– Анна, тебя хочет видеть какой-то господин.
Анна взглянула на хозяйку, мгновенно просветлев лицом.
– Нет-нет, это не твой муж. Я проводила этого господина в свои апартаменты. Сними фартук, вымой лицо и немедленно ступай к нему.
Сердце у Анны ушло в пятки. А вдруг это герр Байер, подумала она. Приехал, чтобы поиздеваться над ней вдоволь. Ну и пусть, обреченно решила она, направляясь по коридору в гостиную фрау Шнайдер. Ей сейчас все равно. Анна робко постучала в дверь и вошла в комнату.
– Фрекен Ландвик! Точнее, фру Халворсен, как положено обращаться к вам ныне. Как поживаете, моя маленькая певчая птичка?
– Я… – Анна оцепенело уставилась на господина, который показался ей этаким редким экспонатом из ее прошлой жизни. Из давно забытой жизни…
– Подойди же, дитя, поближе. Поговори с герром Григом, – медоточивым голосом подсказала ей фрау Шнайдер. – Сейчас что-нибудь скажет… Она у нас говорит только тогда, когда сама захочет, – ядовито добавила она.
– Да, она всегда была мужественной девочкой, гордой, правда, немного упрямой и своенравной. Что ж, мадам, приходится мириться. Таковы издержки артистического темперамента.
– Артистического темперамента? – Фрау Шнайдер окинула Анну презрительным взглядом. – А я думала, что она просто мужняя жена. Вот только и муж куда-то пропал бесследно…
– Муж этой женщины – прекрасный музыкант, это так. Но она сама – это истинный талант. И в их семье первую скрипку, несомненно, играет именно она. Неужели вы, мадам, ни разу не слышали, как она поет? У нее ведь дивный голос. Таких прекрасных голосов я и не слышал… Конечно, если не считать мою дорогую жену Нину…
Анна молча слушала, как эти двое говорят о ней, мысленно наслаждаясь тем эффектом, который произвели слова маэстро Грига на ее хозяйку. Воистину, фрау Шнайдер только что пережила самое настоящее потрясение.
– Какая жалость! – воскликнула она. – Ведь если бы я знала о ее талантах, то непременно пригласила бы в гостиную попеть что-нибудь для моих постояльцев. А сама аккомпанировала бы ей на пианино. Я, конечно, всего лишь любитель, но музыкой интересуюсь очень живо.
Фрау Шнайдер ткнула пальцем в допотопное пианино, стоявшее в углу комнаты. За все то время, что Анна прожила в пансионе, она ни разу не слышала, чтобы хозяйка прикасалась к инструменту или тем более что-то играла на нем.
– О, вы наверняка скромничаете, мадам! – любезно расшаркался перед ней Эдвард Григ и тут же переключил все свое внимание на Анну. – Мое бедное дитя, – перешел он на норвежский, чтобы мадам не имела возможности подслушать все то, о чем они станут говорить дальше. – Я только недавно приехал в Лейпциг, и мне сразу же отдали ваше письмо. У вас очень изможденный вид. Простите меня… Знай я, в каких ужасных обстоятельствах вы сейчас пребываете, я бы обязательно приехал пораньше…
– Герр Григ, пожалуйста, не стоит хлопотать обо мне. У меня все хорошо.
– Увы, дитя! Но мне вполне очевидно, что у вас все плохо. Очень плохо. И я с огромным удовольствием помогу вам, чем смогу. Вы еще что-то должны этой ужасной особе?
– Не думаю, мой господин. Она не платила мне жалованья за последние шесть месяцев. Полагаю, все мои долги уже давным-давно погашены. Впрочем, вполне возможно, она думает иначе.
– Бедное, бедное дитя! – проговорил маэстро нарочито жизнерадостным тоном, чтобы фрау Шнайдер, которая продолжала пожирать его глазами, не догадалась, о чем они говорят. – А сейчас я попрошу вас принести мне стакан воды. А потом ступайте к себе и быстро упакуйте свои вещи. После чего вы немедленно покинете этот дом. Я буду ждать вас в пивном погребке «Биркеллер» на углу Элстерстрабе. Ступайте, а я пока улажу все ваши дела с фрау Шнайдер.
– Я только что попросил фру Халворсен принести мне немного воды, – обратился он к фрау Шнайдер уже на немецком. – Совсем жажда замучила.
Фрау Шнайдер молча кивнула, и Анна заторопилась к себе в подсобку, наспех побросала вещи в дорожную сумку, как ей велел герр Григ. А затем наполнила стакан водой из кувшина и понесла его в гостиную. Свою сумку она оставила за дверью, а сама вошла в комнату.
– Спасибо, мое дитя, – поблагодарил маэстро, когда Анна подала ему стакан с водой. – Что ж, а сейчас я вынужден откланяться. Да и у вас наверняка есть дела. Перед отъездом обязательно навещу вас. – Григ повернулся к фрау Шнайдер, чтобы попрощаться с ней, но при этом успел украдкой подмигнуть Анне, которая поспешно ретировалась из комнаты, схватила свою дорожную сумку и опрометью выбежала на улицу.
Возле погребка Анна промаялась в ожидании Грига минут двадцать, совершенно оглушенная всем тем, что случилось с ней в течение последнего часа. Наконец она увидела знакомую фигуру своего спасителя, шагающего к ней по тротуару.
– Ну-с, милейшая фру Халворсен, когда-нибудь ваш непутевый муж должен будет возместить мне в полном объеме все, что я сейчас потратил на ваш выкуп!
– О господи! Неужели она заставила вас заплатить за меня?
– Хуже! Денег она не потребовала, но прицепилась ко мне, чтобы я исполнил свой концерт ля минор на этом ее ужасном инструменте. Его уже давно пора пустить в печь на дрова, чтобы согревать ее тучные телеса в зимнее время. – Григ издал короткий смешок, подхватывая вещи Анны. – Пришлось пообещать этой даме, что я обязательно сыграю для нее. Разумеется, это тот редкий случай, когда я вовсе не намерен держать свое слово. Сейчас мы возьмем на площади экипаж, и он отвезет нас на Талстрабе. А вы по пути расскажете мне, что вам пришлось пережить в лапах этого чудовища по имени фрау Шнайдер. Словно в сказке, вы – Золушка, она – злая мачеха, запершая вас на кухне и превратившая в свою прислугу. Только двух уродин-сестриц не хватает!
Григ помог Анне сесть в экипаж. И в этот момент она вдруг почувствовала себя самой настоящей принцессой из сказки, которую так неожиданно спас принц.
– Сейчас мы направляемся в дом моего доброго друга и издателя всех моих музыкальных произведений Макса Абрахама, – пояснил Григ.
– Он меня ждет? – удивилась Анна.
– Нет, моя дражайшая мадам, он вас не ждет. Но уверен, услышав о тех невзгодах, через которые вам пришлось пройти, он будет счастлив предоставить вам свой кров. Я сам часто квартирую в его апартаментах, когда приезжаю в Лейпциг. Вам там будет вполне комфортно. А потом мы подыщем вам другое жилье. Пока же я готов спать хоть на рояле, если потребуется освободить место для вас.
– Ах, пожалуйста! Я вовсе не хочу, чтобы у вас по моей вине возникали какие-то проблемы или неудобства, мой господин.
– Уверяю вас, никаких неудобств, дорогая мадам. Это всего лишь шутка, – ласково улыбнулся ей ответ Григ. – В доме Макса полно свободных комнат. Так расскажите же мне, дитя мое, как вы умудрились свалиться в такую бездну с тех звездных высот, на которых пребывали, когда я видел вас в последний раз?
– Я…
– Впрочем, ничего не рассказывайте! – Григ слегка взмахнул рукой, потом разгладил свои усы. – Дайте-ка я сам все вам расскажу! Итак, заботы герра Байера стали чересчур навязчивыми, да? Вполне возможно, он даже сделал вам предложение. А вы ему отказали, потому что на тот момент были уже влюблены в нашего ветреного красавца-скрипача и будущего композитора. Он сообщил вам, что собирается отправиться на учебу в Лейпциг, и вы решили выйти за него замуж и поехать вместе с ним. Я прав?
