Глава четырнадцатая
– Он умер? Боже мой, он умер! Я не слышу, как он дышит!
Вот так я кудахтала всю дорогу (красная кнопка параноидальной истерии включилась сама собой) до Лондона вместе с Рэем через несколько недель. Забирать собачку со мной поехала моя младшая крестная дочь, Хани.
– Только я должна вернуться к трем часам, хорошо? У меня прием у психотерапевта, – сказала она мне с незамутненной откровенностью нового поколения.
Я была благодарна за то, что она предоставила свои удобные колени Рэймонду, пока я представляла себе одну катастрофу за другой. Мы с Хани давно сдружились – такое иногда случается между представителями разных поколений. Ей всегда можно было задать самый неожиданный вопрос: «Как именно можно куда-то десантироваться?»
Хани заверила меня, что Рэймонд дышит. И это было большим облегчением. Если бы друзья узнали, что в моем кругу случилась еще одна смерть, это стало бы местным мемом: «Как?! Снова?!»
Рэймонд свернулся клубочком на пушистом розовом одеяльце внутри переноски, которая стояла на коленях Хани. Он положил голову на крохотные лапки, и машину заполнило милое сонное ворчание – собачка явно чувствовала себя вполне комфортно.
Я решила наполнить его сны восхитительными приключениями – бегом по мокрой траве, загородными поездками, чтобы он мог порезвиться на природе, прогулками по нашему кварталу, где он сможет пометить каждый фонарный столб, и собачьими свиданиями с привлекательными кобелями и суками (я уже чувствовала, что Рэймонд либерально относится к ЛГБТ).
В одной американской книге для собачников я прочитала: «Вам предстоит серьезная подготовка к появлению своего нового пушистого малыша!» Пугающие советы приводили меня в панику. «Убедитесь, что ваш двор не представляет опасности для собаки», «Найдите способы, чтобы щенок не хватал вас за широкие брюки», «Найдите НАДЕЖНОГО холистического практика для вашего четвероного друга».
Мне нужен двор? Само слово звучало утилитарно и грандиозно. Мне сразу вспоминались мужчины в бейсболках, поливающие двор из шлангов под звуки песни «Sweet Home Alabama». Мой «двор» представлял собой крохотное бетонное патио с декоративными камешками в стиле 90-х годов и неработающими цветными фонариками, провода которых перегрызли лисы. Этакий садик, чтобы выкурить сигаретку лет в двадцать, а никак не площадка для ежедневных развлечений собаки. Но больше всего мне понравился совет по поводу «НАДЕЖНОГО холистического практика» – я даже не представляла, что имеется в виду.
К счастью, в местном зоомагазине нашлась симпатичная продавщица, которая помогла мне подготовиться к первым дням Рэя в моем доме. Я запаслась «самым необходимым»:
1 «супермягкая» и уютная собачья лежанка
1 голубая керамическая миска для еды
1 голубая керамическая миска для воды
2 пакета щенячьих пеленок
2 больших мешка сухого корма
10 маленьких пакетиков влажного корма
2 пакета с лакомствами
1 коробка салфеток для обработки глаз
1 бутылка шампуня с ароматом голубики
1 шлейка с клетчатыми ремешками
2 поводка
1 зеленая игрушка Гонзо
1 переноска для машины, выстеленная флисом
1 слинг для переноски – в горошек
1 теннисный мячик
1 розовая сумка с пакетиками для прогулок
100 пакетиков для прогулок
1 тюбик геля для свежести дыхания
1 пакет жевательных игрушек для чистки зубов
2 супермягких одеяльца
1 игровой манеж для щенков, с воротцами
1 щетка
1 расческа
1 меховой сурикат в костюме Санта-Клауса
И вообще, я никогда не говорила, что не собираюсь баловать свою собачку!
Первым делом я установила игровой манеж – холостяцкую квартирку Рэя. Но вместо грязной посуды и крошек пиццы здесь царили пушистые розовые одеяльца и миски с водой «Эвиан». (Знаю, знаю, в духе семьи Кардашьян…) Хорошо, что собаки редко гадят там, где спят, – лишь в тех случаях, когда они понимают, что другого выхода нет. Честно говоря, у меня был приятель в университете – ну точно такой же.
Но у Рэя были слишком короткие лапки. Я совсем его не упрекаю, просто лапки действительно были слишком крохотными, чтобы забраться в свое новое жилище. Я соорудила небольшую лесенку из трех книжек в бумажных обложках – «Как воспитать идеальную собаку» Цезаря Милана, «Магическая уборка» Мари Кондо и «Год, когда я всему говорила ДА» Шонды Раймс. Мне нравилось думать, что их содержание будет вдохновлять моего песика.
Рэй обследовал свое удобное новое жилище. Я поместила его рядом с собственной постелью. Если я буду находиться с ним хотя бы в одной комнате, то не буду чувствовать себя таким социопатом из-за того, что не обращаю на него внимания. Рэй осторожно спустился по подложенным книжкам и заковылял по спальне. Он изучил электрические розетки («Нельзя, Рэй!»), пожевал шнур от фена («Рэй, прекрати!») и сунул нос во что-то странное (позже по его терракотовой ухмылке я поняла, что это была пудра цвета загара от «Шанель», – «Господи боже, РЭЭЭЭЭЙ!»).
Я поселила в своем доме существо, наделенное экспериментальным духом подростка из Гластонбери. Я постоянно находилась в состоянии напряженной тревоги. Любое фырканье казалось мне признаком инфаркта. Я беспокоилась, как он будет спускаться по лестницам. Я стала безумно бояться шоколада, убежденная в том, что, если Рэй лизнет хотя бы крошку, его ожидает смертельное отравление. Я так и слышала, как ветеринар мрачно диктует свидетельство о смерти: «Время смерти – 14.00. Причина смерти: шоколадка Cadbury’s Celebrations».
Но я готова была платить этот налог страха, потому что испытывала безумную любовь к этому милому малышу. Я смотрела, как он спит, похрапывая, положив голову на живот игрушечного гиппопотама и во сне отбиваясь лапками от невидимых врагов. Я хохотала, когда он прыгал по моему одеялу, а потом обессиленно валился на спину, подставляя свой мягкий животик и закатывая глазки от наслаждения. Я не злилась, когда он залезал в ящик для белья и вылезал оттуда, держа в зубах розовую атласную бретельку моего дорогого бюстгальтера. Или когда он случайно испортил мое покрывало. Само его существование делало меня безумно счастливой.
Я ничего не хотела в нем менять.
Пока не обнаружила явление, которое можно было бы назвать «синдромом упрямого ши-тцу».
– Ну же, Рэй! Рэй! Идем гулять, малыш!
«Все великие мысли приходят во время прогулки». По-моему, это сказал Ницше. Рэй с Ницше соглашаться не хотел. Он смотрел на меня с холодным презрением, а потом улегся на пол, вытянул ламы и замер, как декоративный каменный лев.
Я показывала ему лакомства, садилась рядом с ним на корточки, чтобы соблазнить грядущей прогулкой, даже энергично топала, демонстрируя, какие радости ждут нас на улице.
