Колян, уходя в комнату. — Подожди, документы и доверенность дам.
Он вручил мне бумаги и добавил:
— Удачи. Смотри, что за окном творится.
Покидая подъезд через пять минут, я решила непременно узнать о том, все ли в порядке у моего соседа. Потом, когда все закончится. Доброта, отзывчивость, понимание — это все, конечно, хорошо. Но не может быть, чтобы он так легко согласился мне одолжить свой «Мерседес». И потом, у него могли быть свои дела, о которых я не знала. Может быть, просто попала на его выходной?
Сказка, да и только. Вот только финал пока не известен никому.
Подъезжая к Пятницкой, я уже прикидывала, где смогу остановиться и провести время в ожидании. Приехать я решила сильно заранее, потому что, подобно Сапсанову, тоже попробовала просчитать все риски. В голове засело одно: обмен может состояться не в том месте и не в то время, о котором похитители сообщили Игорю Дмитриевичу. Если они что-то изменят в своем плане, то я об этом не узнаю уже никак. К примеру, перенесут место встречи. А вот если перенесут время сделки, то бога ради — я подожду.
Итак, я оказалась на углу Пятницкой улицы. Осмотревшись, заметила, что машины паркуются прямо около тротуара, одна за другой. Выбрав свободное место, я поставила «мерс» очень удачно: мне открывался обзор всех подъездных путей. К тому же, на углу улицы было довольно открытое пространство, и каждый, кто попадал в поле зрения, не сразу исчезал из него, а некоторое время был в районе видимости.
С этого места я и решила вести видеосъемку.
До начала операции оставалось несколько часов, которые необходимо было как-то убить. Я успела прослушать аудиозапись, которую мне прислал «жучок», оставленный в кабинете Сапсанова, но из-за посторонних шумов ничего путного расслышать не удалось. Скорее всего кто-то открыл в кабинете окно, и звуки ветра «растворили» четкую слышимость. Однако кое-что мне все-таки удалось разобрать, и я сразу узнала звук, с которым выдвигался из письменного стола Сапсанова сейф. Стало ясно, что он готовит выкуп. Шуршание, какие-то постукивания — такие звуки могли исходить от чего угодно. Но вот громкий скрежет закрываемой застежки-«молнии» ни с чем спутать было нельзя.
Когда в кабинете наступила тишина, я все же решила подождать еще немного. И услышала вдруг слова, произнесенные Игорем Дмитриевичем. Он явно разговаривал с кем-то по телефону.
— Скоро выдвигаемся. Как вы там? Сын? Понял. Главное, не дергайтесь. Не надо паниковать. Я все сделаю. Просто слушайся меня. Скоро все закончится, помни об этом. Все будет хорошо. Нет, я не буду с ним разговаривать. После, все после. Отбой.
Хлопнула дверь, в кабинете воцарилась тишина. Я задумалась, глядя в окно. Подобный разговор Сапсанова с кем-то я уже слышала. Оба этих диалога произошли уже после похищения Ксении. И почему у меня такое ощущение, что в этом деле присутствует кто-то еще, о ком мне суровый папаша так и не рассказал? Это явно не его помощник Щеглов — зачем ему звонить, если он всегда рядом? Это не бывшая супруга — вот тут доказательств у меня не было, но я могла бы голову на отсечение дать. Не с ней он говорил. Вряд ли это был его армейский друг, который придет освобождать Ксению со своим спецназом. Вряд ли он приказал бы ему слушаться. И откуда эта уверенность в том, что все закончится хорошо?
— Черт, — осенило меня, и я заговорила сама с собой. — Какого лешего здесь происходит?
Ответов не было. Прекрасно понимая, что все это только мои домыслы, я постаралась все-таки сосредоточиться на том, что скоро должно было случиться.
Время шло. Ждать оставалось не так уж и долго.
Дождь со снегом не унимался. Сильно ухудшилась видимость. Я долго настраивала видеокамеру, чтобы иметь возможность по максимуму зафиксировать все детали грядущего мероприятия. Камеру мне подарила тетя Мила. Запомнила мои слова, когда я остановилась около полки с видеотехникой в одном из магазинов, куда мы зашли, чтобы купить новый утюг вместо недавно почившего.
— Мечта, — сказала я, разглядывая видеокамеру. — Ювелирная работа. Обрати внимание, теть Мил, какой мощный зуммер, и без потери разрешения.
— Можно подглядывать из нашего дома за тем, как продавцы на рынке незаметно давят на чашку весов, чтобы товар весил больше, — заметила тетя Мила.
Рынок, к слову, был в километре от нашего дома.
— Не выйдет, — ответила я. — Между домом и рынком находится сквер, а там высокие деревья.
— Значит, надо вести съемку с крыши, — деловито отозвалась тетя Мила.
— Цена такой камеры тоже выше крыши, — пробормотала я. — Подвернется случай — обзаведусь.
Тетя Мила запомнила эти слова. Через несколько дней вручила мне коробку.
— А вдруг пригодится? — улыбнулась она.
Сейчас я держала камеру в руках, вспоминала этот случай и мысленно благодарила тетю. Да, теть Мил, ты как в воду смотрела.
Оставалось как-то закрепить камеру в неподвижном положении. Я достала из рюкзака штатив, установила опоры на приборной панели. И закончила как раз в тот момент, когда на углу улицы появилась странная парочка.
Людей, находящихся в состоянии алкогольного опьянения, я меньше всего была готова видеть там, где они, как назло, остановились. Мужчин было двое, и где они успели набраться к двум часам дня, для меня так и осталось загадкой. Я ничего о них не знала, кроме одного: они внезапно решили устроить разборки именно в том месте, которое выбрали для получения выкупа похитители. Я сразу напряглась. Случайно ли они оказались здесь или нарочно? Место-то не слишком располагает к задушевному выяснению отношений — Пятницкая улица открыта для порывов ветра, который, в свою очередь, раздает всем прохожим пощечины мокрым снегом. Но этих двоих, похоже, ничто не могло отвлечь друг от друга. Они разговаривали на повышенных тонах, яростно жестикулировали, что-то доказывали. Вот-вот должен был начаться коллективный замес.
Я приникла к глазку камеры, чтобы лучше разглядеть происходящее. Так и есть, началось. Один из мужиков схватил другого за рукав и резко рванул на себя. Пытаясь устоять на ногах, тот повалился на противника и заехал ему головой в лицо. Зачинщик не стал откладывать дело в долгий ящик и применил ответный удар — врезал собутыльнику кулаком в грудь. Никого из прохожих рядом не оказалось, никто не вмешивался, поэтому гладиаторы, оскальзываясь на грязном асфальте, вели бой без правил без зрителей.
Камера давала прекрасный панорамный обзор, и я, увидев Сапсанова, сначала даже опешила, хотя все шло по плану — он пришел туда, где его должны были ждать. Узнала я его сразу, хоть и был он одет в джинсы и короткую кожаную куртку, но осанка, посадка головы плюс возможности видеокамеры сомнений не оставляли — Игорь Дмитриевич явился во всей красе. В руке он нес спортивную сумку, которая показалась мне знакомой. Блин, да это же ее я выудила из-под дивана у него дома! Темно-синяя с оранжевой широкой полосой. Я не могу ошибаться. Он быстро отвел тогда мое внимание от этой сумки. Попросил просто отложить в сторону. Сейчас же в ней, судя по всему, была огромная сумма денег.
