— Какие жаркие взгляды! Наверное, если бы я не был привычен к геенне огненной, сейчас бы изнывал от жары. Или превратился в кучку пепла.
Сволочь! И ведь парировать нечем! Едва ли не впервые в жизни я не знала, как отреагировать.
— А что, инкубы тоже возле котлов продвизаются?
— Конечно! Знаешь, какие там прекрасные грешницы? — он наклонился к самому моему уху, так что дыхание опалило. И снова этот «песочный» голос! Я тут же поплыла, с трудом удерживаясь на ногах. Подхватить и помочь этот гад не соизволил. Только продолжал:
— Совершенно нагие, среди бурлящей воды… почти как в джакузи! Их соски напряжены, глаза широко распахнуты, а губы…
С этим надо что-то делать!
— А губы распахнуты в крике. Кожа красная и сходит пластами. Вот уж не думала, что ты любишь тарахать вареных раков!
На хохот обернулись все. Даже режиссер оторвался от монитора и недовольно скривился.
Поймав его взгляд Кир тут же состряпал виноватую моську. Позер! Надо все же узнать, чем он в нашем мире занимается. Ну не верю, что просто лечит женщин от бесплодия! А если и лечит, то каким способом?
Но эти благие мысли тут же отодвинулись на задний план: съемки закончились. Я ринулась к машине: Ольга паникует в одиночестве. Только бы не свихнулась!
28
Она открыла дверь и кинулась в большую комнату. Забралась с ногами на диван и только тогда подняла взгляд. В нем плескался первобытный ужас.
— Феня-я-я, — провыла, срываясь в слезы.
Опухшее лицо, дрожащие губы… Ольга не играла! Ну и гадина же я! Нашла кого подозревать!
Валерьянка нашлась в холодильнике. Почти полный флакончик. Едкий запах наполнил кухню, зубы подруги стучали по краю стакана, но она выпила все до последней капли. И все-таки мне казалось, что «коктейль дервиша» был бы эффективнее. Хорошо, что по дороге заскочила в магазин и купила чай с ромашкой. Неплохой, ароматный. Его и заварила.
Ольгу трясло, как на морозе. Прежде чем отхлебнуть, она долго грела ледяные руки о чашку. А потом всхлипнула:
— Я схожу с ума!
— С этого места поподробнее!
Она на самом деле была холодной, словно пару часов простояла зимой на улице. Плед не помог, пришлось подсаживаться поближе и согревать собственным телом. Кажется, Ольгу это немного успокоило.
Она шмыгнула носом и захныкала, совсем как обиженный ребенок:
— Представляешь, вчера меня накрыло. Так захотелось спать! Кажется, даже до кровати не добралась, вырубилась прямо в кресле перед телевизором!
Ничего особенного в этом не было, но Ольга не слушала:
— Ни с того ни с сего! За минуту до этого чувствовала себя превосходно, а стоило запустить фильм… Как по голове ударило.
— Ну устала! Небось, опять до утра свои сериалы смотрела?
Ольга помотала головой так яростно, что взметнулись волосы:
— Не от этого! Я же не хотела спать! Чувствовала себя превосходно! Вот только не надо про погоду и магнитные бури! Я не метеозависима!
Последние слова она произнесла с обидой.
Я бы тоже обиделась. Но… перед глазами стояла раскачивающаяся машина и извивающая в экстазе женщина.
— Но это ладно! — она вскинула голову резким движением, как норовистая лошадь. — Это бы я перенесла! Но сон! Феня, я совершенно не помню, что мне снилось! То есть совершенно!
— Что здесь странного?
Я так и не понимала, чего она хочет, зачем оправдывается — а это походило именно на оправдания. А подруга тараторила так, словно боялась чего-то:
— Я не помню, что именно мне снилось, но помню ощущения. Я… занималась сексом. Нет, не так. Я бесстыдно с кем-то трахалась, а вот с кем… Но было потрясающе! Когда проснулась, поняла, что словила оргазм, а то и не один.
— Ну и радуйся!
А что еще сказать? Поведать об увиденном намедни?
— Да я бы радовалась… если бы не оказалось, что я действительно куда-то ходила. Понимаешь? Я ходила во сне! И не только… ходила.
Сейчас её глаза больше всего напоминали бездонные озера — в них стояли слезы.
— Оль, кто-то переработал! Нам обеим надо сменить обстановку. И знаешь что? Ты права: давай-ка махнем домой! Парное молоко, травяной чай… А с комарами как-нибудь разберемся. Репеллентов возьму побольше!
— А как же съемки? — всхлипнула Ольга, но повеселела.
— Да ну их, надоели!
Кажется, получилось соврать убедительно. О том, как буду выбивать себе право выйти из проекта, лучше пока не думать. Сейчас главное Ольгу в порядок привести!
И не прибить Ворона. Этот демон еще пригодится: хотя бы для того, чтобы объяснил происходящее. Но ведь соврет, недорого возьмет! Надо распутывать этот клубок самой. А для этого, как ни крути, придется ехать в родную деревню, глаза бы мои на неё не смотрели!
С трудом отогнав ненужные сейчас мысли, сосредоточилась на подруге.
Мы пили ромашковый чай с медом и печеньем, болтали о пустяках, старательно обходя все мистическое. А потом Ольга не выдержала:
— Феня, Фенечка, — простонала жалобно. — А, может, проверишь квартиру? Вдруг меня сглазили?
Про «сглазили» чушь, конечно, а вот насчет морока подумать стоит. Пришлось обходить комнаты. Демону необязательно использовать магические костыли, но Ворон без зазрения совести применял различные предметы из арсенала гадалок и деревенских знахарей. Мог и иглы подкинуть!
Квартира оказалась «чистой». Как и сама Ольга. Ей ничего не угрожало, но успокоиться не получалось: если Кир смог использовать её один раз, то сможет и в другой. Мои защиты и блоки его не остановят, даже с учетом того, что сила выросла.
Это пугало тоже: меньше всего на свете я хотела стать экстрасенсом. Напротив, я мечтала потерять и те крохи магии, что сидели во мне застарелой занозой.
Но молитвы много лет оставались без ответа, а значит, справляться с проблемами придется самой, без помощи высших сил.
А еще… видимо, настало время покончить с прошлым. И отвязаться от Ворона, слишком уж сильным оказалось влечение. У меня трусики намокали при одной мысли о нем. И это раздражало куда больше, чем если бы Кир был человеком: все же зависимость от демона — не самое лучшее в жизни.
Наконец, Ольга заснула. Я не решилась её ни будить, ни оставить одну. А утром велела собираться: что бы ни случилось, уехать я планировала сегодня вечером. Даже если выходить из шоу случится со скандалом.
Но все прошло мирно. Режиссер только попросил отсрочить отъезд на пару дней: нужно было переписать сценарий.
— До завтра, — согласилась я на небольшую отсрочку. И поспешно ретировалась: с другой стороны, к режиссерскому столу подходил Ворон. Встречаться с ним лицо к лицу не хотелось.
