На лавочке возле кустов сирени сидит пожилая женщина. Несмотря на очевидный возраст, она невероятно хороша. Строгий брючный костюм, прическа а-ля тридцатые. Она похожа на Марлен Дитрих.
— Ваша рыжая красавица определенно играет роль.
— Простите, вы кто?
Как не стараюсь, не могу удержаться от этого вопроса, хотя по-хорошему надо просто встать и уйти.
— Подруга хозяев этого праздника. Как и вы. Не думаю, что вам что-то скажет мое имя. И пожалуйста, не пугайтесь. Я не журналист. И не полицейский. Вам нечего опасаться.
— Наверное вы писатель.
— В точку! Вы очень проницательны. И абсолютно правы. Именно поэтому я любопытна. Люблю подглядывать. Анализировать. Впитывать эмоции. Ни с чем не сравнимое наслаждение.
— Я могу знать ваше имя?
— Кто знает. Если любите читать…
— Но вы мне его не скажете?
— Я не тщеславна. Лишь хочу поблагодарить.
— За что?
— За вдохновение. Вы и эта рыжая — самая интересная пара на вечере. Кажется, у меня уже есть сюжет для нового романа.
Глава 7
Pov Анжела
Мишка, воодушевившись моим поведением, приглашает меня выпить в его кабинете.
Мне стоит большого труда поддержать непринужденную беседу, имитировать радость и интерес к этому общению. Мне тошно. Из-за Нины. И из-за Патова. Почему я чувствую себя сукой, ведь это совершенно не так в данной ситуации. Мы с Патовым никто. Но на секунду мне показалось, что ему больно. Что я заставила его страдать. Хотя конечно же это не так. Лишь обычная похоть. Он уже много кого на нашей фирме трахнул. И я — вишенка на торте. Отличное лекарство для самолюбия. Даже скорее допинг.
Перед дверью в кабинет Мишка обнимает меня за талию и притягивает к себе. Заходим внутрь и он запирает дверь.
— Не боишься, что съем тебя? — шепчет призывно.
— Не сегодня. Извини, но я слишком устала.
— Серьезно? Ты даешь мне надежду?
— Почему нет?
— Это потрясающе. Ты волнуешь меня. — Он проводит пальцем вдоль моей обнаженной спины. — Ты слишком хорошо знаешь, как завести мужика.
— Ничего подобного. Я не занимаюсь такими вещами.
— Верно. Оно у тебя само собой получается.
— В твоем доме полно красоток куда свежее и моложе. Я уже не конкурент им.
— Например?
— Ну-у скажем брюнетка в золотом платье, правда больше на майку похожем.
Мишка хочет поиграть, он всегда любил обсуждать со мной женщин. И мужчин, что западали на меня. Наша дружба базировалась на полной откровенности.
— Ее зовут Соня, маникюрша моей жены.
— О, вы приглашаете на прием не только богачей, но и персонал?
— Они дружат. Хорошая девчонка. Но ты права, я ей нравлюсь. Знаешь, серьезно, я подумываю о свободных отношениях. Каждый встречается с кем пожелает. Но не представляю, как отреагирует Нинка. Как думаешь?
— Понятия не имею. Я бы — послала тебя куда подальше. Не понимаю такого.
— Ага, наверное, поэтому до сих пор не в браке.
— Возможно.
— Ты права насчет Нины. Она не согласится. Поэтому и говорю, что расстанемся скоро. Мне осточертела ее ревность, постоянный контроль, истерики. Да и родить не может, сколько времени бьемся. Проблемы у нее.
— Сочувствую. Мне жаль.
— Ты очень великодушна. После всего ее поведения…
— Дело прошлое, Миш. Давно забыто. У каждого из нас новая жизнь.
— Кое кто так и живет воспоминаниями. Я, например. Часто думаю о том, как у нас с тобой могло сложиться, если б Нинка не насрала…
Мой друг ошибается. У нас никогда и ничего не могло быть априори. Я не чувствовала сексуального притяжения, той химии, которая должна взрывать все вокруг, сыпать искрами.
— Я возненавидел тебя за ту ночь, когда ты мне не дала. Долго не мог пережить, простить. Ты была одна, ни с кем не встречалась. Почему тебе было так сложно…
— Я с тобой дружила, Миш. Не хотела предавать дружбу.
— Но знаешь, в чем главная фишка? — горько усмехается мой собеседник. — Та ночь — самое эротичное воспоминание что у меня когда-либо были. Не знаю как ты это делаешь. После твоего «возбудим и не дадим» я стал еще больше на тебе зациклен.
— А мне казалось, что ты меня ненавидишь.
— Поначалу — да. По молодости, глупости. Но позже все изменилось. Я повзрослел. Стало не интересно играть в игры. Притворяться, стесняться. Поэтому спрошу прямо.
— Спрашивай, — ослепительно улыбаюсь, хотя в душе чувствую тоску. Я никогда ни на что не смогу ответить этому мужчине. Не умею отдаваться без желания.
— Ты станешь моей женой?
Такого я уж точно не ожидала, даже спотыкаюсь о пушистый серый ковер, как раз в этот момент рассматривала картины, висящие в кабинете, и направлялась к шкафу с книгами. Меня всегда манят почему-то такие вещи. Интересно, какие книги собирают хозяева дома. Это многое может сказать о человеке.
— Что? — только и могу выдавить в ответ, с трудом сохранив равновесие. — Ты с ума сошел?
И тут же закусываю губу. Мне о миссии надо думать, а уж психическое состояние Абакумова — второстепенный вопрос. Сегодня я Мата Хари, а не Мать Тереза. Нужно четко разделить в своей голове эти понятия. Усилием воли подавляю растущее чувство тревоги. Мишка ничего не должен видеть на моем лице, маска невозмутимости — главное средство защиты. Если он начнет читать в моих глазах такие эмоции как растерянность, страх, то сможет прочитать и другие чувства. Догадается что мне не доставляет никакого удовольствия проводить время с ним и выслушивать бредовые предложения.
— Это так выглядит? — обиженно отвечает Абакумов. — Почему ты меня не хочешь, Лозинская? Что со мной не так?
— Я… ошарашена, но мне приятно. Правда.
Подхожу ближе, Мишка развалился в огромном кожаном кресле возле стола. Опускаю руки ему на плечи.
— Ты очень напряжен. Хочешь, сделаю тебе массаж? Хотя, наверное, эта штуковина напичкана и массажерами. Выглядит дорого и сердито.
— Хочу, чтобы ты сделала, — ворчливо заявляет Абакумов.
— Хорошо… Снимай пиджак. Давай помогу.
Вот и все. Проще простого запустить руку в карман, когда предмет гардероба в твоих руках. Копирую информацию за секунду, пока Мишка, развалившись и прикрыв глаза, ожидает обещанный массаж. Подбрасываю гаджет обратно. Мне больше нечего делать здесь, чувствую огромное облегчение. Я смертельно устала. Но уйти надо красиво, и я массирую мощные плечи друга.
Спустя пять минут вздыхаю.
