— Давид мой отчим. Я хоть и не родная ему по крови, тем не менее — единственная наследница империи. Зря вы решили воевать с такой махиной. Вы просто кучка жалких идиотов перед «KZ». Да ты и сам знаешь это, — произношу холодно. Хочет Снежную Королеву? С удовольствием бы заморозила его поганое сердце и раздавила в руках…
— Вот оно что… падчерица. Не ожидал, что старик может быть так сентиментален.
— Он обожает мою мать, и меня. Поэтому никогда не афишировал в деловых кругах… берег нас…
— Понимаю. Ты действительно ценный кадр, мы будем с тобой очень гостеприимны.
— Чего вы хотите от Давида?
— Да, так, мелочь. Всего несколько подписей.
— Я уверена, он пойдет вам навстречу.
— Хорошо. Будем надеяться, что скоро все завершится.
— Может, мне позвонить ему? Поговорить, доказать, что я и правда у вас… Я попрошу, чтобы он…
— Нет, поверь в этом нет нужды.
— Почему?
— Я никуда не тороплюсь. Наша операция длилась несколько лет с того момента как Корпорация кинула нас и разорила. Как понимаешь, терпения нам не занимать. Мы долго шли к этому.
— Как вам удалось посадить самолет?
— О, интересный вопрос, да. Я могу удовлетворить твое любопытство. Один из моих людей был внедрен в штат фирмы, которая обслуживает самолеты Корпорации. Всего лишь недозаправил птичку, и вы сделали вынужденную посадку именно там, где нам было нужно. Идеальный план.
— Заставить меня полететь в Гонконг — это как удалось? Или ждали подходящего случая?
— Об этом позже. Не могу же я раскрыть все свои тайны сразу. Мы ведь пока не настолько близки, — ухмыляется Марс.
— Все пройдет гораздо быстрее, если дадите позвонить Давиду!
— Нет, об этом забудь. Ты наша гостья, наслаждайся природой, свежим воздухом. Это тебе не мегаполис, пробки и смог. Почувствуй какой это кайф…
— Я помогу вам… смогу убедить отца дать все что вы хотите и даже больше…
— Деточка, хватит. Останься в образе, не надо падать так низко и умолять… Это конечно приятно… Но ты слишком хороша в образе королевы. И я с нетерпением жду, как ты покажешь ее сегодня… У нас праздник, все как в лучших домах миллионеров и олигархов, все как ты привыкла. Крабы и черная икра, вся моя банда в сборе, а женщин — нехватка. Покажи нам стиль, составь компанию… Я оценю, если пойдешь навстречу.
— Мне сейчас не до веселья, — мотаю головой. Мне не нравится то, что говорит Марс, пусть даже он произносит это сладким бархатистым голосом. Но у меня от него ледяные мурашки и спазм в горле.
— Боюсь у тебя нет выбора. Жаль только, я надеялся на вечерний наряд, а ты по-деловому вырядилась. Ну да неважно…
— Первый раз вижу, чтобы ради пленников закатывали светский прием! — произношу ехидно.
— Да, ты права, мы люди слегка с прибабахами. Придумываем иногда такое… до чего даже в Голливуде киношники не додумались. Но прелесть в том, что у пленников никогда не бывает выбора. Они должны делать то, что им скажут. И чем меньше будут спорить, тем меньшей кровью все это обойдется.
Глава 12
Праздник, о котором говорил Марс проходил на первом этаже, в огромной зале, из которой был выход на просторную веранду, которая вела в сад. Разумеется, происходящее — далеко не светский раут. Бородачи в кожанках, или в лучшем случае в клетчатых помятых рубашках, никак не тянули на высшее общество. Скорее на слет байкеров. Женщины среди них были, но в гораздо меньшем количестве… и напоминали они ночных бабочек, кроме дамы лет пятидесяти, засунувшей свою далеко не стройную фигуру в обтягивающее бархатное платье бардового цвета — та не проходила по возрасту, а может я и ошибаюсь. Эта дама стояла за барной стойкой, разливала напитки, смешивала коктейли.
И тут вижу нашу с Настей тюремщицу, которая, к моему изумлению, напялила вечернее платье из моего чемодана. Ярко красное, оно конечно тянется, но на этой крупной даме явно вот-вот треснет… Боже, куда я попала, то ли черная комедия, то ли фильм ужасов.
Марс настоял на том, чтобы проводить меня к месту праздника лично, но сразу же бросил одну посреди комнаты. Никто не обращает на меня ни малейшего внимания, и я догадываюсь почему — костюм. Для этих парней я «не секси», и слава богу! Настя наоборот, окружена целой толпой, наперебой предлагающей ей напитки…
Решаю выйти на террасу, а оттуда — в сад. Чем дальше от дикого сборища, тем лучше. По-прежнему никто не следит за мной, а может мне это лишь кажется? Видимость свободы, или эти люди хорошо знают, что бежать некуда? У нас даже мобильные не забрали, точнее, уже вернули, когда одевалась, видела свой в чемодане. Сигнала нет и в помине. Да что же это за место?
На улице нечем дышать, видимо сегодня днем стояла жара, но из-за кондиционеров в доме это было незаметно. Влажная духота окутывает все сильнее. То ли мои нервы на пределе, то ли заболеваю — по телу пробегает озноб. Поднимаю голову и смотрю на серп молодой луны, небо усеяно мириадами звезд. Несмотря на тошнотворное чувство полной безнадежности, не могу не признать, что ночь прекрасна, и вот этот покой, тишина, природа — восхищают своей первозданностью.
— В округе полно болот, на случай если вдруг решишь бежать, — раздается за спиной знакомый голос.
Резко поворачиваюсь. Макс! И сразу все умиротворение как ветром сдувает. Ненавижу его. Не хочу разговаривать с ним! Он выглядит непривычно. В офисе на нем всегда неизменно был деловой костюм, с иголочки. Сейчас же он одет в джинсы и тонкий белый свитер. И этот непривычный контраст волнует меня. Как, впрочем, и всегда, все что связано с Патовым. За что ненавижу и его и себя.
Но у меня скудный выбор — или вернуться в общество разгоряченных байкеров, или продолжить беседу и оторваться наконец по полной. Так как я умею. Отхлестать словами….
— Значит, ты наконец решил высунуть свою моську из угла? А я думала, когда рядом старший брат — младший прячется в его тени.
— Я был занят. Ты по мне скучала? Это приятно… — не остается в долгу Патов.
— Нет, не скучала. Я и забыла, что ты вообще существуешь.
— Ты меня сейчас ранила в самое сердце, — усмехается Макс. — Мне нравится, что ты себе не изменяешь. Серьезно. Язвительна и жестока как обычно. Если у меня и могла появиться мысль, что попросишь у меня защиты, как у старого знакомого… Теперь она растаяла как предрассветный туман.
— О, а ты оказывается поэт?
— Не хочешь поговорить серьезно? Я не желаю тебе зла, хоть, наверное, и не поверишь… — меняет тему Патов.
— Не поверю ни за что. Больше всего на свете ненавижу лгунов и шпионов!
Но на самом деле я хочу… хочу верить ему, хочу его защиты, помощи. Остальных я вообще не знаю, а Марс местами напоминает полного психопата. Надо засунуть куда подальше раненую гордость, обманутые надежды… и нормально поговорить с Максом.
