Было страшновато выплескивать все это на суд незнакомцев. Никогда прежде я так не раскрывалась. И вдруг на мою страницу в Твиттере посыпались отклики. Люди рассказывали о том, как собаки помогли им пережить трудные времена. Сотни фотографий лабрадоров с высунутыми языками, дремлющих терьеров, восторженных пуделей и всевозможных дворняг. Стаффы, которые помогли людям пережить депрессию. Бордер-колли утешали тех, кто столкнулся с раком. Собаки-спасатели, унаследованные от братьев и сестер. Люди советовали мне обязательно завести собственную собаку. Меня искушали фотографиями щенков: «Руби и Спайк приветствуют вас в мире собачников!»
Человеческая доброта меня поразила. Я поняла, что можно посвятить свою жизнь стремлению знать все ответы, выглядеть стильно, быть веселой и остроумной. Можно ставить ум выше честности. Можно быть смелым и упрямым, а не разбитым и запуганным. Но с другими людьми соединить тебя по-настоящему может только истина.
«Слушай, после этой статьи тебе придется завести собаку немедленно», – написал мне один из друзей. «Ты уверена в себе? Это безумная ответственность», – подхватил другой, и мне пришлось напомнить ему, что у него есть дети. «Ни в коем случае не заводи коротколапых собак – счета от ветеринара тебя разорят», – советовали мне.
Я решила никого не слушать. Когда я встречу свою собаку, то сразу это пойму.
* * *
– У нас есть отличные мальчики и девочки, – сказала мне Тереза.
Эта дружелюбная женщина средних лет встретила нас с Мими у дверей своего хэмпширского дома, украшенного яркими подвесными корзинками. Нас мгновенно оглушила какофония лая. Тереза вышла заварить чай, и мы остались в обществе маленьких щенков, которым было суждено стать если не лучшими топ-моделями Америки, то уж точно самыми избалованными собаками Британии.
Я несколько недель выбирала своего щенка с упорством, с каким другие женщины просматривают страницу своего бывшего в Фейсбуке. Я поняла три вещи.
Собака должна быть небольшой. Я не представляла себе гигантского немецкого дога в моем крохотном домике. Я так и видела, как он своими лапами и хвостом сбивает мои лампы и с трудом протискивается по моей узкой деревянной лестнице. Нет, это мне не подходит. Несмотря на то, что их добродушие и любовь к валянию на диване вполне соответствовали моим пожеланиям.
Нам нужно было сразу почувствовать совместимость. В мой мир не вписалась бы собака, в профиле которой на сайте знакомств значилось бы: «Любитель приключений! Марафонец! Только что вернулся из похода по Озерному краю!» Мне нужно было что-то другое: «Люблю уютные вечера, обнимашки на диване и поцелуйчики. Предпочитаю какать на улице, а не на полу в кухне».
Мне нужна была собака забавная и немножко странная, а не изысканная и воспитанная. Собака, мордочка которой заставляла бы меня смеяться, а необычный характер занимал бы меня. Словом, мне нужна была собака, которая стала бы моей семьей. И я не хотела заводить собаку сдержанную и отстраненную. Впрочем, об этом я милой даме из Хэмпшира не сказала.
Я проходила бесчисленное множество интернет-опросов, чтобы правильно выбрать собаку. Я отвечала на самые разные вопросы. «Как вы реагируете, когда другой водитель подрезает вас на дороге?» (Мгновенно начинаю терзаться чувством вины.) «Что вы делаете, когда друг рассказывает анекдот, который мы много раз слышали?» (Киваю, но начинаю его подгонять.) Эти ответы по какой-то таинственной причине убедили меня в том, что мне нужен той-пудель.
Я просматривала сайты приютов для животных. Меня встречали фотографии очаровательных хрупких уиппетов и различных помесей. Я увидела симпатичного терьера Рикки, которому было десять лет. Но потом подумала, что еще не готова брать собаку на финальном этапе жизни. Мне нужен компаньон в самом начале своего жизненного пути.
Я нашла сайт, от которого просто не могла оторваться. Настоящий TripAdvisor по собачьему миру. Там я нашла подробные описания различных пород, причем абсолютно честные, – в них говорилось и о хулиганстве, и о дурном запахе из пасти и даже о «юридической ответственности». Изучив померанских шпицев, я сумела избежать мира собачьих электронных ошейников – авторы статьи подробно все расписали, и хорошее, и плохое.
«Типичный померанский шпиц считает себя горячей штучкой», – начиналось описание этой породы. Шпицы отличались энергичностью и «восхитительной живостью» (большой плюс для того, кто, как я, переходил с похорон на похороны), а также были внимательными и интеллигентными собаками. Но они не собирались подчиняться тем, кого считали «ниже себя по положению». Я неожиданно представила себе жизнь с собакой, которая в царственной роскоши валяется на моей постели, снисходительно глядя, как я сворачиваюсь в клубочек на коврике у двери.
Пудели и коротколапые собаки все еще были мне симпатичны, но тут мой взгляд упал на симпатягу ши-тцу. Я узнала, что собаки эти гордые и даже высокомерные, но обладают «хорошим характером – им нравится сидеть на коленях и мягких подушках». Единственная фраза в конце статьи нанесла мне сокрушительный удар. «Собака прекрасно подходит для пожилых людей!»
Мое общение с ши-тцу до сих пор ограничивалось очаровательной собачкой Россов, Капитаном Джеком, хозяйкой которого была моя старшая крестная дочь, Бетти. Этот песик отличался милым, покладистым характером, как и у нее. Порой он включался во всеобщую борьбу за игрушечного цыпленка, но больше всего любил дремать на наших коленях, когда мы смотрели телевизор.
– Они такие милые малыши, – сказала мне Джейн с плохо скрываемым предвосхищением автомобильного дилера, почуявшего завершение сделки.
Джейн с непоколебимым энтузиазмом поддерживала мою собачью затею. Она лучше кого бы то ни было знала, как хорошо я умею находить оправдания и поводы, чтобы что-то не делать.
– Послушай, это будет для тебя идеальная собака. Ну то есть ты можешь просто поехать и посмотреть…
Через несколько недель я познакомилась с другим ши-тцу.
– Меган, Далай, не будьте гадами! – услышала я из-за двери симпатичной небольшой церкви, превращенной в жилой дом.
Через мгновение я с облегчением узнала, что слова эти относились к собакам, а не к детям. Канадская комическая актриса Кэтрин Райан впустила меня в дом, очаровав огромными глазами и ослепительной улыбкой. Я брала у нее интервью для своего подкаста. Мы болтали, прогуливаясь по местному парку с тремя ее собаками, йорком Мэнни и двумя «гадами» – тибетским терьером Далаем и маленьким черно-белым ши-тцу Меган.
– Меган, НЕ ЕШЬ КАКАШКИ! Это плохо! – кричала Кэтрин, а собаки носились по парку вместе с уверенными в себе дворнягами, которые аж пасть разевали при виде такой миниатюрной красоты.
Кэтрин рассказывала мне о своей жизни. Она в одиночку воспитывала Вайолет. У нее было множество подруг, которые давно стали родственниками. Мы вернулись домой, и я увидела семейные фотографии в рамках – Вайолет в розовом боа из перьев и огромных темных очках вместе с подружками, фотография матери и дочери, обнявшихся в солнечный день… Казалось, это обычная семья, имеющая собаку, но чуть-чуть другая. В рамках не было отца-бухгалтера, а обои на стенах были в цветочек, а не выкрашены в приятный, нейтральный цвет. Такая жизнь не имела ничего общего с традиционными представлениями о взрослой жизни, которая всегда была для меня вне досягаемости. Пожалуй, жизнь семьи, имеющей собаку, – это то, что ты можешь создать себе сам и сделать это по собственному усмотрению.
