– Значит, так, – перебила я Степу, – пока не доказано, что женщина, похожая на Громову, не посланник параллельного мира, будем считать ее реальным земным существом, человеком. Кстати, Степа, ты не захватила с собой в дорогу книгу Громовой? – с поддевкой спросила я. Если честно, то своим упрямством Степа меня весьма разозлила. – Хочется иметь представление, о чем твоя Громова пишет.
– Взяла, – не расслышав сарказма в моих словах, обрадовалась Степа. – Новая книга! Перед отъездом купила. Половину только прочитала.
– Это хорошо, что ты ее не дочитала. Завтра в агентстве дочитаешь.
– А почему я? – растерялась Степа.
– Потому что сегодня была моя очередь помогать Алене. Завтра могла бы, конечно, остаться Алина, но она видела двойника и потому знает, кто нам нужен. Я пойду за Громовой, а Алина будет караулить дамочку у магазина. Надо выяснить: кто она, где живет, где работает. Все элементарно просто. Возможно, Лика сама тронулась от своих рассказов.
– Она пишет не рассказы, а романы, – обижено поправила меня Степа и прежде чем, надувшись, отвернуться к окну, добавила: – Я тоже двойника видела и могла бы его узнать.
Но я менять своего решения не собиралась. Если уж договорились об очередности, то ее надо соблюдать.
– Кстати, я обещала Громовой заехать, как только улажу дела в полиции, – сказала Алина и поднялась со своего места, намериваясь тут же уйти.
– Я с тобой, – словно ужаленная, подскочила Степа.
– Куда? – возмутилась я.
– Сегодня твое дежурство, день еще не закончился, – так она ответила на мой ультиматум.
– Но… – я запнулась. По существу-то Степа была права.
– А что нам мешает поехать втроем? – хитро прищурилась Алина. – По-моему, в «Пилигриме» сегодня спокойно. Кто хотел уехать на праздники, давно позаботился и о путевке, и о билетах. Ты едешь с нами? – после недолгой паузы спросила Алина.
Она видела, как во мне борются два человека – директор туристического агентства и сыщик-дилетант, – и с интересом наблюдала, кто же победит.
– Еду, – приняла я предложение, на время позабыв о своем директорстве.
Степа надменно хмыкнула, но промолчала.
Прежде чем нам открыть, Лика довольно долго изучала нас через глазок. Услышав за дверью шорох, Алина громко сказала:
– Лика, это я, Алина. Со мной мои подруги. Откройте, пожалуйста.
Тут же щелкнул дверной замок, и дверь распахнулась.
– Не ожидала, что вы все придете, – призналась Громова. – Смотрю, на площадке стоит толпа. Очки остались рядом с компьютером. Не пойму, что за люди? Зачем пришли? Проходите, пожалуйста. Можете не разуваться.
Лика жила в крупногабаритной «двушке». Ремонт в ней делался давно. Тем не менее в квартире было чисто и уютно: мебель старая, но отполированная до блестка, всюду книги, на стенах картины, в основном пейзажи. На одной из книжных полок я заметила черно-белую фотографию в деревянной рамке.
– Лика, это ваш папа? – поинтересовалась я.
С портрета смотрел мужчина средних лет. Смотрел он строго и серьезно, прямо в объектив. На вид ему было лет пятьдесят. Поскольку фото было черно-белым, я подумала, что снимок делали давно, лет пятнадцать-двадцать назад. Узкие лацканы пиджака, галстук нелепой расцветки, тяжелая роговая оправа подтверждали мою догадку – фотография старая, нечеткая и расплывчатая.
– Нет, это мой муж. Павел Андреевич Громов, – удивила меня Лика. Увидев, как я смутилась, она пояснила: – У нас большая разница в возрасте, пятнадцать лет. К тому же, он всегда выглядел старше своих лет. Впрочем, наверное, профессор, член академии наук так и должен выглядеть. Ученый муж, – со вздохом произнесла Лика. – Когда я с ним познакомилась, думала, что ему далеко за пятьдесят, а оказалось всего сорок пять. На этой фотографии ему тридцать восемь. Здесь он сфотографирован для личного дела.
– А зачем такая большая фотография? – сморозила я.
– Фотография? – переспросила Лика. – Она была маленькая, а я увеличила ее специально для портрета. Уже потом, когда он заболел, – добавила она.
– Понятно, – протянула я. – Где же вы со своим ученым мужем познакомились? Алина говорила, что вы в свое время активно занимались спортом?
– В травматологии встретились. – По ее лицу пробежала едва заметная улыбка. – Я лежала с переломом ключицы. Ученица на меня свалилась. У Паши нога была в гипсе: поскользнулся на гололеде. Так мы и познакомились, прогуливаясь по больничному коридору. Оказалось, несмотря на большую разницу в возрасте, у нас много общего. Из больницы я сразу переехала к нему.
– Сразу? – удивилась я.
– А чего тянуть? Я без мужа. Он давно разведен.
– Он вроде бы физик? – осторожно спросила я.
– Да, – с кивком ответила Лика, – самый что ни на есть. Вообще-то Павел сложный человек. Гений… А с гениями всегда трудно: перепады настроения, нежелание общаться, полное погружение в работу. Первая жена не выдержала – ушла. Оставила его наедине с бытом. А в быту Павел что младенец. Он тогда как раз докторскую диссертацию заканчивал писать. Как же ему тяжело было! Если бы не тетя Глаша, соседка наша, он бы от голода умер. Она его подкармливала, продукты покупала, овсянку варила. Ну а потом появилась я. Всем сразу стало легче, – не без гордости заметила она. – Я оставила тренерскую работу, нашла второе призвание. Вот теперь книги пишу.
– И у вас это здорово получается, – восторженно воскликнула Степа. – Они просто фантастические!
– А как Павел отнесся к тому, что вы стали писать книги? – своим вопросом перебила я Степу, про себя подумав: «Дать тебе волю, ты до утра будешь петь дифирамбы Громовой. Кстати, надо бы почитать, о чем она пишет».
– А я с Пашиной подачи начала писать, – ответила мне Лика. – Наслушаюсь его гипотез, впишу их в сюжет, добавлю лирики – книга готова.
– Вы так говорите, будто речь идет о пирожках. В муку добавили дрожжей, яиц, масла – и пирог готов. Неужели так просто? – не поверила Алина.
– Может быть, это только для меня просто, – пожала плечами Лика. – Если честно, в школе я училась неплохо, но звезд с неба не хватала и сочинения большей частью передирала из книг.
– Лика – ваше настоящее имя? – полюбопытствовала Степа.
– Псевдоним, – отчего-то смутилась Лика. – Имя мы с Павлом придумали. И фамилию я одолжила – Громова.
– Как это одолжили? Разве ваша фамилия не Громова? – спросила Алина. – Павел Громов – ваш муж. Вы его жена.
– Нет, мы состоим в гражданском браке, – опять смутилась Лика. Вопрос застал ее врасплох. – В паспорте я записана как Лидия Алексеевна Курочкина. Когда меня спросили, какая фамилия будет стоять на обложке книги, я задумалась. Лидия Курочкина? Была бы я автором иронических детективов, куда ни шло, но фантастику подписывать фамилией Курочкина – нонсенс.
