- Ты заикался?
Он снова усмехнулся, обнажив в зверином оскале крепкие белые зубы.
- Ну конечно, откуда тебе это знать, ты же ни разу и словом со мной не обмолвилась. Королева детского дома!
- Что ты несёшь? Ты смотришь на вещи сквозь призму подростковых обид! - голос предательски дрогнул. Вера резко поднялась и смело подошла ближе. Кожу бёдер стягивало его высыхающее семя и она невольно вспомнила, как буквально только что он входил в неё, как она целовала его красивые, но абсолютно незнакомые губы.
Холодный, расчётливый, злой. От мужчины, который довел её до умопомрачительного оргазма, не осталось и следа.
- Это не детские обиды, Вера, это горькая истина, - уже спокойно произнёс он. – Горькая для меня, конечно, тебе же было плевать.
Птица Феникс, распахнувшая в полёте крылья на его груди, буравила её мёртвыми глазами. Старая монета на тонком черном шнурке покоилась там, где даже у пернатых находится сердце.
- Я знал, что ты нравилась моему брату, и видел, что он тебе тоже. Ты хохотала над его шутками, флиртовала…
- Я никогда не флиртовала с ним! Я его боялась! – горячо возмутилась Вера.
- Но тем не менее подпустила к себе.
В его голосе звучало неприкрытое презрение.
Тугой ком ярости перекрыл кислород. Она подскочила ещё ближе, ощущая исходящий от его кожи жар.
- Что ты несёшь?! Он изнасиловал меня, против воли! – прокричала, забыв о всяческой дистанции. – Ты сам всё видел и слышал!
- Я видел, как ты забежала в сарай и позже услышал крик, но я не знал, что с тобой был Олег. Я даже не знал наверняка, что именно там происходит. Я просто испугался, побежал позвать кого-нибудь на помощь, перехватил идущую на смену повариху, но, когда увидел, что это был мой брат, то просто… Чёрт... – взъерошил волосы и шумно выдохнул через нос. - Ты подставила его, испоганив и мою жизнь тоже! Я ненавидел детский дом - меня гнобили, надо мной издевались, передразнивали, обзывали заикой. Ты даже представить себе не можешь, каково это – быть изгоем. Олег мечтал свалить, когда ему исполнится восемнадцать, обещал найти работу и забрать меня под свою опеку, клялся, что защитит от этих уродов, и защищал, пока был рядом, а потом его убили в тюрьме! Из-за тебя! И мне пришлось остаться и терпеть дальше, только травля стала гораздо хуже. Это был ад! Сын убийцы, брат насильника. И так день за днём, год за годом. Тебе-то что – тебя быстро забрали под тёплое крылышко, а я остался совсем один против озлобленной стаи. Да, мой брат не был идеальным, но он был единственным родным для меня человеком. Если бы не ты, его бы не посадили, и он был бы жив. А сейчас всё, что от него осталось – это вот этот ржавый кулон.
В воздухе повисла гнетущая тишина. Где-то внизу раздался глухой бой курантов.
Вера тяжело дышала, силясь переварить услышанное. На ватных ногах добрела до кровати, села на край, не сводя глаз с застывшего у тёмной стены силуэта.
- Это не правда, – прошептала, ощутив, какими жалкими кажутся сейчас её оправдания...
– Это не правда... Он действительно взял меня силой, я не хотела, я боялась…
- Олег рассказывал другое. И его друзья тоже.
- Они все были заодно, покрывали друг друга. Я не хотела, чтобы дело предали огласке, но мама… Зоя Павловна буквально заставила меня написать то заявление, она внушала мне, что нельзя оставлять поступок твоего брата безнаказанным. И ты знаешь, я считаю, что она права! Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить в детстве, но поверь, мне тоже довелось повидать не мало. И тогда, и позже... Не вынуждай меня вспоминать, не хочу… - поставив локти на колени, уткнулась лицом в ладони.
Непролитая соль застряла в горле тугим комом, но её глаза оставались сухими.
Скрипнула половица, рядом прогнулся матрас - он сел рядом. Не касаясь и не произнося ни слова. Его близость больше не пугала, но и не приносила покой.
Ещё вчера он был просто чужим мужем, мужчиной, который будоражил её фантазию, но сегодняшний день перевернул всё с ног на голову. У них оказалось гораздо больше общего, чем она могла подумать. Сегодня они стали по-настоящему близки. И дело было совсем не в сексе, он обнажил перед ней свою душу, которую долгие годы прожигала ненависть к девочке, из-за которой умер его брат…
- Я ненавидел себя, понимаешь? Ведь получается, что я подставил собственного брата. Да, не зная этого, но разве это имеет значение? Ещё ты… Если бы это была какая-то другая девчонка, может, мне не было бы настолько паршиво. Но ты... Тогда мне было действительно тяжело. Старшаки шептались, что ты сама раздвинула перед ним ноги, и их слова только подогревали мою ненависть. В какой-то момент я даже хотел найти тебя, хотел отомстить, сделать хоть что-то, что принесло бы хоть какое-то облегчение.
Он глубоко вздохнул и надолго замолчал, разглядывая пляшущие на стене тени.
В голове роился миллион вопросов, но она тоже молчала.
- До той встречи на МКАДе я много лет о тебе даже не вспоминал, но когда увидел, прошлое накрыло с новой силой. Я больше не мог думать ни о чём другом. Я выяснил, где ты живёшь, где работаешь, отслеживал твой профиль в интернете. Когда уволилась прежняя сиделка, я уже знал, кто займёт её место. Пришлось щедро заплатить вашему главврачу, чтобы он устроил все так, чтобы ты ни о чем не догадалась.
- Но зачем я тебе? Чего ты хочешь? Ты до сих пор думаешь о мести?
- Нет, я давно оставил всё в прошлом.
- Тогда зачем? – повторила она вновь, разглядывая его чётко очерченный профиль: широкий лоб, изогнутые дуги бровей, прямой нос, идеальные губы…
Он опустил голову, словно разглядывая что-то под ногами; испещрённая чернилами грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.
- Не знаю… Я хотел понять тебя, может, закрыть старые страницы. Не знаю. Я наблюдал за тобой, за твоими увлечениями: ты завсегдатай книжного магазина, трепетно заботишься о приёмной матери, ставишь капельницы соседям… Какого черта тебя занесло в стриптиз? – теперь уже он изучал её.
- А как иначе заработать в наши дни? – выпустила колючки Вера. – Увы, я не додумалась выйти замуж за мужчину, который старше меня в два раза, и не наложила лапу на его добро, - проговорила и тут же осеклась. Погорячилась. Не её это дело.
- Ты ничего обо мне не знаешь, - отчеканил он.
- Ты тоже ничего обо мне не знаешь, - отзеркалила, не желая раскрывать душу. – Если ты подсмотрел, какие книги я читаю и на какого актёра подписана– это совсем ни о чём не говорит.
В комнате было холодно: жар страсти схлынул, остудив кровь, кожа покрылась мурашками. Она ковыряла ногтем расползающуюся «стрелку» на черном чулке, не решаясь спросить о главном.
- Этот секс… это же был мимолётный порыв, верно?
- Хочешь знать, не сохну ли я по тебе? – в голосе едва уловимая ирония. Она чуть слышно выдохнула, почему-то обрадовавшись, не услышав от него «да».
