– Эндрю, – кивком поприветствовала я его. – За тот месяц, что мы не виделись, я почти успела забыть, насколько ты очарователен.
– Мое очарование не так просто забыть, – ухмыльнулся он.
– Аллигаторов тут нет, – сообщила я, поправляя гвоздики в вазе. – Юг Алабамы им нравится больше.
Я окинула быстрым взглядом его наряд. На нем была синяя рубашка поло с поднятым воротником и клетчатые шорты, которые ни один местный парень не надел бы и под страхом смерти: они были выше колена.
– Как славно! – воскликнула Мика, подходя к нам. – Выглядите, как парочка, принарядившаяся для фотосессии. – Она поставила на стол огромный стеклянный лимонадник. Я злобно зыркнула на нее и опустила взгляд. Она оказалась права: на мне было летнее платье из почти такой же клетчатой ткани, что и шорты Эндрю.
– Чудесно, – буркнула я.
– Как твоя нога? – спросил меня Эндрю.
Я не сразу вспомнила, что, когда мы виделись в последний раз, я напоролась ступней на осколок. Было лето, и с того дня мало что происходило: я работала во «Всяком случае», ездила с Микой на показы фильмов под открытым небом в автомобильном кинотеатре, таскала Ганнара в закусочные и прогулки по озеру – но все равно создалось ощущение, что свадьба Джанет была уже очень давно.
– Нормально, – ответила я. – Зажила. – И остался очень крутой шрам. – Как там… всякие дела, которые ты делаешь, когда исчезаешь?
– Хорошо. Мне удалось выбраться из города на несколько недель и, наконец, заняться чем-то интересным в интересной компании.
Я закатила глаза.
Мика махнула рукой в сторону озера.
– Зато теперь ты можешь насладиться жизнью. Без шума и суеты.
Озеро (во всяком случае, то, что мы им называли) не особенно оправдывало свое наименование. Оно больше напоминало лужу или яму с водой. В нем можно было плавать и ловить рыбу. Сейчас на поверхности воды виднелась парочка надувных кресел, в которых их гордые владельцы спасались от жары. Зайдет солнце – и озеро опустеет, а парк вокруг него наполнит толпа людей, ждущих ежегодных фейерверков. Хэнк традиционно организовывал барбекю, а мистер Уильямс (и в этом году Джетт Харт) – закуски. «Всякий случай», разумеется, занимался поставкой цветов.
– Разве это настоящая жизнь? – спросил Эндрю, пристально рассматривая озеро. – Или ты просто говоришь так, потому что тебе не с чем сравнивать?
Мика вскинула брови.
– Поездка явно не пошла тебе на пользу. Может, стоит окунуть тебя в озеро – это святое крещение смоет с тебя мрачность?
Эндрю закрыл глаза, сделал глубокий вдох, потом снова посмотрел на Мику.
– Ты права. Извини. Плохой день.
– А в другие дни у тебя какое оправдание? – спросила я.
– В основном ты, – ответил он.
Я хохотнула. Почему бы и не оценить остроумную реплику.
– Что ж, – заявила Мика, выпятив грудь, – у меня вот сегодня будет отличный день. Знаете, почему?
Мы с Эндрю молча ждали, когда она закончит.
– Спросите меня, – потребовала она.
– Почему? – спросил Эндрю.
– Потому что вы только гляньте на меня. На мне нормальная одежда. – Мика нацепила джинсовые шорты и красную футболку вместо стандартной униформы официантки. – И мне сегодня не нужно работать. Люди сами будут брать еду. Мне просто нужно будет иногда выкладывать ее на тарелки, если те опустеют. И Софи тоже ничем не занята. Всего-то положить цветы на каждый стол и ждать указаний Кэролайн. Мой любимый праздник!
– Что ж, – протянул Эндрю, – мне-то по-прежнему нужно фотографировать, так что не сыпь соль на рану.
– Ой, я тебя умоляю, – сказала Мика. – Ты делаешь слишком много фотографий. На сайт в итоге попадают максимум десять. Отдохни уже от погони за совершенством.
– Мой отец просматривает их все до единой.
– Правда? – спросила я. – Но на Дне святого Валентина ты их опубликовал еще до того, как праздник закончился.
Эндрю провел рукой по густой копне темных волос.
– Он оценивает их и иногда заставляет меня поменять несколько.
– В такие моменты полагается говорить: «Пап, ты давай готовь, а с фотографиями я разберусь», – вставила Мика.
– Ты его отца вообще видела? – хохотнула я
– Он просто перфекционист, – как обычно, встал на защиту отца Эндрю.
– Это так у нас теперь называется «главный говнюк города»? – осведомилась я. – Откуда уж мне, неотесанной деревенщине, знать такие тонкости.
– Ты невыносима, – бросил Эндрю. С этими словами он развернулся и пошел прочь.
Мика молчала.
– Что? – спросила я. – Он сам сказал, что сегодня какой-то мрачный.
– Ты лучше не сделала.
– Не моя вина в том, что он позволяет своему отцу вытирать об себя ноги и при этом даже не осознает, что это происходит.
– Софи! Просто веди себя подружелюбнее.
– Обещать не могу.
* * *
Вечеринка была в полном разгаре. Люди ели и смеялись, играли с фрисби и в футбол; многие толпились вокруг гигантского барбекю Хэнка. Оно было настолько большое, что стояло на отдельных колесах, прикрепленное к багажнику. Ребрышки и стейки шипели на гриле; к небу рвались клубы дыма. И Мика была абсолютно права: нам с ней было нечего делать. Так что теперь мы сидели на шезлонгах и смотрели, как мой брат бросает камушки в озеро. Я вытащила телефон и читала образец заявки на сайте одной из дизайнерских школ Нью-Йорка.
– Уникальное, – произнесла я.
– Чего? – рассеянно – по понятным причинам – переспросила Мика.
– Это уже третий раз, как они описывают образцовое портфолио словом «уникальный».
– Ага… ну и?
Я отмахнулась от мошкары, зудящей над ухом.
– Я поняла, что мои работы вовсе не уникальны.
Мика покачала головой.
– Очень даже уникальны. Это же твои работы, оригинальные! Как могут они не быть уникальны?
Я прищурилась, потом открыла на телефоне фотографию.
– Как тебе вот этот набросок? – спросила я. На фото был эскиз юбки, которую я придумала пару недель назад. Мика внимательно вгляделась в картинку.
– Он шикарный. Обязательно включи его в портфолио.
– Ну а вот этот? – Я открыла следующую фотографию. Мика прищурилась.
– Очень похоже на первый, но тоже красиво.
– Это не мой, – произнесла я, снова, как неделю назад, чувствуя, как неприятная тошнота подступает к горлу. – Я нашла его на одном дизайнерском сайте, который мне нравится. И вот тогда-то я начала замечать слово «уникальный» чуть ли не в каждом описании образцовой заявки, которое мне попадалось. Они что, вчера дружно решили везде вставить это слово?
