— Что это было? — испуганный вопрос вызвал усмешку.
— Тебе же говорили — лярва!
— А где она теперь? — мужчина затравленно озирался по сторонам.
Точно! Он же ничего, кроме летающей мебели не видел!
— По стенам размазана, — хмыкнула прежде, чем заговорил Ворон.
— И что? Вы её уничтожили? Да? Она больше не вернется?
Шептал он беззвучно, одними губами, а на лице отражались эмоции: от острого неприятия к шальной надежде.
— Вернется! — вердикт Ворона даже меня приморозил к месту.
— По-почему?
— Потому! — Кир не говорил — плевался. — Лярвы — пиявки. Они человеческими эмоциями питаются, и чем ты больше завидуешь или злишься, тем толще паразит!
— Но я… никому не завидую!
На мужчину было жалко смотреть. А вот Кир ухмылялся так, что даже мне захотелось ему корону лопатой поправить. Но… это была правда.
— Разве? — мой собственный голос прозвучал слишком резко, не удержалась. Потому что прекрасно видела, что это была за лярва и какими мыслями он её привлек. — «Звездные войны» смотрел? Джаббу помнишь? А вот теперь представь такую женщину и поймешь, кого к своей ауре подселил.
Мужчина сначала побледнел, потом позеленел. Но так и не понял. Пришлось объяснять:
— Сам же признался, что с женщинами тебе не везет. Так? Как думаешь, почему?
— Лярва? — попытался угадать.
Ворон фыркнул. А я не удержалась:
— Какая к черту лярва? Я сейчас о тебе говорю! Каких женщин любишь? Высоких, стройных, ухоженных… Да?
— Ну… да!
— Дома — хозяйка, в гостях — королева, в постели — шлюха, — процитировала избитую шутку. — Так?
— Разве это — преступление? — он смотрел с вызовом.
— Конечно, нет, — я расслабилась и облокотилась на спинку кресла, давая отдых мышцам. — Но… не получается ведь, верно?
Опущенный взгляд пояснил все гораздо лучше слов.
— А почему?
— Потому что суки! — как плевок в лицо. — Всем им только деньги подавай! О другом не думают!
И тут Ворон расхохотался. Громко, закинув голову, и очень искренне. До слез. А потом, утирая их кулаком, всхлипывал от смеха:
— Ну ты и придурок! На себя посмотри! Сам-то в спортзале давно был? А маникюр когда делал? Думаешь, женщине приятно находиться рядом с таким… недоразумением? Они тебе себя предлагают, а что получают в ответ?
Мужчина открыл рот, подбирая слова, а потом прошипел:
— Меркантильные шлюхи потому что!
— А ты тогда кто? — не выдержала я. — Альфонс? Хочешь брать, ничего не давая взамен?
Ворон поднял руку, прося остановиться:
— Пойми, дурак, вот такие мысли лярв и привлекают. Злился, что красивые — умные тебя или стороной обходят, или бросают. Решил вину на них свалить, вместо того, чтобы в ошибках разобраться. Когда берешь, отдавать тоже надо, иначе это игра в одни ворота. Так что пока этого не поймешь — будешь кормить паразитов. А они у тебя жирные получаются! Кстати, о деньгах и меркантильности… Ухоженных любишь… так посчитай, сколько женщины на свою красоту тратят. Только чтобы твой взор порадовать! Тот, кто сказал, что красота требует жертв — идиот. Красота требует денег!
— Или любви, — добавила я видя, что собеседник совсем скис. Дождалась, пока Ворон вышел и подступила к несчастному, — Когда полюбишь по-настоящему, тебе дует плевать и на лишний вес, и на внешность… и тем более — на деньги. И еще. Ты прав в одном: внимание девушки можно купить. Но не деньгами, а эмоциями. И знаешь, эта валюта понадежнее будет!
И вышла из комнаты, оставив его думать.
За порогом меня ждал Ворон. И судя по взгляду, очень неприятный разговор.
10
— Какого ты в это влезла? Сценарий прочитать забыла? — обрушился, едва я закрыла дверь.
— Потом, — ноги не держали, хотелось сесть прямо на грязный пол подъезда и стать невидимой. — Все потом…
— Ворон! — подлетела к Киру ведущая. — Что это было?
Бледность не смог скрыть даже тональный крем, щедро нанесенный гримерами. Глаза горели, но, кроме любопытства, в них виднелся страх. Он вообще прорывался во всем: в легко дрожи голоса, небольшом треморе рук, в том, как пальцы теребили петличку микрофона.
— Лярва это была! — огрызнулся Ворон и ухватил меня за локоть. Рывок — и я уже сбегаю по ступенькам, и упасть не дает только сильная мужская рука.
— У нас форс-мажор! — эхо рассеивает крик по подъезду. — Гелле нужно в больницу. Вернусь — все объясню!
— В какую… больницу? — всхлипнула я, падая на переднее сиденье авто. Локоть, за который ухватился Ворон, болел нещадно. Наверное, появится синяк.
— А как, по-твоему, тебя еще можно было отмазать? Или предпочитаешь прилюдные разборки?
Ворон нервничал, пальцы на руле побелели, но машина тронулась плавно, не рывками. Вскоре мы уже летели по автостраде.
— Так какого ты влезла? — повторил он вопрос. Все так же зло.
— А что, смотреть нужно было, как мужика живьем жрут? Знаешь же, что за этим следует!
Ворон ухмыльнулся:
— А тебе-то что? Ну, сожрала бы. Лярвам тоже что-то есть нужно, не подыхать же с голоду! А тут такая кормушка роскошная!
— Но… Он же…
Я поймала его взгляд в зеркале. В черном зрачке полыхало пламя, а губы изогнулись не в усмешке — в оскале.
— Человек? Разумеется. Носитель души…
И вот тут я вспомнила, кто такой Ворон. Демон. Прихвостень той твари, что едва не сожрала меня в детстве. Руки тут же замерзли, пришлось согреть их дыханием.
— Останови! — потребовала, когда справилась с эмоциями.
— Зачем? Сейчас отвезу в гостиницу, поверю на предмет всяких паразитов и оставлю отдыхать.
— Я сказала, останови!
Ворон словно не слышал. Я отстегнулась, отчего салон наполнило заполошное пиликанье, и попыталась открыть дверь. Щелкнули кнопки блокировки.
— Не дури! Ничего я тебе не сделаю! Забыла про Ловца?
А ведь забыла! Но, с другой стороны, я толком так и не выяснила про все его особенности. Кто знает, вдруг пойманный демон не может навредить лично, но опосредованно, через призраков всяких там, или лярв… Паника усиливалась, и я примеривалась, как бы ловчее выбить стекло.
И тут сквозь сигнализацию прорвалась мелодия. Телефон! И звонит — Ольга.
Руки дрожали, мазнуть пальцем по экрану не получалось. Но я справилась. И в трубке раздался крик:
— Феня! Приезжай!
И что-то еще, что невозможно было расслышать сквозь рыдания.
