Но это не относится к кошкам.
Все знают, что первое, что Адам сделал с животными, которых Бог слепил из только что сотворенной Им земли — и это впервые ознаменовало его господство над ними, — это дал каждому из них название. И иные утверждают, что до того, как Адам присвоил животным их названия, эти животные вообще не существовали.
У Урсулы К. Ле Гуин
[27] есть одно произведение, в котором некая женщина, не названная по имени, но явно являющаяся подругой Адама, Евой, берется за то, чтобы свести на нет последствия поступка Адама: она убеждает всех животных расстаться с данными им именами. (При этом кошки утверждают, что никогда их и не принимали.) После того как все животные становятся безымянными, женщина чувствует, что все стало по-другому: пала стена, исчезло расстояние между животными и ею, они стали едины и равны. Теперь, когда их не разделяют названия, нельзя больше отличить охотника от предмета охоты, едока от еды. Следующим неизбежным шагом Евы было вернуть Адаму то имя, которое дал ей он и его отец, оставить Адама и присоединиться ко всем остальным существам, которые, приняв свою безымянность, освободились от оков. Однако для Евы, единственной из всех живых существ, этот поступок означал также и отказ от речи, которая объединяла ее с Адамом. Но ведь, говорит она, одной из причин, побудившей ее сделать то, что она совершила, было то, что все их разговоры всегда заканчивались ничем.
По-видимому, Аполлона научили повиноваться людям еще в раннем возрасте — так, по словам твоей третьей жены, сказал ветеринар. Судя по его поведению, он был научен общаться как с людьми, так и с другими собаками. На его теле не было следов какого-то по-настоящему жестокого обращения. Но с другой стороны, эти уши: его отдали в руки какого-то мясника, который купировал их не только неровно, но и слишком коротко. Из-за этих остроконечных маленьких ушек на его огромной голове он казался менее царственным и выглядел более злым, чем на самом деле, но они являлись только одной из особенностей, из-за которых он был негоден для того, чтобы принимать участия в выставках.
Кто мог сказать, каким образом он оказался в парке, будучи чистым, достаточно упитанным, но не имеющим ни ошейника, ни регистрационного номера, ни бирки с именем и данными владельца? По словам ветеринара, такая собака ни за что бы не убежала от своего хозяина или хозяйки, разве что произошло нечто в высшей степени необычное. Однако его не только никто не разыскивал, но никто даже не заявил в полицию, что видел его прежде. Что означало, что он, возможно, явился откуда-то издалека. Был ли он похищен? Не исключено. Ветеринар не слишком удивился, узнав, что сам факт его существования, похоже, нигде не зафиксирован. Есть великое множество собак, сказал он, владельцы которых не позаботились о том, чтобы обратиться за получением на них регистрационного свидетельства, а в случае, если собака породистая, зарегистрировать ее в Американском клубе собаководства.
Возможно, владелец этого пса потерял работу и больше не мог позволить себе покупать корм и оплачивать услуги ветеринара. Конечно, трудно поверить, что человек, у которого он прожил всю жизнь, просто так выбросил его на улицу, оставив на произвол судьбы. Но, сказал ветеринар, подобные случаи не так редки, как можно было бы подумать. А может быть, случилось так, что он действительно был похищен, но, узнав, что его нашли, владелец решил, что без этого пса ему будет лучше. Жить без него стало легче, так пусть теперь о нем заботится кто-то другой! Ветеринар видел и такое. (Видела такое и я сама: несколько лет назад сестра и ее муж купили второй дом за городом. У тех, кто его им продал, чтобы перебраться во Флориду, была старенькая дворняжка. Они сказали, что она жила с ними со щенячьего возраста и была членом их семьи. Однако когда сестра и ее муж приехали в свое новое жилище, их там встретила эта самая собака, оставленная своими предыдущими хозяевами в одиночестве в пустом доме.)
Быть может, хозяин Аполлона умер, и его выбросил на улицу тот или та, кому он достался по наследству.
Скорее всего, мы никогда не узнаем, откуда он взялся. Но ты сказал мне одну вещь: то мгновение, когда ты поднял взгляд и увидел его, такого величественного на фоне летнего неба, то мгновение было таким волнующим и необыкновенным, что ты почти поверил, что этот пес возник здесь с помощью волшебства. Что он был сотворен колдуньей, как те гигантские собаки в сказке Андерсена.
Часть 3
Вместо того, чтобы писать о том, что вы знаете, говорил ты нам, пишите о том, что вы видите. Исходите из предпосылки о том, что вы знаете очень мало и никогда не будете знать много, пока не научитесь видеть. Записывайте то, что вы видите, в записную книжку, например тогда, когда находитесь на улице.
Я давно уже перестала вести какие-либо записи или дневник. В наши дни на улице я очень часто вижу бездомных или тех, кто выглядит таким неимущим, что я прихожу к выводу, что и они не имеют дома. Однако нет ничего необычного в том, чтобы увидеть у такого бездомного мобильный телефон. И, если я не ошибаюсь, все больше и больше бездомных обзаводятся какими-то животными.
Там, где Бродвей переходит в улицу Астор-Плейс, я видела собаку, сидевшую в одиночестве в окружении человеческих пожиток: доверху набитого рюкзака, нескольких книг в бумажных обложках, термоса, спального мешка, будильника и нескольких контейнеров для еды из вспененного полистирола. Именно отсутствие человека делало эту сцену такой невыносимо душераздирающей.
Я видела пьяного, валявшегося в собственной моче у дверного проема. На нем была футболка с надписью: «Я архитектор своей собственной судьбы». Неподалеку от него сидел попрошайка с написанной от руки табличкой: «Когда-то и я был кем-то». В книжном магазине я видела человека, который ходил от стола к столу, кладя руку то на одну книгу, то на другую, но не рассматривая и не открывая ни одной из них. Какое-то время я следовала за ним, гадая, какую же книгу этот метод побудит его купить, но он так и ушел из магазина с пустыми руками. А вот кое-что, чего я не видела, но непременно увидела бы, заверни я за угол несколькими минутами раньше: из окна офисного здания выпрыгнул человек. К тому времени, когда я подошла к месту падения, тело уже было накрыто. Позднее я смогла выяснить только одно — это была женщина под шестьдесят. Она прыгнула незадолго до полудня в погожий осенний денек в квартале, где всегда бывает много народа. Интересно, как она рассчитала свой прыжок, чтобы не задеть никого из прохожих? Или же ей просто… нам всем просто… повезло?
Граффити на Дворце философии в кампусе Колумбийского университета: «Изученная жизнь так же не стоит того, чтобы ее проживать, как и неизученная».
Церемония вручения литературных премий, проводимая в частном клубе. Я выхожу из станции метро на Пятой авеню. До клуба надо пройти шесть кварталов. Я вижу двух человек, также только что вышедших из метро: женщину с виду за шестьдесят и сопровождающего ее мужчину вдвое моложе. Они могли бы направляться в миллион других мест, расположенных неподалеку, но мне кажется, что они идут туда же, куда и я. И я оказываюсь права. Что в них было такого, что заставило меня так думать? Не могу сказать. Для меня остается загадкой, почему людей, принадлежащих к литературным кругам, так легко узнать. Так, как-то раз, проходя мимо трех мужчин, сидевших в кабинке в ресторане в Челси, я признала в них коллег по литературному труду еще до того, как один из них сказал: «Это и есть главное достоинство пребывания в когорте авторов, пишущих для «Нью-Йоркера»
[28].
