– Что такое? – Моя мама. Такими темпами я умру со стыда. Джетт теперь знаком почти со всей моей семьей. Он ни за что не воспримет меня всерьез.
– Твоя мама – не ты, – заметила Мика.
– Может и нет, но мы отражение друг друга, не так ли? Какая бы наша семья ни была, Мика, хорошая или плохая – она определяет, кем мы являемся.
Глава 11
Сообщение от папы пришло, когда я уже направлялась к дереву, под которым Мика уселась в ожидании ухода последних гостей.
Здравствуй, дочь моя. От тебя не было вестей уже пару недель. Как твое все?
У нас с отцом были странные отношения. Злилась ли я на то, что однажды он просто взял и оставил свою семью? Да. Понимала ли я его желание сбежать из крохотного городка в погоне за мечтой? Тоже да. Так что меня периодически разрывало между злостью и сочувствием.
Я написала ему в ответ: Заработала еще пятьдесят баксов на колледж.
Круто. Добавлю столько же к своим сбережениям для тебя.
Спасибо, пап. Я на работе. Поговорим позже.
Ок, солнышко. ХО.
Аккуратно бросив телефон в траву, я села рядом с Микой.
– Как думаешь, миссис Перкинс умеет ходить еще медленнее? – спросила я ее. Мика захихикала.
– Однажды мы, возможно, все-таки сможем покинуть этот парк.
– Ага, как раз к следующему Дню матери.
Я принялась срывать одуванчики и плести из них венок.
– Как тебе сегодняшние блюда? – спросила Мика.
В ее голосе ясно слышалось беспокойство, сомнение. Впервые за несколько месяцев она позволила себе выказать подобные чувства – значит, принятие того факта, что в ее скрупулезно организованной жизни внезапно появилось дополнение в виде Джетта Харта, все еще давалось ей с трудом.
– Мне очень понравилось, – честно сказала я. К счастью, характер Джетта не влиял на его кулинарные навыки. – Он довольно талантливый повар.
Мика с облегчением улыбнулась.
– Мне тоже показалось, что все было вкусно.
– А твой отец? Он все еще сопротивляется?
– Кажется, он постепенно осваивается. Он уже многому научился, так что, что бы из этого ни вышло, я думаю, что плюсы налицо.
– Что значит «что бы из этого ни вышло»? Еще даже полгода не прошло. Времени еще много, а значит, будет еще много плюсов.
– Ты права, – решительно закивала подруга. – Ты права.
Я пихнула ее плечом.
– Ну разумеется, я права.
Лэнс, как обычно, включил музыку, чтобы уборка шла веселее. Все гости ушли; родители Мики покачивались между столами в неспешном танце. Я отвела взгляд. Подняв законченный венок из одуванчиков, я подала его Мике. Она улыбнулась и надела его на голову.
– Помнишь, как мы плели венки в детстве?
– Ага, – отозвалась я.
– Я как-то слышала, что Джетт собирается накрошить их в суп или салат.
Я сморщила нос.
– Одуванчики? Серьезно? Для наших это уже может быть перебор.
– Ага, рецепт за гранью нормального. – Мика вдруг прищурилась. – Это…
Я проследила за ее взглядом. На парковку завернул Кайл на своем Мустанге с откидным верхом. Месяц назад мы с Кайлом сходили еще на одно свидание. Оно прошло ненамного удачнее первого, но я все же не списала Кайла со счетов окончательно. Между нами что-то было, просто я пока не могла понять, что именно.
Товарищи Кайла по музыкальной группе – Брайс, Джоди и Линкольн – сидели в машине вместе с ним: Джоди – в пассажирском кресле, Брайс и Линкольн – на заднем сиденье. Но там был кто-то еще: между Брайсом и Линкольном торчала чья-то нога. Загадочно.
Кайл остановился и помахал нам рукой.
– Софи! Мика! – крикнул он.
Мы поднялись с травы и направились к парковке. Лэнс нас опередил: когда мы добрались, он уже наматывал круги вокруг Мустанга. Без всякого сомнения, такое внимание было Кайлу очень приятно. Лэнс и Кайл не особенно общались в школе: Лэнс увлекался спортом, а Кайл был с претензией на высокоинтеллектуальность.
– Хей, ребята, – поздоровалась Мика.
– Привет, – отозвалась Джоди.
– Кто у вас там… – В следующий момент я поняла, что нога, торчащая с заднего сиденья, принадлежала вовсе не живому человеку. Это был манекен. – Что вы делаете?
– Вероника торчит в витрине «Всякой всячины» уже лет семнадцать. Мы решили, что пришло время показать ей город, – объяснил Кайл. Мика рассмеялась.
– Не думаю, что она много увидит, пока ее голова на полу, – сказала я.
– Что? – Кайл развернулся. – Брайс! Вероника упала, помоги ей.
Брайс поднял Веронику. Я отметила про себя, что ей бы не помешал новый гардероб, и задумалась, позволит ли мне мистер О’Нил, хозяин магазина, приодеть ее.
Линкольн приобнял Веронику за плечи и указал рукой на парк за нашими спинами.
– Это городской парк, – сообщил он манекену. – Однажды ты сможешь побывать здесь на ежегодном бранче в честь Дня матери.
– С чего ты взял, что она вообще хочет стать матерью? – возмутился Кайл.
Я улыбнулась. Сейчас, с друзьями, он вел себя иначе, чем наедине со мной. Нервничал, что ли?
– Может, сама она и не хочет стать матерью, но мамы есть у всех, так что на этом празднике ей будут рады, – сказала я.
– Вы все такие странные, – рассмеялся Лэнс.
Мика погладила дверцу машины.
– Нам нужно убираться. Развлекайтесь, чем бы вы тут ни занимались. – Она взмахнула рукой, и они с Лэнсом удалились.
Я немного задержалась.
– Куда вы теперь ее повезете? – спросила я.
– К поместью Стэнтонов… или к Амбару, – ответила Джоди.
– Веселитесь! – Я отошла на пару шагов. Кайл лениво улыбнулся мне.
– Непременно, – ответил он и уехал.
Вернувшись в парк, чтобы присоединиться к уборке, я сразу заметила, что букетов на столах не осталось: все разобрали гости (Кэролайн и правда знала, что делала). Собрав скатерти, я понесла их к фургону, открыла дверь и от удивления вскрикнула. На полу кто-то сидел.
Пары секунд хватило, чтобы мой мозг распознал незваного гостя – Эндрю. На коленях у него стоял ноутбук, а в руке он держал мой альбом с дизайнерскими набросками.
Сердце ухнуло куда-то в желудок.
– Что ты тут делаешь? – прошипела я, швыряя скатерти на пол и выхватывая у него альбом. – Ты что, копался в моем рюкзаке?
– Что? Нет, эта штука просто тут валялась.
Шнурки, стягивающие страницы, не были развязаны, но спокойнее мне от этого не стало.
