— Чё? — не понял Вася, списывая все происходящее на боль от пореза.
— Зашить нужно, глубокий порез, — пояснила Груня и потянулась к аптечке, — Там есть все, я видела. Вы сидите смирно.
— Оху… — начал Вася, но осекся, — Угу. Но бухнуть нужно.
— Я принесу! — спохватилась Груня и подскочила на ноги.
— Сиди уже, — выдохнул, морщась, парень, и дернул девчонку за талию обратно, усадив рядом с собой.
Пронзительно свистнув, Вася откинулся на спинку дивана. Тут же в дверях кабинета показалась испуганная моська Сашки-бармена.
— Водяры припри, — скомандовал Василий, приоткрывая глаза.
Спустя пару минут, на столике перед шефом появился запотевший графин с водкой, рюмка и мясная нарезка.
— А может, скорую? — предложил Сашка.
— Я рану промыла, кровь не идет, — улыбнулась Груня Сане, — Зашить смогу. Но врачу, конечно, показать можно.
— А может ты свалишь уже, гений, мля! — рыкнул Василий, и Сашка быстренько слинял из кабинета.
Груня методично обрабатывала рану, а Бася залпом осушил три полные рюмки водки. Закусил, и накатил еще одну.
Тепло разливалось по всему телу, и Василий Павлович, в крови которого теперь вместе с адреналином после драки гулял и алкоголь, крепко задумался над происходящим.
Девчонка сшивала ровные края раны, закусив губу от усердия, а Васька смотрел на ее лицо. Оказывается, у нее полноватые губы и чуть вздернутый носик. Аккуратный такой, с россыпью веснушек. И длинные ресницы, темно бронзовые. И глаза зеленые с серыми крапинками. А на щеке появляется ямочка, когда девчонка улыбается. А улыбается она часто, всем и каждому.
Скрипнув зубами, Барычинский откинулся на диван и прикрыл глаза. Смертельно хотелось курить. Он даже свободную руку сжал в кулак от этого желания.
— Долго еще? — недовольно промычал Бася, — Курить хочу, пи… Сильно то есть.
— Вы уже большой мальчик, потЕрпите, — заметила Груня, не отрываясь от своего занятия, — А вообще, бросали бы Вы эту вредную привычку.
— Я курить начал раньше, чем ходить, — недовольно фыркнул парень, — Так что, не учи козла капусту жевать.
— Это Вы козел-то? — хмыкнула Груня, пуская в глаза задорный огонек.
— Не умничай, пигалица, — проворчал Бася, вздыхая.
Сквозь запах алкоголя, крови и медикаментов, до носа Василия донесся тонкий аромат женских духов. Не резкий, а такой, словно запах весны. Он даже глубже втянул воздух носом. Да, определенно, весна. А ведь осень на дворе, а тут весна.
Была бы рука свободной, Барычинский покрутил бы у виска, сообщая самому себе, что крыша уже отчалила от хозяина. А так пришлось сидеть и дышать запахом весны.
Когда Васька уже был готов придвинуться ближе и поинтересоваться, чем это пигалица духариться, как на пороге кабинета появился Барычинский-старший.
— О, так она тебя все-таки огрела? За дело хоть? Аль так раскрутиться успел? — весело поинтересовался отец, глядя хитрым прищуром на сына и Груню, сидящих на диване.
— Ха-ха, батя, — оскалился сын, — Пипец, как смешно. Доложили же уже, поэтому и явился в свой выходной.
— Стоит сейчас сказать, что я предупреждал на счет Лёвчика? — произнес Пал Палыч, подходя ближе, — Когда уже вопрос с ним решишь?
— Да на днях, — поморщился Барин-младший, — Все, пигалица, завязывай. Заживет, как на собаке.
— То козел, то собака, — пробормотала Груня, складывая медикаменты обратно, — И Вам бы, Василий Павлович, поберечься первое время, чтобы шов не разошелся.
Васька промолчал, хмуро глядя на отца. Руку свою поднял с колен девчонки и взглянул на ровную белоснежную повязку. С бантиком. Веселым таким и аккуратным. Даже как-то смешно стало, сделала из него тут девицу с ранением. Нет, определенно, пусть бантик этот перевяжет.
Но высказать своего замечания Барычинский не успел. На его глазах Груня, поднявшись с дивана и спрятав чемоданчик обратно в шкаф, пошатнулась у самой двери, попыталась ухватиться рукой за стену, но не вышло. И девчонка с тихим протяжным выдохом осела на пол. А потом и упала спиной на ковер, прямо к ногам опешившего Баси.
— Какого ху…хера?! — взревел Василий, подрываясь с места.
Не обращая внимания на отца, Васька подхватил девчонку и уложил ее на диван.
Теперь настала очередь парня мотаться за аптечкой. Отыскав в ее недрах нашатырь, Барин поднес смоченную спиртом ватку к носу девчонки. Та поморщилась, приоткрыла глаза и тут же прикрыла их вновь.
— Ты крови испугалась? — потребовал ответа Бася.
— Нет, — мотнула головой девчонка, — Это так. Бывает иногда.
— С хера ли? — вырвалось у парня, — То есть, от чего?
— Да я с учебы, — лепетала девчонка, — Утром не успела позавтракать, проспала. А перед работой тоже не очень. А потом и забегалась, и вот…
— Ты голодная что ли? — опешил парень, — Ты, пигалица, совсем не в себе! Это же ресторан! Тут пожрать на каждом углу можно! Ты к Михалычу сколько раз за смену прилетала? Дите бестолковое, млин!
— Ну, если у вас все в порядке, то я вас покидаю, — спокойно заявил Пал Палыч, — А ты, Василий, девочку не ругай. А покорми, пока дышит. Не ровен час и опять отключится.
— Я ей так отключусь! — шипел Бася, пулей вылетая из кабинета, — Она у меня вмиг включится, пигалица бестолковая. Как по лужам с фотиком скакать — это она успевает. А пожрать — времени нет!
Василий скрылся из кабинета, ворча и плюясь ядом себе под нос. А когда вернулся с подносом и тарелками, отца уже и след простыл. А девчонка безмятежно спала, лежа на диване и кутаясь в его куртку.
— Слышь, пигалица, — помялся Бася около дивана, — Ты давай, не вырубайся. Поешь, потом и отключишься.
— Угу, — вздохнула Груня и села.
Бася, с изумлением во взгляде смотрел, как девчонка в полусонном состоянии послушно ест, пьет, а потом и плюхается на диван, вновь укрываясь его курткой до самой макушки. Но в этот раз парень решил девчонку не будить. Пусть поспит, а проснется, почешет домой. Ну, или он сам отвезет, а то свалится где-нибудь в потемках. Ищи ее потом.
Глава третья, в которой Василий Павлович хмурится и нервничает
Пигалица крепко спала, а Барин решил проверить, как парни закрывают смену и снять кассу. Прикрыв за собой дверь кабинета, Барычинский вынул пачку сигарет из кармана. Выпитый алкоголь давал о себе знать, да и рана неприятно дергала. Именно поэтому настроение Василия Павловича можно было расценить как отвратительное.
Оказавшись на кухне, парень поискал взглядом Михалыча. Шеф-повар проводил инспекцию оставшихся после рабочего дня продуктов.
— Ну, как, поела? — поинтересовался Михалыч.
