ВОПРОС. Почему вы отправили этого персонажа в поездку в Индию, хотя это не имеет ни малейшего отношения к остальной части вашего рассказа?
ОТВЕТ. Я хотел показать, что он очень беспокоится.
Предсмертные слова. «Так вот как кончается эта история», — сказал один мой друг в хосписе для больных СПИДом. Глаза его при этом были широко открыты от удивления, совсем как у малого ребенка.
Часть 11
Как же должна закончиться эта история? Уже некоторое время я представляю, что у нее будет вот такой конец.
Однажды утром женщина, находящаяся одна в своей квартире, готовится выйти из дома. Стоит ранняя весна, и день обещает быть наполовину солнечным, наполовину облачным. Возможно, поздно вечером прольется ливень. Женщина проснулась с первым проблеском рассвета и с тех пор не спала.
Который сейчас час?
Восемь часов.
Что делала эта женщина между своим пробуждением и восемью утра?
Примерно полчаса она пролежала в постели, пытаясь заснуть опять.
Эта женщина что, страдает именно от того вида бессонницы, для которого характерны частые пробуждения и невозможность заснуть снова?
Да.
Есть ли у нее какой-то свой способ, с помощью которого она, проснувшись, пытается опять заснуть?
Да, она пытается считать в обратном порядке, начиная с тысячи. Или перечислять в алфавитном порядке все пятьдесят штатов. Однако сегодня утром не сработало ни то, ни другое.
Итак, она встала. А что было потом? Она сделала себе кофе. Эспрессо, сваренный в гейзерной кофеварке на одну чашку, которую она приобрела лишь недавно и которая, как ей кажется, нравится ей больше, чем кофеварка другого типа, случайно разбитая ею с месяц назад. В общем и целом она находит удовольствие в этом утреннем ритуале — приготовлении и выпивании кофе, одновременно слушая по радио новости.
Какие новости слышала женщина?
По правде говоря, сегодня утром она была погружена в свои мысли и не прислушивалась к новостям.
Она что-нибудь съела?
Половинку банана, разрезанную на ломтики и смешанную с натуральным йогуртом, изюмом и кусочками грецких орехов.
А что она делала после завтрака?
Проверила электронную почту. Ответила на одно письмо, запрос из книжного магазина при колледже насчет книг, которые она заказала для своего учебного курса. Подтвердила, что придет на прием к стоматологу в назначенное время. Приняла душ и начала одеваться. Но она все время колеблется из-за того, какая сегодня будет погода. Не будет ли ей слишком тепло, если она наденет свитер? Не слишком ли тонок ее непромокаемый плащ? Стоит ли взять с собой зонтик? А как насчет шляпы? И перчаток?
Куда эта женщина поедет сегодня утром?
Она отправится навестить старого друга, который выписался из больницы.
Что она в конце концов решает надеть?
Джинсы и кардиган поверх водолазки. И плащ с капюшоном.
Как она добирается до дома своего друга?
Она доезжает из Манхэттена до Бруклина на метро.
А по дороге она делает где-нибудь остановку?
В цветочном магазине у станции метро на Манхэттене, где она покупает несколько нарциссов.
А сойдя на остановке, она идет прямо к дому своего друга?
Да. Видите, вон она подходит к его особняку из красно-коричневого песчаника.
А тот друг, к которому она идет, тоже живет один?
Нет, он живет с женой. Сегодня утром ее нет дома, потому что она на работе. Но с ним собака. Послушайте, как она лает, когда звонит дверной звонок. Дверь отворяется, и мужчина выходит и обнимает женщину в знак приветствия. Он одет — это чистое совпадение — точно так же, как и она под плащом: синие джинсы, черная водолазка, серый кардиган. Несколько мгновений они крепко друг друга обнимают в то время, как пес, карликовая такса, лает и прыгает на них.
Теперь они сидят в гостиной и пьют чай, который для них приготовил он. Несколько песочных печений на маленькой тарелке остаются нетронутыми. Нарциссы были поставлены в небольшую хрустальную вазу на освещенный солнцем подоконник, где они горят с яркостью неоновых огней, из-за чего (невольно думает женщина) кажется, что они искусственные. Стебелек одного из них согнулся, и цветок поник, словно ему стыдно, или он стесняется быть на виду.
Теперь видно, что лицо мужчины бледно и осунулось, как у выздоравливающего после болезни. Голос у него севший, ему пока трудно говорить. В воздухе разлито напряжение, как будто сейчас что-то лопнет или разобьется на куски. Пес чувствует это и потому не может расслабиться, хотя и лежит совершенно неподвижно в своей плетеной корзинке. Мужчина говорит, и пес, слыша свое имя, стучит хвостом по дну корзинки.
— Я хотел поблагодарить тебя за то, что присмотрела за Джипом.
— О, он не доставил мне никаких хлопот, — замечает женщина. — Мне нравилось, что он живет со мной. У меня было такое чувство, будто рядом находится покрытый шерстью кусочек тебя.
— Ха, — отвечает мужчина, и женщина объясняет:
— Я просто была рада, что могу тебе помочь.
— И ты очень мне помогла, — заверяет ее мужчина. — Джип хороший пес, но он избалован, и ему нужно много внимания. А у моей бедной жены и так была уйма забот. — Пауза. Мужчина понижает голос: — Кстати, я хотел спросить тебя, что именно она тебе рассказала?
— Что отправилась в командировку, но ее рейс задержали из-за бури, разыгравшейся в Денвере. Она пыталась дозвониться до тебя из аэропорта, но ты не отвечал. Потом рейс отменили вообще, и она вернулась домой на такси, а приехав, обнаружила записку, адресованную уборщице, в которой говорилось, чтобы она не входила в дом. И чтобы позвонила в 911.
Пока женщина говорит, мужчина не смотрит на нее. Он не сводит глаз с нарциссов на подоконнике, щурясь, как будто их яркие цвета режут ему глаза. Когда она перестает говорить, он какое-то время молчит, словно ожидая, что она скажет что-то еще, а когда она ничего не добавляет, он замечает: «Если бы такое написал мой студент, я бы выдал: — Получилось как-то слишком легко».
В это мгновение солнце скрывается за облаком, и в комнате становится темнее. Женщина чувствует приступ паники и боится, что глаза ее сейчас засаднит от навернувшихся слез.
— Я все продумал, — говорит мужчина. — Джипа я отвез в гостиницу для собак. А уборщица должна была прийти только на следующее утро.
— Но как ты чувствуешь себя сейчас? — спрашивает женщина, пожалуй, чуть громче, чем следовало бы, и пес в корзинке испуганно вздрагивает. — Как ты сейчас?
