– Я ничего такого не говорила!
– А по тебе и так все видно. Твое чувство вины мне все кожаные сиденья залило. – Бейли схватила телефон. – Может, теперь тебе станет лучше? – Она разместила его на руле и с минуту что-то печатала. А затем протянула телефон назад. В «контактах» появилось новое имя.
– Вероника Кларк. Подруга по аборту, – прочитала я.
Бейли громко фыркнула, довольная собой, а потом сказала:
– Эй, мне кажется, я вижу впереди огни.
576 миль
Назвать то место городом было трудно. Это значило бы польстить ему. На шоссе выходило больше пустырей, чем магазинов. И, похоже, в последних продавались в основном вещи, имеющие отношение к сельскому хозяйству. Я посмотрела, сколько у нас осталось бензина. По-прежнему до фига.
– Может, мы заправимся в следующем городе?
Бейли помотала головой.
– Не-а. Сейчас полночь. Скоро везде покажется страшно. В этом городке наверняка столько же серийных убийц, сколько в следующем. По статистике, их должно быть двое.
– Мне от этого не легче.
– Ты обещала кофе. И знаешь? Раз уж мне известно, что ты чувствуешь себя слегка виноватой из-за моего списка «контактов», я буду настаивать на том, чтобы мы перекусили.
– Бейли, у нас нет на это времени.
– Ты только что продремала миль этак сто. Если хочешь, чтобы машина и дальше мчалась по прямой, то придется обеспечить мне немного кофеина.
– Я могу вести…
– Ручная коробка, забыла?
– Могу научиться.
– Трансмиссия этой крошки не позволит.
– Может быть…
Бейли состроила скорбную гримасу.
– Но мне так одиноко, Вероника. У меня же нет подписчиков в социальных сетях.
– Хватит.
– Никто не лайкает мои посты.
– Я серьезно.
– Меня спасет лишь стопка оладий с двойным сиропом.
– Ладно. Очень хорошо. Мы можем сделать остановку. Но жуй как можно быстрее.
– Без проблем. – Бейли показала куда-то вперед. – Вот здесь мы и приткнемся. – Яркая вывеска придорожного кафе особенно выделялась на пустынной улице. У меня заурчало в животе. Перспектива оладий и кофе неожиданно показалась очень заманчивой.
Бейли свернула на стоянку у кафе. Перед ним было несколько свободных мест, но она завернула за здание и приткнулась в тени.
– Почему ты паркуешься здесь? – удивилась я.
– Потому что твой преследователь вполне мог уже достать конфеты из замка зажигания. А поскольку это самая короткая дорога к Альбукерке, он вполне может догадаться, что мы поехали по ней. У меня такое чувство, будто он просто так от нас не отстанет. Не хочу, чтобы он опять углядел «эль камино» и испортил мне завтрак.
Для столь позднего времени в кафе было на удивление многолюдно. Здесь перекусывали мужчины в возрасте, похожие на водителей грузовиков; парочка юнцов зависла над картошкой-фри; группа старшеклассников приканчивала бургеры. Одна-единственная официантка ловко обслуживала несколько столиков. Когда мы вошли, парни с интересом уставились на нас.
– Эй, девочки, нужна колбаса к блинчикам? – спросил один из них, одарив меня доверительной улыбкой.
– Нет, спасибо, – пробормотала я, недовольная тем, что на нас уставилось столько пар глаз. Бейли слегка толкнула меня:
– Не обращай на них внимания, – едва слышно сказала она. Но один парень услышал ее. Короткий проблеск неудовольствия на его лице тут же сменился победной улыбкой.
– Не будь букой. Что вы сегодня делаете? Мы можем показать вам город.
– Нет, спасибо, – отказалась я, отчаянно надеясь, что на нас обратит внимание официантка.
– Да ладно тебе. Мы даже будем милы с твоей странной подругой, – добавил другой парень.
Бейли замерла. Только не это.
– Бейли… – предупреждающе выговорила я.
Бейли сладко улыбнулась.
– Вау. Такое заманчивое предложение, и мне прямо невтерпеж, но боюсь, с теми особями крупного рогатого скота, которых ты трахал, мне не сравниться. – Ошарашенные парни молча уставились на нее. – Будьте добры, столик на двоих, – махнула она официантке.
Та повела нас к свободному столику, и, следуя за ней, я старалась сохранять серьезное выражение лица.
– Я буду кофе и оладьи, – сказала я, садясь на стул. – Бейли, а ты?
– Можно я немножко подумаю? – спросила она у официантки. Женщина недовольно кивнула и ушла. Бейли открыла меню и начала изучать его.
– Бейли, – прошипела я. – Мы не можем провести здесь всю ночь. Ты же говорила, что хочешь оладьи. Вот и закажи их. – Краем глаза я видела, как старшеклассники, сдвинув головы, шепчутся о чем-то.
– Да… но теперь, когда я смотрю в меню, то затрудняюсь с выбором. Как считаешь, может, мне остановиться на денверском омлете или на булочках с подливкой? – спросила она.
– Уверена, и то и другое очень вкусно. Выбирай скорей.
– А. Может, я ограничусь маленькой порцией оладий… – бормотала она.
– Бейли. Нам нужно проделать больше четырех сотен миль. Для этого придется ехать со скоростью семьдесят пять миль в час, это при том, что каждые два часа мы будем останавливаться пописать. И только в этом случае мы окажемся на месте в девять утра.
Бейли моргнула:
– Вау. Ловко у тебя получилось.
– Простая арифметика.
– Ведь подозревала я, что не надо прогуливать математику. – Она опять принялась за меню. В другом конце зала возникла какая-то суета. Мы подняли глаза и увидели, что парни ушли и, судя по лицу официантки, сделали это, не заплатив. Она снова подошла к нам:
– Вы что-нибудь выбрали?
– Оладьи и кофе, пожалуйста, – начала я.
– Булочки с подливкой, денверский омлет, жареную моцареллу и маленькую порцию оладий, – сказала Бейли. – Да, и еще кофе.
– Бейли!
– Что? Ты торопила меня, и я не смогла остановиться на чем-то одном.
– А вы, девочки, собираетесь заплатить за все это? – Официантка смотрела на нас подозрительно. Бейли достала бумажник. Я отдала ей все деньги, кроме тех, что должна была заплатить доктору, и потому ее бумажник был пухлым.
– На сколько нагрели вас эти засранцы? – спросила она.
– На сорок три доллара, – буркнула официантка. – Хорошо бы не пускать сюда этих гаденышей, но отец одного из них владеет элеватором.
Бейли достала несколько купюр.
– Это за нас и за них. И ваши чаевые. – Глаза официантки стали круглыми, но она взяла деньги.
– Спасибо, солнышко. Сейчас все вам принесу. – Она ушла. Я посмотрела на Бейли. Она складывала в пирамидку маленькие коробочки с джемом.
