Мэри откашлялась.
– Но вы ведь получили свой скандальчик, верно?
«Вот именно. Игнорируй ее».
– Мы можем смонтировать эпизод так, что этот материал в него не попадет. Если Рейчел больше не с нами, придется искать другие идеи для чата с Лаурой, но…
– Используйте его.
– Прости?
– Используйте этот материал.
– Кайл, это не та история, кото…
– И мы не будем участвовать в чате.
Я понятия не имел, что сделает Рейчел. До сих пор она не ответила ни на один звонок, ни на одну эсэмэску; даже на кошмарно дорогущие нарциссы, что я ей посылал, – тишина. Но, судя по эсэмэскам Моники, я принял верное решение.
– Кайл, мы же планировали заканчивать дру…
– Если вы хотите, чтобы я рассказал всем, что меня заставили сотрудничать с вами по контракту, – вперед и с песней. Может, упомяну заодно, как взрослые умные продюсеры меня обманули, чтобы срубить еще немного бабла с шоу.
Тишина. Густая, как смола.
– Мы не станем использовать этот материал.
Голос Мэри больше не звучал измученно-придыхающе; она цедила слова ледяным тоном. Отлично. Меня определенно услышали.
– Используйте его, или я взорву «Флит». – Интересно, поймет ли она, что это блеф? О, а чем, кстати, можно взорвать «Флит»? Побриться налысо, пить, курить и ругаться матом?
– Хорошо.
– Спасибо, что позвонили.
Я отключился. Пять минут. Ровно столько понадобилось Мэри, чтобы добраться до моей мамы.
– О чем ты думаешь? – Она ворвалась ко мне в комнату, даже не постучав. Такая прям мама-мама.
– Честно? О том, что составы будут распределять в понедельник. И очень надеюсь, что попаду хотя бы в дублирующий.
– О чем ты говоришь? – Она косилась на меня как на посторонний предмет, как на похитителя тел, укравшего ее сына. Хотя на этот раз она ошиблась: ее сын начал просыпаться только сейчас.
– О школьном спектакле. Они проводили пробы на больших переменах всю прошлую неделю, и я думаю, что у меня есть все шансы, даже со всей этой хренью типа «Шоу Лауры».
– Иными словами, ты хочешь выбросить на помойку лучшую возможность, какая у тебя была, ради того, чтобы… лицедейничать?
Я вздохнул. Олли так усердно смотрел на экран, что, кажется, мог бы прикрепиться к нему глазами.
– Мам, шоу получилось отличное. Даже забавное, но я не могу пользоваться этой возможностью, пока она приносит страдания людям вокруг меня.
– Кому это ты страдания приносишь? Это твой шанс…
– Рейчел, например. Она может никогда меня не простить.
Мама нахмурилась. Ей явно не приходило в голову, что у других людей по этому поводу могут быть совершенно иные мнения или чувства.
– Ладно, я поняла. Но если ты хочешь, чтобы Принстон…
– Но я не хочу. Я не Картер, мам. Я не хочу притворяться тем, кем не являюсь.
– Кайл… – Мама стояла как громом пораженная. Рейчел бы это понравилось. Ремарка: удар грома. – Я думала, это то, чего ты хочешь.
– Я рад, что занялся этим, правда. Я бы никогда не узнал, чего хочу на самом деле, если бы отказался. Но я не отказался.
Мама опустилась на кровать. Она явно устала, но не сердилась. Неплохое начало.
– Театр? Ты уверен?
– Вообще-то да, думаю, у меня получится. Я хочу, чтобы получилось.
Можно было бы попытаться объяснить ей, каким живым я чувствовал себя перед съемками, как каждый нерв словно заканчивался вспышкой света, но я не стал и просто улыбнулся. Мама вряд ли осознала даже то, что я уже сказал.
– Видимо, придется сказать «Бургер Варну», что нам это не интересно, – сказала она себе под нос, щурясь в потолок.
– Ты это о чем?
– A-а, да хотела тебе сегодня рассказать. Они запускают какое-то партнерство, и предполагалось, что ты будешь помогать им с соцсетями. Мы не выясняли детали, если честно.
– Есть у тебя их номер?
Мамино лицо чуть посветлело.
– Ты хочешь этим заняться?
– Нет. – Я виновато улыбнулся. – Но я знаю кое-кого, кто может согласиться.
59. Рейчел
Воскресенье, 17:15
Экран моего телефона засветился, как бледный голубой маяк, в темном подвале. Я не обратила на него внимания. Наверняка это опять Кайл. Будет пытаться объяснить, почему он целовался с Эммой, и уговаривать меня снова ему поверить, чтобы завтра хорошо снять последний эпизод. Не прокатит. Хотя, конечно, это может быть и любой из тысяч моих новых «друзей». Они росли как грибы после дождя и неизменно жалели меня, какую бы версию произошедшего ни слышали. Бес-по-лез-но. Как они вообще мой номер разнюхали?
Экран загорелся снова. Моника свесилась над столиком и взяла телефон, вопросительно покосившись на меня. И пусть мы обе миллион раз посмотрели «Что случилось с Беби Джейн?», о фильмах мы не говорили. Я помотала головой – «нет». Она секунду смотрела на экран, потом впечатала мой пароль – это раздражало, но так меня хоть уведомления не доставали, когда Мо уходила и я оставалась одна. Моника щелкнула пультом.
– Рейчел, тебе нужно на это взглянуть.
– Мне ничего не нужно.
– Ладно, давай перефразирую. Я хочу, чтобы ты на это взглянула. И тогда мы сможем дальше смотреть фильм.
– Окей, а я не хо…
– И если ты не согласишься, я буду и дальше к тебе приставать, а потом будем драться за пульт, и мы обе знаем, что мой журавлиный стиль победит твой тигриный.
– А я агрессивный тигр.
– Я не шучу, между прочим.
Я закатила глаза и забрала у Мо телефон.
– Кайл. Какой сюрприз.
– Серьезно, просто прочитай их, Рейчел.
(От Кайла): Знаю, что ты бесишься, и понимаю, что не хочешь со мной разговаривать, но можешь посмотреть завтра шоу?
(От Кайла): Если после этого ты не захочешь со мной разговаривать, обещаю, я оставлю тебя в покое.
(От Кайла): Я сказал продюсерам, что чата не будет, так что об этом не волнуйся.
(От Кайла): Но пожалуйста, посмотри! Клянусь, я ни слова больше не скажу, если согласишься.
– Ну?
– Кого волнует чужое горе? Зачем мне вообще опять смотреть это тупое шоу?
– Ты знаешь, что это не так, Рейчел. Если ты дашь ему…
– Я знаю, что я видела.
– Я тоже. – Моника начала раздражаться, и это странным образом утешало. Обычно эта стадия наступала гораздо раньше. – Я видела, как он на тебя смотрел – как на самое прекрасное создание на земле. И я видела твое лицо, когда ты пришла и рассказала, что он тебя поцеловал. Знаю, что ты всегда веришь в худшее, но может, хоть выслушаешь?
